Реальность на продажу - Майкл Ридпат

— Когда они заплатят?

Для компании, оказавшейся в такой финансовой ситуации, как наша, это вопрос номер один. Когда? Вопрос номер два звучит несколько иначе — сколько?

— Не раньше первого января, — ответил Дэвид. — Если мы, конечно, до того времени дотянем.

Его комментарии я оставил без внимания. Знал — как только кто-нибудь в «Фэрсистемс» перестанет работать так, словно мы будем существовать вечно, нам тут же наступит конец.

— Отличный задел на новый год, — бодро заявил я. — Давайте посмотрим документы.

Вопросы, которыми нам предстояло заняться, оказались довольно сложными, и мы с Дэвидом прорабатывали детали сделки не меньше двух часов. Я был вновь приятно удивлен тем, как глубоко он знает стоящие перед компанией проблемы. Еще больше порадовал тот факт, что он решил-таки консультировать меня по всем их аспектам. Нет, взаимная неприязнь между нами оставалась, однако если мы сумели преодолеть ее для того, чтобы обсуждать друг с другом производственные дела, это уже «Фэрсистемс» только на пользу.

Мы только-только успели закончить подготовку окончательных условий контракта, которые собирались предложить БПИ, как зазвонил телефон. Это был Скотт Вагнер.

— У меня для вас хорошие новости, — без всяких предисловий объявил он.

На мгновение мне показалось, что он решил все же выступить гарантом выпуска наших акций, но я, увы, ошибся.

— Сегодня с утра шла бойкая торговля бумагами «Фэрсистемс». Цена на них поднялась до пяти долларов за штуку. Думается, это благоприятный момент для продажи компании.

Радость в связи с подорожанием наших акций была несколько омрачена сразу возникшими у меня мрачными подозрениями.

— Это мы еще посмотрим, — уклончиво ответил я. — А кто за этим стоит? Фрэнк Хартман?

— Сам не знаю, честное слово, — заверил меня Вагнер.

Я, конечно, ему не поверил.

— Тогда дайте знать, если отметите новые сделки на приобретение наших акций, пожалуйста.

— А как насчет моего клиента, ну, того, что хочет выкупить всю компанию целиком?

— Поживем — увидим, — опять увильнул я от прямого ответа и повесил трубку.

Дэвид Бейкер бросил на меня вопросительный взгляд, и я сообщил ему новость о росте цен на акции «Фэрсистемс».

— А Вагнер прав, — сказал он. — Самое время продать компанию.

Телефон зазвонил вновь, я снял трубку.

— Привет, Марк, это Карл Дженсон. Как дела? — загремел у меня в ушах раскатистый голос, словно он находился не в Пало-Альто, а сидел у меня в кабинете по другую сторону стола.

— Все отлично, Карл. — Я насторожился, не зная, чего мне от него ждать.

— Ну и прекрасно. Звоню, чтобы сообщить, что сегодня мы направляем в Комиссию по ценным бумагам и биржам заявление относительно того, что имеющийся у нас на руках пакет акций «Фэрсистемс» превысил пять процентов.

Сердце у меня так и заколотилось. Неужели Дженсон решился открыть свои карты?

— Собираетесь приобрести «Фэрсистемс»?

— Просто хочется иметь акции такой симпатичной компании, как ваша, вот и все.

— Так, может, пересмотрите свое решение отменить предоплату работ по проекту «Платформа»? — осторожно поинтересовался я на всякий случай.

— Погодите, Марк. Я же звоню вам, так сказать, по долгу вежливости, понимаете? Чтоб вы были в курсе. А возвращаться к обсуждению уже пройденного не намерен. Пока.

Я еле сдержался, чтобы не брякнуть трубкой о стол, с трудом перевел дыхание и выпрямился в кресле.

Вот оно. «Фэрсистемс», нашу компанию, поставили на кон. Так на принятом в коммерческих банках жаргоне называют тот случай, когда та или иная фирма оказывается под угрозой захвата и потенциальный хищник открыто показывает клыки. И всем прочим, кто пожелал бы выкупить намеченное в жертву предприятие, лучше сразу объявить о своих планах, поскольку крупные компании и спекулянты с Уолл-стрит начинают играть ценами пакета акций обреченной компании и в конечном итоге ее судьбой. Так что поставленной на кон фирме крайне редко удается сохранить свою самостоятельность.

Но я-то стремился именно к тому, чтобы «Фэрсистемс» оставалась независимой.

Я пересказал Дэвиду разговор с Дженсоном. Срочно вызвал к себе в кабинет Рейчел и Уилли и проинформировал их тоже. Объявил им о своей твердой решимости не допустить поглощения «Фэрсистемс». Рейчел согласно кивнула, Уилли перепугался, Дэвид же лишь тонко усмехнулся. Мне это не понравилось. Он явно считал, что шансов у меня нет никаких.

Затем я позвонил в Калифорнию Соренсону. Его секретарша сообщила, что он в настоящее время находится по делам в Лондоне, и продиктовала номер телефона в отеле «Гайд-парк». Я тут же набрал его.

Соренсон воспринял новость в своей обычной хладнокровной манере. Его низкий голос звучал весомо и сдержанно.

— Вот и хорошо, — сказал он мне. — Именно это нам и нужно. Теперь цены на акции пойдут в гору. Попросите Вагнера заняться поисками покупателя. Если ему удастся найти его сейчас, мы сумеем выторговать лучшую цену.

В этом предложении, безусловно, была своя логика, но принять его я не мог. Однако продолжать водить Соренсона за нос тоже был не вправе.

— Нет, — коротко, но решительно произнес я.

Наступила пауза. Когда Соренсон заговорил вновь, голос ею оставался таким же спокойным, как и прежде.

— Это еще почему, Марк? — почти ласково поинтересовался он.

— Потому что я хочу сохранить компанию независимой.

— Я бы тоже очень этого хотел, — увещевающим тоном проговорил он. — Однако это просто невозможно. В жизни бывают моменты, когда приходится мириться с неизбежным. Если мы ничего не предпримем сейчас, через три недели «Фэрсистемс» уйдет в прошлое. У нас, Марк, действительно нет выхода.

— Мы с отцом имеем возможность блокировать продажу. Пускать компанию с молотка я не намерен. — Я старался, чтобы мой голос звучал как можно тверже.

— Это ваше последнее слово, Марк? — вздохнул Соренсон.

Меня внезапно охватило полное безразличие. В голосе Соренсона не было угрозы, однако он тем не менее явно предупреждал, чтобы я не становился ему поперек пути.

— Последнее, — подтвердил я.

— Ну-ну… Позвоню вам завтра. Вы меня очень разочаровали, Марк.

«Что же теперь с нами будет?» — мелькнуло у меня в голове.

Ответ на этот вопрос ждал меня уже на следующее утро.

У себя на столе я обнаружил факс от наших адвокатов из фирмы «Бернс — Стивенс». В нем сообщалось, что во вторник в ее офисе в Эдинбурге состоится внеочередное общее собрание акционеров. На их рассмотрение будет вынесено предложение о смещении меня с поста управляющего директора. В циркуляре отмечалось, что немедленная продажа компании отвечает первостепенным интересам всех держателей ее акций, а я решительно противлюсь такому развитию событий. Подписал его Соренсон в качестве председателя совета директоров и еще один директор без определенных обязанностей, Найджел Янг.