День всех пропавших - Дот Хатчисон

Ее глаза блестят от слез, но ни одна не вытекает.

– Слава богу, что есть больница Святого Иуды. Мы старались держать Лизу дома, сколько можно, но врачи очень хорошо заботились о ней. Просто… они не виноваты, что этого оказалось недостаточно. А после ее смерти…

– Вас с Марком больше ничего не удерживало вместе.

– Я выждала год, чтобы понять, смогу ли вынести, не изменится ли ситуация. Ну и… Не хотелось подавать на развод сразу после похорон дочери. Однако все стало гораздо хуже, чем прежде. Казалось, что я тону, ни разу не всплыв на поверхность. Со старшей школы у меня остались контакты хорошей подруги. Она предложила пожить у нее, чтобы встать на ноги.

– Когда вы в последний раз слышали о Марке?

– Мы окончательно оформили развод через два года после смерти Лизы. По его просьбе адвокат настаивал на консультациях и семейной терапии. Это замедляло процесс. Несколько месяцев Марк слал мне письма, я не отвечала. От подруги я переехала уже в свой дом, в нескольких штатах оттуда, и наконец почувствовала, что могу нормально дышать. С тех пор я его не видела и ничего о нем не слышала. Мне следовало остаться с ним.

Брэн резко поднимает голову и напрягается всем телом.

– Лаура, почему вы так считаете? – мягко спрашиваю я.

Она качает головой и выглядит потерянной.

– Если б я осталась… все эти девочки сейчас были бы живы.

– Вы не можете знать наверняка.

– Но я…

– Не можете знать наверняка, – повторяю мягко, но настойчиво. – И как думаете – в каком состоянии вы находились бы еще через десять лет такой несчастной жизни? Приведи он домой новую Лизу, вам хватило бы сил – и психологических, и эмоциональных – сказать «нет»? И даже если хватило бы, все равно это не ваша вина. Вы не несете и никогда не несли ответственность за действия бывшего мужа. Лаура, это не ваша вина.

– Скажите это родственникам девочек, – с горечью отвечает Уайетт.

Брэн отставляет кофе, наклоняется вперед и берет руки женщины в свои:

– Лаура, я не успел полностью представиться. Мою сестру звали Фейт Эддисон. Марк похитил ее в Тампе, и только вчера мы нашли ее тело в Омахе. Я – родственник. Пожалуйста, поверьте: никто в здравом уме не будет вас винить. Вы ничего не знали и не могли предотвратить. Я сожалею о том, что вам придется пережить, что вас неизбежно будут травить. Этого не должно произойти, вы не заслужили. Вина за смерть моей сестры лежит не на вас.

Лаура склоняется над их сплетенными руками, ее плечи содрогаются от громких мучительных рыданий. Брэн же – который был бы счастлив, если б рукопожатия были объявлены вне закона, чтобы ему не приходилось больше прикасаться к незнакомцам, – подкатывает свой стул поближе, чтобы высвободить одну руку и приобнять женщину за спину.

Вик смотрит на них из коридора, ведущего в его кабинет, с легкой улыбкой: он и опечален, и горд так, что вот-вот лопнет.

Через несколько часов сдерживаем слово и будим Иана, чтобы тот успел привести себя в порядок перед пресс-конференцией. Он по-прежнему явно испытывает боль, а свет режет глаза так сильно, что приходится надевать темные очки даже в помещении, однако никто не пытается его переубедить. Благодаря ему мы добились того, чего добились. Мэтсон сделал это возможным.

Комната для прессы переполнена, места забиты представителями десятков новостных агентств, операторы выстроились вдоль задней стены и готовы к съемке, хотя будут снимать и камеры ФБР. В дальнем конце столпились еще журналисты. Наши агенты выстраиваются в ряд. Вик стоит слева, положив руку мне на плечо. Брэн с Ианом – справа, причем Иан впереди. Отчасти из-за разницы в росте, но еще и для того, чтобы Эддисон привлекал меньше журналистского внимания. Брэн, как и Уоттс, нередко мелькает в поле зрения одних и тех же репортеров и камер как лидер команды. Мерседес стоит рядом с Ианом, еще больше загораживая Брэна, возле нее – Касс. Далее в цепочку выстроились еще несколько агентов. Аддамс прислонился к стене, возвышаясь над окружающими.

Брэн незаметно для других осторожно сплетает свои пальцы с моими.

Разговоры и расспросы резко обрываются, как только входит Уоттс и встает в центре на трибуну, готовясь начать. На ее лице ни следа смятения или страха, с которыми она только что боролась. Бернсайд даже осмеливается похлопать ее по плечу и предложить протеиновый батончик.

– Спасибо всем, что пришли, – начинает она. В помещении полная тишина, не считая шороха одежды и скрипа стульев. – Я агент Кэйтлин Уоттс из отдела борьбы с преступлениями против детей, базирующегося в Куантико. Мы пригласили вас, чтобы сделать два заявления. О первом вы, вероятно, уже слышали, но хорошие новости никогда не вредно повторить. Два дня назад, тридцать первого октября, Бруклин Мерсер нашли живой. Как сказали врачи, она полностью оправится от пережитого.

По помещению прокатывается волна бормотаний и восклицаний. Она тоже резко обрывается, когда Уоттс делает второе заявление.

– Есть кое-что, что понимает каждый страж правопорядка за свою службу: порой попадаются дела, забыть о которых тяжело. Всем. Неразрешенные дела поражают воображение публики, а окажись вы одним из участвующих в расследовании агентов, полицейских или детективов, дело будет требовать вашего внимания еще очень долго – даже после того, как надежда на раскрытие, кажется, исчезла. Многие продолжают работать самостоятельно, невзирая на мизерные шансы на успех. Именно благодаря стараниям двух таких целеустремленных, настойчивых стражей закона – отставного детектива полицейского департамента Тампы Иана Мэтсона и отставного детектива департамента Чарльстона Джулиана Аддамса – мы можем с уверенностью заявить: похищение Бруклин – не отдельный инцидент. Это последнее звено в цепочке похищений восьмилетних девочек, которые совершал в течение тридцати одного года человек по имени Марк Дэвис.

В ответ на раздавшийся гул Уоттс поднимает руки, прося тишины.

– Сейчас он под стражей. Благодаря сотрудничеству с местными отделениями ФБР и полицейскими департаментами семнадцати городов в различных штатах все его жертвы идентифицированы, тела найдены, а их родные уведомлены.

Комнату заливает череда ослепительных вспышек камер. Журналисты перекрикивают друг друга, стараясь, чтобы их вопросы расслышали. Оборачиваюсь взглянуть на Иана – он стоит с мягкой улыбкой на лице, по щекам медленно катятся слезы – и на агента Аддамса позади него. Глаза Джулиана лучатся гордостью: последнее дело его отца наконец удалось раскрыть. Брэн сжимает мою руку и придвигается ближе; Вик, Касс и Мерседес – тоже. Наша команда стоит вместе, наполовину скрытая в тени, и слушает, как Уоттс вкратце пересказывает события минувшей адской недели. Затем делает глубокий вдох и называет поименно каждую девочку.

К тому моменту, как она добирается до Бруклин, у всех присутствующих на глазах слезы.

30 ноября стоит невероятная по меркам Флориды погода. Несмотря на нависшие серые тучи и моросящий дождь, солнце светит ярко, отбрасывая радужные блики, а его сияние выглядит золотистым и живым. Прекрасная, противоречивая и почти идеальная картина.