Сердце стального дракона. Лекарь поневоле - Кира Иствуд

Так это всё фантомы? Тени прошлого? Участники кошмаров Шейна? Значит, прямо сейчас он спит и видит кошмар?

Заворожённая, я оглядываюсь кругом, не в силах поверить глазам, как вдруг слуги замирают, а потом склоняются в низком поклоне. В коридор вплывает красивая женщина с волной золотых волос. Дорогая одежда подчёркивает её фигуру, изящество движений достойно королевы. 

Но стоит взглянуть в лицо, как понимаешь — это красивая женщина глубоко несчастна.

Она никого не замечает, ни на кого не смотрит, взгляд её небесных глаз словно направлен внутрь себя. Женщина улыбается, но эта улыбка словно натянута через боль.

— …её светлости нынче нездоровится… — слышится тихий шёпот слуг.

— …ночами она плачет… переменчива к детям... 

— ... вчера кричала на младшего за разбитую чашку…

— … скучает по дому, но Властитель не пускает… 

— … всё ищет в библиотеке книги о проклятии алмазного рода...

Недолго думая, я иду следом за женщиной. Не узнать её невозможно, это та самая, что напала с кинжалом. Мать Шейна. Он говорил, что у неё было слабое душевное здоровье… похоже, это правда.

Качая бёдрами, она поднимается лестнице на второй этаж, а затем выходит на балкон. Я юркаю следом. Выглядываю на улицу.

С балкона открывается вид на заброшенный плац. Он тонет во тьме ночи, но призраки прошлого ведут себя так, словно сейчас солнечный день. В одних шортах на плацу тренируются подростки. Темноволосый мужчина показывает махи мечом, а дети старательно повторяют.

Один из мальчишек, тот, что постарше — со светлыми длинными волосами, уверенно разрубает воздух. Второй мальчик явно младше. Он меньше ростом, совсем щуплый, деревянный меч неумело прыгает в его руках.

Я подхожу к самым перилам, стискиваю влажный камень пальцами, подаюсь вперёд, чтобы получше рассмотреть второго мальчишку. 

Волосы тёмные, взгляд упрямый. Глаза похожи на алмазы с тёмно-серебряной каймой, посередине узкий вертикальный зрачок. На вид ему лет тринадцать, хотя драконы взрослеют медленнее, потому угадать настоящий возраст сложно.

— Шейн, — шепчу я. 

Моё сердце ёкает, болезненно сжимается.

У маленького стального дракона широкая ухмылка, расслабленная поза, весёлый взгляд озорника. Когда после очередного взмаха меч выскальзывает из его рук и улетает в окно, Шейн заливисто смеётся. Брат ерошит ему волосы, отец хмурится и что-то говорит. Шейн кивает, а потом зажигает на ладони белоснежное пламя. Перекинув с руки на руку, он отправляет его в цель на другом конце плаца. 

Взрослый Шейн вечно как сжатая пружина, запертая крепость. Лишь изредка наружу доносятся отголоски тепла, крохотные искорки света…

Ребёнок Шейн буквально светится расслабленным счастьем, уверенностью в тех, кто рядом с ним. Как грустно понимать, что эта сцена — часть кошмара, и будущее не готовит этой семье ничего светлого.

Дети принимаются за тренировку магии. На этот раз у стального получается гораздо лучше, чем у его старшего брата. Я оборачиваюсь на златовласую женщину, она тоже подошла к перилам. Её голубые глаза полны печальных слёз.

Тяжело вздохнув, она изящно проводит рукой по воздуху, и вдруг на её ладони материализуется нежный цветок. Покрутив его в пальцах, мать Шейна начинает медленно открывать лепестки.

— Любит, не любит, — шепчут её алые губы, — загубит, умрёт… правду отыщет… семью разобьёт… Плачет, не плачет… сердце в груди. Чьё мне разбить, а чьё мне спасти?

На слове “разбить” один из розовых лепестков вдруг вспыхивает. Его подхватывает порыв ветра.

Закручивая по спирали, лепесток вихрем несёт к плацу, прямиком к светловолосому мальчику. Вот, он уже готов коснуться головы старшего мальчишки... Но темноволосый подросток вдруг вскидывает взгляд, отталкивает брата и, подпрыгнув, перехватывает лепесток. Зажимает его в кулак и поднимает необычно тяжёлый взгляд на мать. 

Та отшатывается от балкона, закрывает лицо ладонями… и бежит прочь. 

А в следующую секунду налетает холодный ветер, он царапает кожу ледяным крошевом. 

Призраки бледнеют, пока совсем не исчезают, а по замку прокатывает дрожь, словно где-то в его глубине стонет огромное чудовище.

Я бегу по лестнице вниз. В висках стучит от волнения. Что я только что видела? Мать гадала, кого принести в жертву? Шейн знал об этом, или он случайно схватил злосчастный лепесток?

У меня чувство, словно я сую нос в чужую тайну. Но в одном я уверена, Шейн не мог навредить своим родным! В этом янтарный ошибается! А значит и в остальном тоже! Надо скорее найти Шейна, как-то помочь ему с кошмарами… 

Но не успеваю я закончить мысль, как на стенах вновь загораются призрачные факелы. А затем по коридорам замка прокатывается женский крик. Позади раздаются голоса… Я оборачиваюсь и вижу в коридоре темноволосого мужчину. Того самого, что отрабатывал с детьми упражнение на плацу. Отца Шейна и Вирана.

Его обступили слуги, они наперебой кричат:

— Её светлость задумала недоброе! Мы думали она спит, но она…. Марта видела её с ритуальным кинжалом! Она к младшему спускалась… к младшему Господину!

У мужчины вспыхивают глаза, вокруг начинает плескаться магия. Он срывается на бег. Я едва поспеваю следом. Моё дыхание вырывается облаком пара. Вместе с призрачным мужчиной я врываюсь в разрушенную комнату. 

В ней золотоволосая женщина стоит над спящим ребёнком. Её рука стискивает кинжал. Слуги заглядывают в двери, охают. По коридору бежит стража. 

Эта сцена ровно такая же, что я видела день назад, только теперь я стою с другой стороны.

— Что ты творишь, Эллейн?! — кричит мужчина. Глаза его жены вспыхивают золотым огнём. Она не собирается отступать! 

Рыкнув, отец Шейна магией откидывает супругу в сторону, подальше от кровати сына. К потолку взметаются потоки силы, обдавая жаром.

— Ты не понимаешь! — кричит Эллейн. — Это единственный шанс! Предки указали мне путь! Только так мы спасём семью! И наши судьбы тому подтверждение…

— Ты сошла с ума, — рычит мужчина. За его плечами материализуются крылья, руки охватывает серебристая магия. 

Женщина трясёт головой, её глаза лихорадочно блестят, черты искажает решимость.

— Хватит! — кричит маленький Шейн. Он проснулся и теперь сидит на кровати, его алмазные глаза широко распахнуты от ужаса.

Эллейн всхлипывает, а потом её окутывает огненный вихрь. Она закрывается им от мужа, чтобы затем, одним точным движением, метнуть в сына кинжал. 

Призрачный клинок со свистом рассекает воздух… Обернувшись шлейфом серого тумана, мужчина успевает переместиться от дверей к сыну, и вместо Шейна кинжал пронзает грудь его отца. 

Схватившись за рукоятку, мужчина заваливается на кровать. По белоснежным  простыням растекается алая кровь.