Трали-вали - Владислав Вишневский

– И я хочу всё! – зеркально отобразил Егорка.

– Впер-рёд, занимать очере-едь… – призывно скомандовал Генка, и троица, держась за руки, бросилась отыскивать приемлемую на их взгляд очередь.

Кобзев, не теряя ребят из виду, спешно двигался за ними. Рядом шёл и Мальцев, но он больше по сторонам тревожно смотрел, оглядывался.

– Да не смотри ты, её нет, – не спуская глаз с мелькающих впереди мальчишек, одёрнул Кобзев. – Женщины вовремя не приходят, тем более раньше. Ещё без двадцати двенадцать…

– Да нет, я… Ты смотри, и наш друг Фокин тут! – в ответ, хмыкнув, заметил Мальцев. Действительно, к ним уже пробирался дядя Лёня Фокин, кларнетист-флейтист и Генкин наставник, в парадном кителе, в фуражке…

– О, и ты, брат, здесь! – удивился Кобзев. – Здорово! Один? А почему один? Тоже мороженого захотел. А почему в парадке? Жарко ведь…

– Да я подумал, вдруг модель ругаться начнёт, или ещё там что… А тут я подойду в форме… Официальное лицо вроде… Вместо милиционера. А? Пойдёт, как думаешь, Ген?

– Какая модель? – Кобзев крутил головой, от одного к другому, не понимал. – Геннадий, что ещё за модель? Какая милиция? Зачем? Я чего-то не знаю, да? Что-то вы без меня, да?

– Как без тебя? – неопределённо ответил Мальцев. – Ты же здесь. – И подтолкнул Кобзева в очередь. – Давай, выбирай что надо, а мы с Егоркой и дядь Лёней пойдём места за столиками искать… – Сунув Кобзеву деньги, легко выудив из-под ног счастливо сверкающего глазами Егорку, двинулся по залу…

Фокин успел ещё предупредить Кобзева, что ему ничего покупать не надо, кроме, может «Кока-колы» со льдом, объелся потому что, пока ждал, чем ещё больше усилил интерес Кобзева к неизвестной ему модели… Правда выяснить на месте никакой возможности не было, очередь продвигалась энергично, да и мальчишки уже по третьему разу, дергая за рукава, наперебой перечисляли свои гурманские пожелания… Кобзев вынужден был сосредоточиться на последнем…

Стажёр двигался теперь почти вплотную за большим Мальцевым, и невесть откуда появившимся для него прапорщиком в парадной форме. Егорка на плече Мальцева вертелся, извивался, старался чтобы Генка и Никита в любой точке зала непременно его видели, не потеряли… Дядя Мальцев, удерживая равновесие, так и шёл, неосознанным, странным для него противолодочным зигзагом. Фокин – стажёр услышал фамилию старшего сержанта – сняв фуражку, вытирал пот со лба, морщился, безуспешно старался не натыкаться на снующую туда сюда молодёжь с подносами, и без… Но у него, как и у Мальцева это не получалось. Тинэйджеры никого похоже не замечали, кроме себя. Двигались, празднично возбуждённые, словно слепые, натыкались даже на столики, не говоря уж о разных «дяденьков» и «тётеньков»… Галдели при этом, словно только одни здесь и были, ели мороженое, с большим любопытством, глазели по сторонам, строили всем и себе глазки, громко смеялись, хохотали и переговаривались. Наслаждались своеобразной тусовкой. А почему нет? Ни родителей тебе, ни учителей, ни… Никого!! Голяк! Ништяк! Сто пудово! Никто мозги не пудрит! Полный отпад!!!

В такой толчее отыскать свободный столик было практически не реально. Одно бы, два места куда ни шло… А сразу шесть, представляете?! Нет, конечно. Так и шли себе Мальцев, Фокин и стажёр, как неповоротливые тяжёлые ледоколы в Арктике, вращая поисковыми антеннами, расталкивая форштевнями льды… Нет, образное сравнение пожалуй тяжеловесным получилось, возможно подойдёт другое. У массовиков-затейников есть развлекательная игра, была, по крайней мере, в которой группа людей ходит вокруг стульев, и по специальной команде мгновенно занимает ближайший к тому или иному участвующему в игре свободному месту… Игра всегда получается азартной и весёлой потому, что стульев каждый раз на одного играющего было меньше… Нужно было успеть сесть. В этом и весёлость… Так, вроде, и здесь. Только задача ещё сложнее, она с двумя неизвестными. Непонятно, где эти свободные стулья могут возникнуть? Не только успеть увидеть высвобождающиеся где-то места, но и успеть к ним… Сохраняя приличия, конечно, и достоинство… Что в такой «каше» соблюсти, конечно же… да нет, можно, можно, конечно, можно. Но обязательно останешься ни с чем, на ногах. Потому что скорости разные, реакции не те, да и озорства-нахальства у молодого поколения больше… Ан нет! Смотрите, повезло!!

