Эйрин и Залкос, бог Хаоса - Эмпирика Аттонита

поистине волшебные туфельки из мягкой кожи на удобной подошве, отделанные блестящими камушками, и Эйрин в порыве признательности бросилась его обнимать, забыв обо всех страхах и сомнениях.

— Спасибо! — выпалила она, обвивая руками его шею. — Это так прекрасно!

— Я рад, что тебе понравилось, — ответил он, положив руки на её талию. — Теперь, когда у меня есть твои мерки, я могу создать для тебя множество платьев на любой вкус.

Его прикосновение было нежным, но в то же время сильным, и она почувствовала, как новая волна трепета накатывает на неё. Словно уловив это, рыцарь отстранился и, взяв её за руку, повёл в прекрасную спальню, тоже устланную коврами, где стояла широкая кровать с узорным гобеленовым покрывалом.

— Здесь ты можешь отдохнуть, — сказал он, сняв покрывало и обнажив белоснежное постельное бельё. — Раздевайся и ложись, а я пока пойду создам для тебя хорошенькую сорочку.

Когда он оставил её одну, Эйрин, чувствуя себя по-настоящему волшебно, сняла новенькую одежду и, аккуратно сложив её, легла на мягкую постель. Нежный шёлк приятно холодил её кожу, и она, утомлённая долгим днём, закрыла глаза, позволяя себе расслабиться и погрузиться в мир грёз.

Сон поглотил её без предупреждения: просто накрыл с головой своей тёмной волной, и, когда тьма перед глазами начала рассеиваться, она поняла, что снова оказалась в Звёздном храме, и её сердце сжалось от боли и ностальгии.

«Спирос!» — хотела закричать Эйрин, но в этом сне у неё не было голоса, а тело было сковано оцепенением, и она не могла даже обернуться, когда услышала сзади приближающиеся шаги.

«Эй-рин», — раздался в её голове знакомый насмешливый напев, и в следующий миг горячие руки легли на её обнажённые плечи.

«Эй-рин, ты моя, запомни это», — прошептал Залкос, обжигая дыханием её ухо, его голос был соблазнительным, но в нём звучала угроза.

«Я найду тебя, Залкос», — мысленно пообещала она, чувствуя, что не испытывает страха — только решимость и нарастающее возбуждение, заставляющее забыть обо всём, кроме желания немедленной близости.

И в следующий миг, как это бывает во сне, она оказалась совсем в другом месте: в своей комнате в замке рыцаря, где в лунном свете мягко вырисовывался высокий силуэт, стоявший в проёме приоткрытой двери.

«Залкос», — сердце Эйрин подпрыгнуло и забилось быстрее от восторга, смешанного с ужасом: это бог Хаоса пришёл за ней, пришёл, чтобы…

Она видела его длинные чёрные волосы, ниспадающие на плечи, его бездонные глаза, горящие тёмным огнём, обнажённую фигуру, полную силы и желания. Её дыхание участилось, и она облизала пересохшие губы, объятая неизъяснимым трепетом в предчувствии того, что её самые запретные мечты начинают сбываться, когда он подошёл и лёг на кровать.

— Эй-рин, — заманчиво пропел он, не сводя с неё полыхающего вожделением взгляда, и провёл пальцами по её щеке, от чего её лицо вспыхнуло жаром. — Я хочу, чтобы ты меня отблагодарила.

Глава 7

Эйрин почувствовала, как по телу разливаются волны огня, когда Залкос резко сорвал с неё одеяло, оставив её обнажённой, его жадный изучающий взгляд касался её кожи языками пламени.

Она сама потянулась к нему — и несмело коснулась его щеки, от чего по её пальцам пробежали электрические искры, и он, накрыв её ладонь своей, прижал её к своему лицу.

Она судорожно вздохнула, чувствуя, как его близость распаляет её влечение, и он, словно уловив это, соблазнительно улыбнулся и тихо молвил:

— Как же я ждал этого момента.

— Я тоже ждала, — призналась она, дрожа от нетерпения, — очень ждала…

Эйин прикрыла веки, погружаясь в его тепло, желая прочувствовать это мгновение всем своим существом, но, когда снова поглядела на него, то не смогла сдержать крик ужаса и подскочила на кровати, отдёрнув руку: перед ней был не Залкос, а таинственный рыцарь!

— Что… что ты здесь делаешь? — воскликнула она, её сердце было готово выпрыгнуть из груди, а дрожь возбуждения сменилась напряжением во всех мышцах, которые словно окаменели, но при этом по телу продолжали предательски расползаться волны сладостного тепла.

Рыцарь улыбнулся, и в его глазах заиграли загадочные искорки. Он приподнялся на локте и подался в её сторону, и его дыхание коснулось её кожи, вызывая мурашки.

— Хочу узнать тебя лучше, — произнёс он тихо.

— Но ведь и я тебя не знаю, — с сомнением в голосе ответила она. — Не знаю даже, как тебя зовут.

— Эридан, — назвался рыцарь.

— Почему же ты не сказал сразу?

Он лениво усмехнулся:

— Потому что ты не спрашивала.

— Э-ри-дан, — повторила Эйрин нараспев, его имя звучало как таинственная мелодия.

— Да, милая, мне нравится, как это звучит в твоих устах.

Он подвинулся ближе и коснулся пальцами её губ, от чего она вздрогнула и почувствовала, как в груди разгорается огонь, смешанный с тревогой.

— Эридан, — произнесла она, отстраняя его руку, — ты спас меня, и я благодарна тебе, но…

— Но ты не уверена, что можешь мне доверять, — закончил он, лукаво прищурившись. — Может, стоит узнать друг друга получше, прежде чем делать такие выводы?

Эридан наклонился к её лицу, и Эйрин ощутила его горячее дыхание, его губы были слишком близко — такие чувственные, манящие, что она не могла оторвать от них взгляда.

— Я хочу узнать тебя, милая, — прошептал он соблазнительным голосом, проведя пальцами по её щеке, и она ощутила исходящее от него невыносимое притяжение.

Её сердце принадлежало Залкосу, и она не могла об этом забыть, но сейчас, в этот момент, она чувствовала себя так, словно бог Хаоса снова её соблазнял, — и она отдалась бы без раздумий, если бы это был он.

— Я… — начала она, собираясь признаться во всём, но слова застряли в горле.

Эридан склонился к её уху, и, щекоча его своим горячим дыханием, произнёс:

— Позволь мне узнать тебя.

— Хорошо, — согласилась Эйрин, чувствуя, что, как бы это ни было сложно, он заслуживает правды о ней.

Она не знала, с чего начать: со своего безрадостного и болезненного деревенского детства, когда всё, что она могла делать — это смотреть сквозь засаленное окно на грязный двор, пока остальные дети играли и смеялись? Или с того, как в тринадцать лет она наконец умерла? Или, может быть, стоило рассказать ему о монотонных буднях в величественном Звёздном храме, куда её забрали жить среди ярких светил, чьё сияние наполняло её душу восторженным трепетом, об их таинственном шёпоте, сливающемся в тихую мелодию божественных славословий? Или же следовало сразу перейти к тому моменту, когда появился Залкос и…

Эйрин не успела этого решить: Эридан накрыл её губы своими губами, и