Полукровка.Тень на свету. Книга вторая - Кристина Высоцкая

– Союзники нам не помешают, – согласно кивнул Эран, снимая со спины Тенебриса криво болтающиеся сумки, – да и передохнуть, прежде чем соваться в осиное гнездо, не будет лишним.

– А ты уверен, что они достаточно умны, чтобы сделать правильные выводы? – с сомнением взглянула на дозорных Эля, обращаясь к приемному отцу.

– Придется рискнуть. В конце концов, никто не помешает нам навсегда заткнуть им рты.

– Мне это не нравится, – помрачнела Эллия, – мы не договаривались убивать всех, кто встанет у нас на пути. Они нам больше не угрожают.

– Такова цена, – жестко взглянул на девушку демон, – и я готов ее заплатить. Разве твоей ненависти недостаточно, чтобы на время забыть об опасном милосердии?

– Легко ненавидеть, представляя целую расу, но они… – полукровка оглянулась на безучастных воинов, – они такие же, как мы.

– Не обманывай себя. В этой битве каждый сам за себя, но мы постараемся убедить их перейти на нашу сторону. Я не собираюсь щадить твои чувства, но нам действительно не помешает подкрепление. У Баруха огромная поддержка, а нас всего трое.

– Ты прав, но это так тяжело, – отойдя от Октариса, Эля принялась помогать Эрану.

– Не вини его, – с нежностью коснулся ее руки Хранитель, – Барух отнял все, что имело для него значение. Я как никто понимаю Октариса.

– Я знаю, – угрюмо передернулась девушка, – и сделаю все, что потребуется, да помогут нам Боги.

Укрывшись от гуляющего по площадке ветра у подножия изогнутой полумесяцем скалы, выступающей над головой монолитным карнизом, путники развели небольшой костер из высохшего кустарника и, оставив подогреваться над пламенем кроличью тушку, повернулись к пленникам. Подталкиваемые сердито шипящими пантерами, дозорные неохотно приблизились к огню, дерзко разглядывая удивительно спокойную троицу.

– Присаживайтесь, – приглашающе махнув напротив, пригласил их Октарис, – разговор будет долгим. И непростым.

– Можешь сразу убить меня, я отказываюсь делить хлеб с врагом.

– А хлеб тебе никто и не предлагает, – насмешливо улыбнулся Повелитель, – хотя, если ты изменишь свое мнение, в еде не откажем.

– Спасибо, мы не голодны, – вздернул подбородок второй пленник.

– И все же вам придется выслушать нас. Дрейст! – Огромный кот, стараясь не ранить пленника алмазными когтями, опустил тяжелую лапу на его плечо, вынуждая опуститься на землю. Когда двое спутников Ларинаса вынужденно последовали его примеру, Октарис довольно оскалился: – А теперь поговорим.

Подождав, когда Эран и Эллия устроятся рядом с ним на скатанных одеялах, Повелитель поднял сверкнувшие глаза на бывшего капитана:

– Расскажи, как ты оказался так далеко от Калсалы.

– Тебе вдруг отшибло память? – вызывающе бросил Ларинас. – Ай-ай-ай, а ведь еще и столетия не справил.

– Не язви, – одернул его начинающий злиться демон, – мне нужно знать, что произошло после моего… отбытия.

– Какого отбытия? Да ты даже во время нелепой войны с эльфами носа из дворца не показывал! Забыл, как твои прихвостни убивали на месте всех, кто отказался повиноваться нелепым приказам? Если бы не твое присутствие в тронном зале, можно было подумать, что власть захватили неведомые заговорщики, – забыв об осторожности, капитан все больше распалялся. – Но нет, это был ты! Сидел со скучающим видом, пока этот проклятый айрш Кобвул зачитывал указ отправить преданную тебе стражу на дальние границы, прозябать в безвестности и невозможности понять! Иди ты к хурсу! Я больше ни слова не скажу!

– Я уже у него побывал, – спокойно ответил Октарис, ни единым жестом не выдав охвативший его гнев, – а теперь вернулся, чтобы отвоевать то, что принадлежит мне по праву. – Он задержал взгляд на упрямо поджатых губах капитана, – Ларинас, посмотри на меня и скажи, кого ты видишь.

Ожесточенный взгляд пленника с презрением обежал закутанную в мех фигуру:

– Того, кто предал нас.

– Ты ошибаешься, – повел уставшими плечами Октарис, – я никогда не предавал ни одного из вас. Во дворце находится самозванец, и мне нужна помощь, чтобы уничтожить его самого и тех, кто помог ему заточить меня в магическую темницу.

– Не верю! Это какая-то уловка!

– Нет никаких уловок, – сдержал глухой всплеск ярости демон. – Неужели я ошибся в тебе?

– Как? – поколебавшись несколько мгновений, выдавил из себя Ларинас, преодолевая гранитную стену неверия.

– Они пришли ночью. Под предлогом того, что во дворец пробрался неизвестный, Сарринал заманил меня в подвалы, а там… Ты и сам знаешь, что дворцовые темницы защищены от магического вмешательства. Я повернулся спиной к тому, кто воспользовался глупым доверием и банально оглушил меня рукоятью меча. Последние сорок лет я провел в плену и никак не мог предотвратить то, что произошло после предательства Советников.

– Тогда кто же находился во дворце все это время? – лица дозорных ошеломленно вытянулись.

– Мой кузен Барух, сын младшего брата моего отца.

– Повелитель Наргаст! Вы оба – просто копия своего деда! Как же я раньше не догадался! Но где доказательства, что ты тот, за кого себя выдаешь? – Ларинас подозрительно прищурился: – Откуда мне знать, что это не очередной обман?

– Не веришь мне, поверишь ли ты Богам?

– Попробуй убедить нас.

Не отвечая на явственное подозрение, прозвучавшее в словах капитана, демон распахнул меховую накидку и, рывком расстегнув одежды, обнажил плечо:

– Узнаешь ли ты метку Ланиона, капитан?

– Печать Повелителя, – потрясенно прошептал Ларинас, не отрывая глаз от полыхавшего алым огнем клейма.

– Теперь ты мне веришь? – с трудом выдерживая унизительное сомнение того, кто клялся верно служить, спросил Октарис.

– Я должен подумать, – ссутулившись, неуверенно попросил воин.

– Я дам вам время до утра. И не надейся сбежать, наши спутники догонят вас в мгновение ока.

– Не волнуйся, мы знаем, на что способны броэры, – невесело улыбнулся капитан. – Не думал, что эти красавцы сумели выжить.

– К моему счастью и к беде Баруха – да. А теперь, если вы уже не считаете нас врагами, – Повелитель Темных протянул руку к аппетитно скворчащему мясу, – разделите с нами трапезу.

Поколебавшись, дозорный переглянулся с соратниками и твердо кивнул:

– Почтем за честь.

Остаток вечера и холодная, напоенная лунным светом ночь прошли в гнетущей атмосфере настороженности и взаимного опасения. Несмотря на усталость, никто из собравшихся возле несмелого, едва теплящегося костра так и не сомкнул глаз, и хмурое, поблескивающее изморозью утро полностью соответствовало общему настроению.