Именно в тот момент, когда Мальцев уже решил возвращаться в обратную сторону, вновь с надеждой тралить взглядом бушующее перед ним гурманными страстями кафешное пространство, рядом с ним, стайка девчушек школьниц весело гомоня, привычно доставая из сумочек и рюкзачков сигареты с зажигалками поднялась, на ходу подкрашивая помадой губы, оглядывая друг друга, поправляя причёски, где и макияж, попутно заглядывая на экраны своих мобильных телефонов весело вспорхнула, оставив на столе следы буйного пиршества, аж целых восемь мест… Восемь! Удача!.. Невероятная удача!.. Мальцев с Фокиным, и Егорка, тут же заняли эти места. То же самое сделал и стажёр… А что ему оставалось делать? Не рядом же стоять… Сделал вид, что тоже искал место, что тоже повезло… Надо бы воскликнуть – уя! – как говорил раньше Егорка. Правильно! К этому ещё два раза «уя», потому, что немедленно появился молодой человек, в фирменной одежде работника Макдоналдса, привёл столы в «рабочее» состояние, и во-вторых, к ним уже спешили Генка, Никита и дядя Саша с полностью заставленными разносами. Ещё бы в зубах у них, и в сумках через плечо. Шутка.

«Заготовители» – главным образом Генка и Никита – с шумом всё выставили на столы, заняв их полностью, и также, как и остальная ребятня в этом зале, стреляя глазами по сторонам – все ли видят, какие они счастливые и как им сейчас хорошо, принялись доставать из упаковок содержимое… Уже предвкушали праздник живота, кроме одного человека за их столом, впустую, праздно глазеющего по сторонам соседа – нашего стажёра.

Да, Алексей Леонидович не знал, как в такой ситуации поступить: без присмотра оставить объект наблюдения он не мог, и сидеть за пустым перед ним столом тоже, извините, «не в дугу»… И что? А ничего… Так, «впустую», пока и сидел. То лениво, то с интересом оглядывал зал, словно ждал, когда ему какой-то «товарищ» наверное что-то там принесёт, или когда он – подруга, товарищ – вообще сюда придёт, опаздывает почему-то… Пустовало и одно свободное место…

На соседа внимания никто не обращал, все заняты были. В зале всё также происходила непрерывная смена посетителей, двойками-тройками приходящих-выходящих, реже по одному, с мамами, бабушками, и т. д., и т. п. Несколько раз на свободное место кто-нибудь из молодёжи всё же «покушался», претендовал, но видя полностью заставленный стол, страждущий отходил, но потом опять вновь кто-нибудь… Так на уличных столиках, перед любым кафе, непрерывно стайками и поодиночке воробьи вспархивают, хватают маленькими клювиками крошки еды, и… Часто клюнуть и не успевают, испуганно улетают… Сегодня в зале одиночек практически и нет… Воскресенье! Выходной день. К тому же, лето! Для стажёра ни одного – пока! – по фотографиям, стоящего внимания лица. Ну нет их здесь. Он хорошо эти лица помнил.

Вот и чья-то бабуля – божий одуванчик – «преклонных годов» проходя мимо, наклонившись к столу, нацелилась на свободный стул, «клюнула», поинтересовалась: «не занято ли?» Ей радушно кивнули: «свободно, бабуля, присаживайтесь». Стажёр тоже не возражал, внутренне хмыкнул, и в сто лет можно любить мороженое, почему нет, убрал ноги. Бабулька поставила на свободный стул видавшую явно лучшие времена хозяйственную сумку, выудила из её недр тощий кошелёк, кряхтя и вздыхая, устало переваливаясь на ногах, пошла занимать очередь. Правильно делает бабулька, машинально отметил стажёр, продолжая внимательно «просеивать» зал на предмет «подозрительных» лиц, сначала место нужно занять, потом всё остальное… А то, с подносом и без места, как дурак… Так же, кстати, как и он сам: с местом, но без подноса… Но тут же успокоил себя – с подносом всё же хуже – тяжелее стоять. Ещё отметил, а посетителей вроде больше стало, шумно очень, середина дня… Алексей Леонидович посмотрел на часы. Стрелки показывали без пяти минут двенадцать. Пока всё в порядке, всё спокойно. Эх, мелькнула запоздалая мысль, надо было предложить старушке посидеть, самому к кассе сбегать… Стажёр поискал глазами бабульку… Нет, не видно бабульку, затерялась где-то. Молодёжь наверное её вперёд пропустила, подумал он, и успокоился, пусть так, старость надо уважать! Плохо то, что он вовремя не включился… А потому что занят он, при исполнении, не до того… И совсем уж неожиданно для себя увидел её фигуру, бабулькину фигуру, мелькнувшую за дверями, в сторону от Макдоналдса и за угол… О, чего это она, заломив шею, выглядывая, усмехнулся стажёр, газ наверное дома на плите забыла выключить, по сотовому бабульку оповестили. Ещё раз усмехнулся: старость не радость… Перевёл взгляд на стул… А сумка?! Сумку-то, бабуля, забыла? И… От страшной догадки в животе мгновенно разлился мертвенный холод, стажёр оцепенел… Сумка! Там… Невинная внешне, старая, местами потёртая сумка представляла сейчас опасность… Опасность! Опа-а-а…