Алкоголик - Андрей Воронин

Теперь обнаружилось еще одно из многочисленных достоинств этого супермена: оказалось, что он умеет мастерски сбивать людей с ног одним ударом пудового кулака. Глядя на то, как Абзац вверх тормашками летит через капот чьего-то «мерседеса», Чиж невольно подумал, что сам не сумел бы ударить лучше. Это был чистый нокаут.

Сигнализация «мерседеса» немедленно принялась истерично выть и крякать на разные голоса. Чиж поморщился и обернулся: ему до сих пор не верилось, что Абзац мог промахнуться, стреляя в него с трех метров. Тут был какой-то секрет, и, поискав глазами, майор быстро нашел ответ на все свои вопросы: прямо у него за спиной, завалившись в узкую щель между «Волгой», на которой собирался сбежать Абзац, и чьим-то «бьюиком», лежал одетый по всей форме подполковник Лаптев. В руке у подполковника до сих пор был зажат пистолет, и Чиж не удивился, увидев вместо табельного «Макарова» никелированный гангстерский кольт сорок пятого калибра. Белоснежные вставные зубы подполковника были оскалены, как будто тот собирался кого-то укусить, а в переносице чернела круглая дыра, похожая на дополнительный глаз.

Рядом с ним остановился генерал. Чиж заметил у него в руке знакомый «вальтер» с глушителем. Другой рукой генерал крепко вцепился в воротник смокинга, внутри которого, как дыня в авоське, болтался Абзац, все еще пребывавший в блаженном бессознательном состоянии. Увидев мертвого Лаптя, Соловьев слегка приподнял Абзаца и встряхнул его, как щенка.

— Мерзавец, — сказал он. — Этот подполковник — ваш коллега?

— Это Лапоть, — ответил Чиж.

Возбуждение схлынуло, и на него опять навалилось ощущение громадной потери. На губах стыл вязкий вкус поражения. — Сволочь он, а не коллега. Продажная шкура. Сваливать отсюда надо, Георгий Иванович.

— Зачем же? — удивился генерал. — Вы взяли этого киллера, — он снова встряхнул Абзаца, — и теперь ничто не мешает нам обменять его на Веру…

— Вы что, издеваетесь? — Голос Чижа звучал устало, и генералу приходилось напрягаться, чтобы расслышать его сквозь вой и улюлюканье сигнализации. — Он же застрелил Кондрашова! Теперь все пропало. Пока Кондратов был жив, у нас оставалась хоть какая-то надежда. А теперь…

Он с трудом удержался от того, чтобы пнуть лежавшего без сознания Абзаца в ребра.

— Давайте грузить его в машину, — предложил он генералу. — Повезем на Петровку. Там подумаем, как быть дальше.

— А у нас есть время на раздумья? — проявив недюжинную проницательность, спросил генерал.

— Нет, — честно ответил Чиж.

Они уложили Абзаца на заднее сиденье машины, и Чиж первым делом сковал ему руки за спиной.

— Ас этим что? — спросил генерал, указывая на Лаптя.

— Да пускай валяется, — устало ответил Чиж. — Охота вам сиденье пачкать…

Генерал сел за руль своей потрепанной «тойоты» и задним ходом выбрался со стоянки.

— Понимаете, — объяснял ему сидевший рядом Чиж, — этот мерзавец все-таки меня провел. Я, конечно, не сильно надеялся на честность нашего господина депутата, но, взяв Абзаца, я бы мог вступить в переговоры. Я мог бы… черт, я мог бы его шантажировать, в конце концов. Мол, если вы немедленно не отпустите Веру, я выпущу Абзаца. И ведь я почти добился своего! Мы вычислили его сразу же, как только он вошел в здание… Признаться, я был очень удивлен, когда увидел на мониторе знакомое лицо. Его уже готовы были взять, когда он устроил это светопреставление… Как ты это сделал, мерзавец? — спросил он, обернувшись к заднему сиденью.

— Элементарно, — ответил Абзац, и машина слегка вильнула: генерал явно не ожидал, что кто-то способен так быстро прийти в себя после знакомства с его кулаком. — Несколько петард, один стандартный армейский взрывпакет, пара баллонов «черемухи», плюс знание электроники на уровне кружка радиолюбителей. А кто такая Вера, ради освобождения которой ты готов был меня выпустить?

— Моя жена, — хором ответили Чиж и генерал и переглянулись с самым недовольным видом.

Абзац завозился на заднем сиденье, устраиваясь поудобнее, что было не так-то просто, учитывая скованные за спиной руки.

— Это не твоего ума дело, — грубо добавил Чиж, глядя прямо перед собой на мельтешащие за лобовым стеклом городские огни. — Все, что мог, ты уже сделал. Твои двадцать лет строгого режима с нетерпением ждут тебя.

— Насчет двадцати лет я, пожалуй, погорячился, — спокойно сказал Абзац. — Скорее всего это будет остров Огненный.

— Что? — не понял генерал.

— Остров Огненный, — объяснил Чиж. — Есть такое уютное местечко, где держат приговоренных к высшей мере. Мы же теперь цивилизованные и никого не расстреливаем… Поделом тебе, — добавил он, обращаясь к Абзацу.

— Это довольно спорный вопрос, — сказал Абзац. — Ни один из тех, кого я отправил прогуляться, не был законопослушным гражданином. По сути дела, майор, я занимался тем же, чем ты, только намного эффективнее. Всех, кого я убил, я не задумываясь убил бы снова, потому что все они были отпетыми негодяями.

— Не все, — со вздохом сказал Чиж. — Теперь уже не все. Вера не была.

Генерал бросил на него свирепый взгляд: очевидно, упоминание о жене в прошедшем времени ему не понравилось. Чиж выдержал этот взгляд не моргнув глазом. Что бы ни вздумалось сказать или сделать генералу, теперь это уже не имело ни малейшего значения. Теперь, когда труп Кондрашова медленно остывал на полу банкетного зала, спасти Веру могло разве что чудо. Майор уголовного розыска Чиж лучше кого бы то ни было знал, что чудес на свете не бывает. Жертвы подобных похищений обычно погибают независимо от того, выполнены условия похитителей или нет. Если бы только знать, где ее прячут! Но Чиж этого не знал, а смерть Кондрашова выбила у него из рук последний козырь.

— Послушайте, — обратился к сидевшему за рулем генералу Абзац, — вы не могли бы сделать небольшой крюк и заехать на Гоголевский бульвар?

— Зачем это? — зло поинтересовался Чиж.

Генерал тем временем сбросил скорость, прислушиваясь к их разговору.

— Моя машина до сих пор там, — пояснил Абзац. — В багажнике лежит ремингтон и две коробки патронов — картечь и пули. Понимаете, нас трое, а стволов только два.

— Даже и не думай, — сухо сказал Чиж. — Ты арестован, и разговор на этом кончен. Мало тебе крови? Не напился еще, да?

— Произошла ошибка, — спокойно возразил Абзац. — Она произошла по незнанию, но это не отменяет необходимости ее исправить. Я могу это сделать, так за чем же дело стало? Если ты такой правильный, могу дать тебе слово, что не убегу. Как только все закончится, ты снова наденешь на меня наручники. Идет?

— Нет, — отрезал Чиж.

— Да, — сказал генерал. — Послушай, майор, глупо упускать наш единственный шанс из-за приверженности букве закона.