Простые удовольствия. - Михаил Француз

- Что это? – расширились глаза моего собеседника.

- Золото, - подтвердил его догадку я. – Полное ведро золота в мелких самородках. Можешь взять.

- Могу? – пересохло во рту у Феллона от волнения и жадности.

- Бери, - улыбнулся я.

- Я… я же возьму? – с вопросом в голосе сказал он, подходя к ведру и опасливо глядя на меня.

- Бери, - развёл руками я.

Мужик взялся за ручку, потянул, и… ничего не произошло. Ведро не тронулось с места и даже не шевельнулось. Лицо этого Сэма в этот момент надо было видеть: такая смесь детской обиды, разочарования и подозрения! Он потянул сильнее. Ещё сильнее, начал дёргать ручку и в итоге оторвал её, а ведро так и осталось стоять.

- Ты же сказал, что я могу взять? – с обидой посмотрел на меня он.

- Так я же и не мешаю! Бери, - даже отошёл на пару шагов я.

- Но?.. Оно же не двигается! Я не могу его взять!

- Ещё бы ты мог, - хмыкнул я. – Почти четверть тонны!

- В каком смысле «четверть тонны»?!! – вылупился на меня коп.

- Ты Физику в школе вообще учил? – с подозрением посмотрел на него я.

- Учил, - ответил он. Подумал и добавил. – Давно.

- В ведре двенадцать литров, так?

- Так, - кивнул он.

- Если налить в него воду, оно будет весить двенадцать килограмм, плюс само ведро. Так?

- Так, - снова кивнул коп, усиленно пытаясь соображать.

- Один кубометр воды весит примерно одну тонну. Примерно, - поморщился я. – Там без трёх килограмм где-то, не важно, в общем. Тонну. А кубометр золота будет весить уже девятнадцать тонн, триста двадцать килограмм, то есть в девятнадцать раз больше. Умножаем двенадцать на девятнадцать, получаем двести сорок. Двести сорок килограмм весит это ведро, наполненное золотом.

- Двести сорок? – вытаращился Феллон сначала на меня, потом на ведро, потом на ручку от ведра в своих руках. Потом почесал в затылке.

- Примерно. Всё же, не песок, а самородки, так что между ними есть воздух, а значит, объём занимают всё же не полностью, стало быть весят немного поменьше. Но так и ведро с горкой, да и не девятнадцать, а девятнадцать триста… Так что примерно двести сорок. Может, немного больше. При средней цене пусть в сорок… тридцать пять долларов за грамм, получаем восемь миллионов, четыреста тысяч.

- Восемь миллионов! – снова округлились глаза у копа, а нижняя челюсть отвисла и задрожала.

- Тебе хватит столько? – с интересом посмотрел на него я. Феллон тут же захлопнул рот и быстро-быстро закивал. – Ну, тогда, бери.

- Но я же не подниму! – чуть ли не взвыл он. Я тяжело вздохнул.

- Никто же не говорит, что тебе обязательно брать СРАЗУ всё ведро! – выдал ему Великую Тайну Вселенной я. – Ну и, что бы тебе долго не мельтешить тут, я помогу донести ведро до машины, - сказал и легко подхватил ёмкость за край двумя пальцами.

Я проводил Феллона до его машины, поставил ведро ему в багажник и даже с улыбкой помахал рукой ему на прощанье, пока его машина не скрылась из виду за поворотом.

Зачем? Зачем я это сделал? Естественно, для того, что бы проследить за ним! Ну, или избавиться от него. Выживет и получит за золото деньги или нарвётся с этим золотом и погибнет – меня лично устроит любой из этих вариантов. А почему так сложно? Ну…

Мне нужны деньги. На конкретное дело, конкретно большие деньги, которых у сына Фермера не может быть в принципе. Им просто неоткуда у него взяться… честным путём. И, если они у него возьмутся откуда-то, то это автоматически привлечёт к нему внимание компетентных органов.

Выходов из этой ситуации я вижу только два: первый – перестать быть Фермером, став кем-то, у кого такие деньги могут быть, второй – эти деньги должны появиться не у меня, но у кого-то полностью мне подконтрольного.

Феллон, правда, на «подконтрольного» тянет не очень, но вот на нужных людей вывести он, пожалуй, меня может.

***

В луже собственной крови, на сером, заплёванном асфальте, растянулся Сэм Феллон, «грязный коп», для которого восемь миллионов оказалось слишком много. Жаль.

Я ведь не желал ему смерти. Он мне даже чем-то импонировал. У него был свой стиль…

Я снял с головы бейсболку и приложил её к груди. Креститься не стал, как и говорить каких-либо прощальных речей – они ему уже ни к чему. Да и мне не нужны. Пусть в своём посмертии он не будет таким конченным подонком, каким был при жизни, пусть будет он счастлив… я вообще никому не желаю зла. Всем желаю только мира и счастья.

Где-то вдалеке уже послышались полицейские серены. А говорят ещё, что в Метрополисе Полиция плохо работает: ещё гильзы, рассыпанные по асфальту остыть не успели, а экипажи уже едут к месту происшествия. Что ж, это значит, что и мне задерживаться не стоит. Мгновение «скорости», и в небольшой толпе набежавших зевак стало на одного меньше.

Его убили прямо возле подъезда дома, в котором он снимал квартиру. Классика: из-за угла вывернула машина, опустились стёкла боковых дверей, машина притормозила, и два УЗИ за пару секунд превратили Сэма в дуршлаг. Затем водитель дал по газам, и машина умчалась в неизвестном направлении.

Почему я его не спас? Потому, что был в момент его убийства не один. Да и улица не была пустой, всё же Феллон был парнем достаточно обеспеченным и снимал квартиру в достаточно неплохом районе.

В целом, если подумать, даже не смотря на это происшествие, план мой удался: «грязный коп», получив на руки ведро золота, тут же кинулся превращать его в деньги. Трое скупщиков не смогли ему помочь с таким объёмом, как он не настаивал (даже применял силу), зато дали контакт того, кто помочь сможет.

Феллон помчал туда. Контора была уже гораздо приличней, чем те «лавочки», в которые он совался раньше и в гораздо более «чистом» райлне. Честно говоря, я бы даже и не подумал, что под «крышей» элитного бутика могут проворачиваться нужные мне дела, но человек предполагает…

Сюда Феллон ездил дважды с интервалом в несколько часов. Первый раз знакомился, демонстрировал товар, договаривался о