Большая перемена - Константин Харский

– Конечно! Вы должны создавать атмосферу, в которой покупки ваших подарков будут происходить легко и просто.

– Говорить легко и просто.

– Алла, вам нельзя работать с людьми. Вы на них так обижены…

– За что мне их любить?

– Да не надо их любить, если вам для этого нужны причины. Начните с уважения и принятия. Позвольте им быть такими, какие они есть. Не требуйте от них ничего, и вы увидите, что большинство из нас не так уж плохи. Неспособность иметь дело с людьми – только часть проблемы.

– Давайте, доконайте меня.

– Вы почему делаете эти шкатулки и другие подарки?

– Потому что это красиво.

– Ок. Есть другие причины?

– Нет.

– Может быть, потому что это красиво, и вам они нравятся?

– Естественно.

– Что-то еще?

– Пожалуй, нет.

– Давайте проверим. Это красиво, вам нравится. И вы умеете это делать.

– Естественно.

– Алла, вопрос не в том, естественно это или не естественно. Вопрос в том, почему вы делаете эту продукцию.

– Подарки.

– Подарки. Почему?

– Вы уже сами все сказали.

– А спорим, что не все? Вы это делаете потому, что это вам нравится, вы это можете делать, и потому, что делаете это уже сколько лет?

– Десять. Нет, одиннадцать лет.

– Ага. Это красиво. Вам нравится. Вы это умеете делать. Делаете это много лет. Что-нибудь еще?

– Теперь уже не знаю.

– Вы это делаете, потому что у вас есть оборудование.

– Тогда уже и материалы.

– И материалы. Все?

– Потому что есть вывеска и магазин, в который тоже много вложено и времени, и денег, и души, – подсказала Калина.

– Да, и это тоже, между прочим, немаловажно.

– Слово «немаловажно» используется из-за ложной скромности, когда опасаются, что если сказать «для меня это очень важно», то над тобой будут смеяться.

– Магазин для меня очень важен, Матвей, – поправилась Алла.

– Да, согласен. Спасибо, Калина.

– Теперь список исчерпывающий? Вы этим занимаетесь, потому что красиво, вам нравится, вы умеете это делать, вы делаете это много лет, у вас есть оборудование и материалы, у вас есть магазин и вывеска. Все?

– Да.

– Нет, Алла. Не все. Нет главного.

– Чего же это? Современного дизайна?

– Нет.

– А чего?

– Покупателей. Такая жалость. Знаете, почему?

– Дорого?

– Нет. Потому что никому нет дела до того, что вы считаете красивым, что вам нравится, что вы любите и можете делать, до того, чем вы увлеченно занимаетесь одиннадцать лет, до ваших станков и материалов. Никому нет дела до вашего магазина и вывески.

– Это не совсем так.

– Знаю. Время от времени. По той или иной причине. Кто-то заходит к вам в магазин. И вы ему говорите про скидки. И человек покупает. Это очень и очень плохо для вас.

– В каком смысле плохо?

– В том смысле, что у вас создается ложное впечатление, что вы занимаетесь бизнесом, и если бы рекламы побольше, или материалы получше, или станок поновее, то вы бы всем нам тут жару дали.

– Разве это не так?

– Нет. Это не бизнес. Это ремесленническая мастерская. Вы ремесленник, а это ваше ремесло.

– Ну и какая разница?

– Вы не можете продать этот бизнес, чтобы он без вас работал и приносил стабильный доход новому владельцу.

– Ну да, тут все на мне держится.

– Как бизнесмен, вы должны этого всячески избегать. А как ремесленник, вы этим можете гордиться. Вы согласны, что это не бизнес, а ремесло?

– Согласна, что с того?

– Вот что. Вы делаете то, что нравится вам, и пытаетесь продать это другим людям. Вы можете оказаться дальновидной и открыть новое направление, стать всемирно знаменитой и богатой. Вероятность такая есть. Некоторые художники шли против течения и вкусов современников. Жили в нищете и становились потом знаменитыми.

– Я не в нищете живу.

– Я не про вас говорил. Я говорил про художников. Вы можете идти своим путем. Имеете право. Но если вы хотите продаж при жизни, то надо делать не то, что красиво, а то, что пользуется спросом.

– На потребу?

– На потребу. Вы должны сделать выбор. «Я художник, я знаю свой путь и пойду по нему, чего бы мне это ни стоило» или «я предприниматель, я хочу получать прибыль и поэтому должен делать то, за что люди готовы платить».

– А можно посередине?

– Вы, Алла, сейчас посередине. Не то, не то. И именно это меня огорчает больше всего. Сколько вы сил тратите, сколько вы времени теряете! И все впустую. Вы кормите дохлую птичку.

– Что?

– Неважно… У меня к вам предложение… – начал было Матвей, потом услышал, как открылась внешняя дверь. Вероятно, в магазин входит покупатель. Матвей одним движением скинул куртку и бросил ее за прилавок. – Я ваш продавец. Вы кассир. Что бы ни происходило, молчите.

Калина обернулась и с интересом посмотрела сначала на Матвея, потом на Аллу и подмигнула ей. В магазин вошел мужчина сорока лет. Пальто. Меховая шапка. Дорогие туфли. Перчатки. Судя по его одежде, по щекам – он ехал на машине и остановился, чтобы зайти в этот магазин. Других магазинов тут нет. По нему не видно, что он только что полкилометра шел по морозу.

– Добрый вечер, – поприветствовал покупателя Матвей. Алла сделала попытку заговорить, но Матвей сделал категорический жест «молчи».

– Добрый-добрый. Или нет.

– Дайте угадаю.

– Попробуйте.

– Забыли про день свадьбы?

– Что, прям так видно?

– Да я сам такой.

– Понятно. И как вы выкрутились, не при девушках будет сказано?

– Мне проще простого. Я же в магазине подарков работаю. Выбрал лучший и подарил. Как будто так и планировал с самого начала.

– И я сейчас еду. Сто раз мимо проезжал. И сегодня, как удар молнии, – подарки, а какое сегодня число? Вот, думаю, Бог есть.

– Точно.

– А какая свадьба?

– Вторая.

– Я имею в виду: стальная, кунжутная?

– Кунжутная?

– Да, каких только не бывает. Сколько лет со свадьбы прошло?

– Так это считать надо… Семь.

– Это медная свадьба, – сказала Алла.