Горький мед, сладкий яд - Ирина Надеждина

– Долго меня здесь продержат?

– Валерий сказал, еще пару дней. Он говорит, что ничего страшного. Это для перестраховки.

– Мне так плохо было без тебя.

– Думаешь, мне хорошо? Выть хотелось, – он снова прижал Нику к себе. – Ты меня любишь?

– Да. А ты меня?

– Я тебя обожаю, – он зарылся лицом в ее волосы. – Через два дня ты будешь дома, я не отпущу тебя ни на шаг, и у нас все будет хорошо. Ведь будет?

– Да. Я тебя прошу, если я начну что-нибудь вытворять еще, не знаю как, но останови меня. Мне страшно от самой себя. Я постоянно делаю какие-то глупости, а потом простить себе не могу и тебя мучаю. Тогда в Ялте, перед свадьбой, теперь…

– Остановись! – он посмотрел ей в глаза. У него был тяжелый взгляд. – Ты ничего не вернешь, не изменишь. Так ты не облегчишь жизнь ни себе, ни мне. Только будешь лишний раз посыпать солью раны.

– Ты хочешь сказать, забудь?

– Нет. Остановись. Помнить нужно все, но не так. От такой памяти ты попросту сойдешь с ума. В этой жизни не так много хорошего и не так мало плохого, как кажется. Если жить только прошлым, то это будет уже не жизнь, а сплошной кошмар. Я уже через это прошел. Этот кошмар мне снился пять лет. Хорошо, что только снился. Сейчас я хочу не дать тебе пережить хотя бы что-то подобное.

– Я уже пережила. Год, месяц и семнадцать дней. Не было дня, чтобы я не вспомнила о тебе и не мучилась бы оттого, что ушла.

– Тебе нужно повторение?

– Нет. Я боюсь. Я боюсь, когда тебя нет рядом.

– Я рядом. Я люблю тебя, обожаю. Мы всегда будем вместе, – он поцеловал Нику.

Они долго сидели молча. Владислав прижимал Нику к себе, иногда они целовались. Им было хорошо вдвоем. Все беды отступали, оставались где-то позади.

В дверь палаты постучали. Владислав отпустил Нику и открыл дверь. Это была дежурная медсестра. Она пришла сделать Нике укол. Когда она вышла, Ника посмотрела на часы и спросила:

– Ты давно приехал?

– Из аэропорта сразу к тебе. Домой не заезжал.

– Может, ты уже поедешь? Ты ведь устал.

– Ничего страшного, – он улыбнулся. – Я скучал по тебе. Две недели тебя не видел.

– Приедешь завтра. Я тоже очень скучала, но мне совсем не хочется, чтобы, ты свалился от переутомления. И так из-за меня нанервничался и устал. Я тебе позвоню вечером или ты позвонишь.

– Я уйду, а ты останешься одна и снова начнешь реветь?

– Нет. Я уже немножко успокоилась. Ты ведь рядом. Да и мама скоро приедет. Ты еще Алика не видел. Знаешь, как он по тебе скучал?

– Знаю, – Владислав снова улыбнулся. – Я ведь тоже не деревянный.

– Тогда пора домой. Ты жену думаешь слушать когда-нибудь? Я ведь не только глупости говорю.

– Хорошо, хорошо. Сейчас пойду. Вот только еще раз тебя поцелую. И условие – ты не будешь реветь и позвонишь мне вечером.

– Обязательно, – Ника впервые за последние два дня улыбнулась.

Владислав вышел из здания больницы. Эрик и Сергей сидели в машине и воодушевленно играли в «очко». Когда он открыл дверь, Сергей сгреб карты, пересел на место водителя и спросил:

– Куда теперь?

– Через «Замок вкуса» домой. Я, кажется, хочу есть. Всю дорогу Владислав молчал. У магазина он дал Сергею свою пластиковую карточку и сказал, что купить. Сергей вернулся минут через двадцать с пакетом, который поставил на соседнее сиденье, и они поехали дальше. У поворота на Александровскую Эрик спросил:

– Я тебе нужен еще?

– Если не спешишь, то нужен, – Владислав посмотрел на часы.

– Нет, не спешу.

– Серега, ты не знаешь, Товариани малого сюда повезет или к Дану?

– Сюда, как ты сказал.

Через несколько минут, когда они доехали до дома, Сергей сказал, увидев свет в окнах:

– Они уже дома. Генчик дело знает твердо. Владислав вышел из машины, оставив Сергею решение таких проблем, как поставить машину и внести вещи в его комнату. Эрик вышел за ним следом, и они пошли в дом. Уже с порога Владислав крикнул:

– Серега, пакет не забудь!

В прихожую ему навстречу вышел Алик. Он просто засиял, увидев отца. Они обнялись. Усталое лицо Владислава немного смягчилось улыбкой, глаза потеплели. Следом за Аликом вышел Гена. Мужчины поприветствовали друг друга, и пока раздевались, вошел Сергей с пакетом и чемоданом Владислава.

– Алена, возьми пакет и дуй на кухню, сообрази что-нибудь поесть, – сказал Владислав сыну. Потом он обратился к остальным: – Мужики, вы меня извините, если я схожу переоденусь? Я буквально пять минут.

– Какие проблемы, босс? – улыбнулся Гена. – Я вообще Алику компанию составлю.

– Мы, пожалуй, тоже, – Эрик заговорщицки подмигнул. – Может, кусочек чего-нибудь перепадет. Да, Влад, я позвоню?

– Сколько угодно, – Владислав пошел в свою спальню. Шторы были до половины задернуты, дверь в ванную приоткрыта. На туалетном столике остались сережки Ники и кольца так, как она сняла их накануне вечером. Кровать была прикрыта только одеялом. В ванной осталось небрежно брошенное на край ванны полотенце. Почему-то Владислав от всего этого почувствовал уже притупившуюся боль с новой силой. Он посмотрел на себя в зеркало. Лицо было усталым, осунувшимся. Он провел рукой по подбородку, на котором уже начала темнеть щетина. Тяжело вздохнув, он разделся и пошел в ванную. Здесь он наскоро принял душ и побрился. Без щетины лицо немного посвежело. Он распустил волосы, вернувшись в спальню, достал из комода толстые спортивные носки и чистую футболку, оделся и спустился вниз.

Из кухни уже просачивались аппетитные запахи и слышались веселые голоса и смех. Владислав постарался натянуть беззаботную улыбку и направился туда. Гена рассказывал что-то такое, от чего все заразительно хохотали. На столе стоял;: блюда с горячими и холодными бутербродами, кетчуп, горчица, соевый соус, тарелка с нарезанной колбасой, сыром и балыком, отдельно был нарезан осетровый балык, рядом несколько небольших вазочек с паштетом, грибами и всякой зеленью. На плите стояла турка с кофе. Владислав достал из холодильника бутылку водки «Абсолют» и сказал Алику, чтобы он достал рюмки.

– И себе доставать? – с ангельской улыбкой спросил Алик.

– Я сейчас твою задницу по-отечески все-таки достану, – открывая бутылку и нежно улыбаясь, ответил Владислав. – Мал еще. Генчик, куда смотрит мое чадо? Что за непозволительные разговорчики? Как-нибудь проведи разъяснительную работу.

– Он резвится, патрон, – Гена в шутку отпустил Алику подзатыльник. – Видите, уже не задает глупых вопросов.

– Я дельное предложение могу подать, – ставя на стол рюмки, оскалился Алик. – Налейте и мне, папаша.