Лекарство Во Мраке - Максим Пурпурный

Лилит, с трудом держа меч, улыбнулась и ответила — Живее тебя, так точно!

Асмодей тут же разошелся в смехе, заново надрывая живот. Лилит крепко сжав меч, отошла немного назад, успокаивая себя.

— О, ты всё же цела! — радостно воскликнул Асмодей, продолжая смеяться.

Отходя под громкий смех Святого, Лилит медленно приходила в себя. Сделав глубокий вдох, словно последний, она начала произносить заклинание. Асмодей сразу прекратил смеяться, приготовившись к новой атаке. Девушка тут же бросилась вперёд, выпуская из меча слабые, но быстрые лезвия. Святой принялся с лёгкостью их отбивать, даже имея только одну руку, но не мог видеть всё, что делала Лилит. Когда она приблизилась на нужное расстояние, ведьма применила приём Льюиса: быстрый шаг в сторону, уклоняясь от воображаемого удара, затем резкий разворот корпуса и выпадающий удар, направленный в сердце. Асмодей попытался остановить клинок ладонью, но тот прошёл сквозь неё, проникая в уже мёртвое сердце Вильяма. Святой пошатнулся и, последний раз улыбнувшись, упал.

От нехватки сил Лилит упала на землю, не в силах удержаться на ногах.

— Тебе просто повезло! — внезапно выкрикнул Асмодей, резко поднявшись. Его глаза светились ярким светом, а сам он стоял, словно ничего не произошло.

— Нет! — закричала Лилит, медленно отползая от улыбающегося Святого. — Почему ты не сдох?

— Может, потому что меня невозможно убить? Я же создатель вашего мира, человек! — хихикая, говорил Асмодей, ударяя отрубленной рукой по рукояти меча, словно линейкой на краю стола.

Нервно задыхаясь, Лилит смотрела на Асмодея и не могла понять, победила ли она. Голова кружилась, тело болело, внутри всё было словно разбито. Святой, не обращая на неё внимания, схватил меч и с болезненной гримасой на лице оскалился, обжёгшись.

— Поможешь? — с насмешкой спросил он, протягивая ей руку.

Нехотя согласившись, Лилит встала и посмотрев в яркие, но такие мёртвые глаза Вильяма, медленно достала меч.

— Славно, спасибо, человек! — поблагодарил Асмодей, глядя на неё сквозь дыру в руке. — Забавно получилось!

Лилит, пытаясь понять, что происходит, собрала свои мысли, а с глаз пошли маленькие слезинки. Заметив это, Асмодей сразу обратился к ней:

— Ну ты чего, солнышко, расстроилась? — игриво спросил Святой, поднимая свою отрубленную руку. — Зачем грустишь, если уже всё закончилось? Ты победила, человек! — воскликнул Асмодей, разводя руками, будто пытался обнять её.

— Прекращай, брат! Моя милая Лилит не понимает твои глупости! — вдруг перебила его появившаяся Мирана. — И это была не удача, а твоя ошибка! Я же говорила, что она сильнее, чем тебе кажется.

Подойдя ближе к Лилит, Святая тут же схватила её за плечи и обняла, втыкая лицом в свою грудь, словно мать обнимала ребёнка.

— Это была обычная удача! — продолжал раздражённый Асмодей. — Я не думал, что тело этого упыря такое слабое! А то, что она овладеет мечом так быстро, я и вовсе не надеялся, — обиженно говорил Отец Ночи, прикручивая отрубленную ладонь назад, словно это был какой-то конструктор.

— Как бы то ни было. Теперь мы знаем, что судьбу можно изменить! А я выиграла пари, — гордо сказала Мирана, ещё крепче прижимая Лилит. — Ты должен и мне, и милой Лилит.

— Ты уже спросила у Осведомителя? — спросил Асмодей, рыская по карманам.

— Нет, тогда будет неинтересно, — закатив глаза, ответила Мирана.

— Хоть где-то ты права! Ладно, твоя пешка оказалась сильнее и достойней, чем моя. Прости, сестра, что оказался неправ! — поклонился Асмодей.

Полная злобы и раздражения, Лилит отпихнула Мирану и, подняв меч, направила его на Святых.

— Какого хуя вообще происходит?! — истерически закричала она.

— Человек, убери оружие. Или ты хочешь закончить свою жизнь после второго рождения? — насторожился Отец Ночи, глядя на неё суровым взглядом, что вызвало мурашки по спине.

— Милая Лилит, опусти меч, и мы на всё ответим, — попыталась успокоить её Мирана.

Руки Лилит затряслись, голова заболела, из носа пошла кровь. Бросив меч, она начала истерически плакать, не позволяя Миране подойти. Святые обменялись виноватыми взглядами, но не стали прерывать её. Спустя несколько минут ведьма вытерла слёзы и мутными глазами посмотрела на них. Обеспокоенный взгляд Мираны и улыбка Асмодея вызвали у неё отвращение, но она сдержалась и спокойно спросила:

— Игра Святых действительно закончилась?

— Мирана собиралась что-то сказать, но её перебил Асмодей:

— Ты права, человек! Вы, люди, — единственное шоу, которое способно нас развлечь! — начал распинаться Отец Ночи, гордо радуясь тому, что может рассказать всё это.

В руках Асмодея появились карты с узорами звёзд и минималистичными рисунками лиц различных людей. Лилит мельком заметила среди карт лицо Льюиса, Вильяма, Мержинского, своё и ещё нескольких незнакомцев. Все изображения были подписаны странными знаками, а лица нарисованных были искажены агонией, что вызвало у девушки страх.

Показав карты ведьме, Асмодей продолжил:

— Когда мне стало скучно, я предложил своим братьям и сестрам новое пари, но они все отказывались, занимаясь всяким бредом. А точнее — работой, — тоскливо сказал он, поглаживая свои гниющие органы, через дыру в теле. — Я ходил и грустил, чуть ли не плача, пока не увидел, как моя дорогая сестра Мирана скучает…

— Я не скучала, а работала, это ты никогда и ничего не делаешь! — перебила его Мать Природы, но тут же тихо извинилась и дала брату продолжить.

— Ага… Ну вот, я предложил ей маленькое пари. Сможет ли выбранный человек изменить саму судьбу! Случайным образом выбрав карту из Мировой Колоды, ей попалась ты, тем самым сделав тебя своей пешкой! — восхищенно сказал Асмодей, но в его голосе прозвучала насмешка.

Слово «пешка» вызвало у Лилит нескрываемое раздражение. А из уст Асмодея — это прозвучало ещё обидней.

Он выдержав секундную паузу, словно наслаждаясь ее бессилием, возобновил рассказ:

— А мне попался этот упырь! — раздраженно сказал он, сжав в руке карту с изображением Вильяма, и тело инквизитора тут же покрылось трещинами. — Узнав будущее у Осведомителя, мы решили, что если Королевство Озруэль и должно разрушиться, то лучше уже выберем мы, как это произойдёт. Мирана поселилась рядом с тобой, притворившись духом, и наблюдала, ожидая, когда я начну Игру. Я же поселил в душу королевы злобу и страх, что она умрёт от старости, а затем направил ей подсказку, кто сможет помочь, — уверенно и гордо говорил Святой. Вдруг он озлобился и, сжав кулак, выкрикнул: — Этот старый маразматик давно не давал мне покоя, постоянно взывая к себе! Но теперь я смог с ним разобраться, — Асмодей снова улыбнулся, обнажая треснутые зубы. — Когда забрать выдуманное сердце леса не вышло, старик проклял королеву, и всё это также было частью нашей подготовки к Игре. Не в