Жена Болотного царя - Купава Огинская

Я подчинилась.

Мы спустились на второй этаж, миновали уютный холл с камином, креслами и шкурой какого-то странного животного на полу, прошли по небольшому коридору и оказались перед двустворчатыми дверями, за которыми скрывалась библиотека.

Стеллажи с книгами не казались нескончаемыми, но выглядели многообещающе заполненными.

У окна, за столом, в свете ленивого рассветного солнца сидел царь. Ксэнар сменил доспех на рубаху и волосы собрал в небрежный хвост, не озаботившись придать себе грозный вид.

Домашний повелитель топей внешне не соответствовал своему жуткому статусу, и это несоответствие будило неясную тревогу. Еще со времен домашнего обучения, мужественно отвоевав себе право пройти хотя бы общий курс зоологии, я поняла одну простую вещь: порой то, что на первый взгляд выглядит безобидным, вполне может оказаться смертельно опасным.

Позади Ксэнара, за высокой спинкой второго пустого стула, стоял эва, совершенно не впечатляющий на фоне жутковато-мирного царя. А рядом с ним, на деревянном подоконнике, сидели две болотные совы. Взъерошенные, сонные и чем-то недовольные, они смотрели на меня полуприкрытыми рыжими глазами. Такими же рыжими, как и глаза незнакомого эва.

— Садись, — велел Ксэнар, кивнув на два стула напротив него.

Стол был обычным для читальных залов — длинным, широким, на четыре места, на краю даже уместилась неровная стопка из нескольких книг.

Я подчинилась. Приблизилась, опустилась на краешек стула и, сложив руки на коленях, приготовилась слушать.

— Лагерь полностью уничтожен. Уцелевших нет, — сообщил Ксэнар, пока мы с совами играли в гляделки. Смотреть на них было куда легче и безопаснее, чем на царя.

Новость эту я восприняла спокойно, даже с неким злорадным удовлетворением. Эти люди пришли к границе топей, чтобы убить меня, но вот она я, живая и отдохнувшая, а где они?..

Дальше должен был последовать допрос, я ждала его, была уверена, что меня заставят рассказать о себе все. В какой-то степени я была к этому готова.

Но вот к чему я совсем готова не была, так это к тому, что царь сам расскажет историю моей жизни… последних ее месяцев.

Расскажет о войне, об осаде столицы, о ее захвате, казни правящего рода, моем упрямстве и наказании за него.

Начал он свой рассказ с неопасной на первый взгляд фразы:

— Как мне известно…

Известно ему было все.

Как я ни держалась, желая достойно выслушать сухие сводки событий последних недель, ничем не выдать своего страха, своей злости или разъедающего горя, долго хранить покой мне не удалось. Я заерзала, сгорбилась, не в силах терпеть прямой взгляд царя и простые слова, больно бьющие по мне.

— Впечатляет, — пробормотала я, переплетя подрагивающие пальцы и глядя только на них. — Могу я поинтересоваться, откуда у вас эта информация?

Голос мой дрожал, но этого тактично не заметили.

— Мы не желаем зла людям, — заговорил незнакомый мне эва, — и хотим быть уверены, что они также не желают зла нам.

— Вы за нами следите?

— Мы слышим не больше того, что слышат люди, и видим не дальше, чем видят люди… — раздражающе туманно ответил он.

— Есть разница между тем, что слышит простой рабочий на центральной площади и, к примеру, советник короля. — В горле встал горький ком, говорить было тяжело, я с трудом могла сглотнуть вязкую слюну, в отчаянии ощущая, как трещит стена моей отстраненности, моего спасительного безразличия. Первые трещинки появились в ней из-за Ариса, из-за Ксэнара она рисковала пасть.

Не хотелось бы мне, чтобы эти двое стали свидетелями моей истерики… Подозреваю, им бы тоже этого не хотелось.

— Несомненно, — покладисто согласился пастух сов, скупо улыбаясь. — Нам ничуть не интересно, что слышит рабочий.

— Нэшар, — ровный голос царя не выражал ровным счетом никаких эмоций, но рыжеглазый Нэшар опустил голову и замолчал.

— Как вам это удается? — спросила я, желая отвлечься, удержать стену от падения, чтобы позже, в тишине, залатать трещины. — Видеть и слышать?

— Вы равнодушны к себе подобным простолюдинам, а наши полукровки внешне очень похожи на людей, — не поднимая головы, негромко бросил Нэшар.

Я похолодела, припомнив, как долгое время в детстве удивлялась, почему во дворце у прислуги так часто встречаются невероятно зеленые, удивительно красивые глаза.

Некоторое время я даже всерьез переживала из-за невыразительной серости своих глаз, ничуть не похожих на так восхитившую меня изумрудную зелень.

Первые детские комплексы, оказывается, во мне взрастили полукровки эва.

Мало кто замечал слуг, и совсем уж единицы остерегались обсуждать дела в их присутствии.

Такая самоубийственная беззаботность…

— Значит, вы знаете больше меня.

— Очевидно, — согласился Ксэнар и замолчал.

Тишина была тревожной, но недолгой и завершилась совершенно невероятным признанием.

— Ко мне приходила Агнэ, — сказал царь. — Не знаю, чем ты очаровала мою дочь, но она просила за тебя.

— Правда?

— Я хотел вывести тебя к людям, — заметив, как я встревоженно подалась вперед, желая сказать, что это будет равносильно убийству, Ксэнар жестом велел мне молчать. — Люди живут не только по эту сторону гор. Мы торгуем с некоторыми северными племенами, с посредниками из Серебряного города… Они приходят к нам из земель, что лежат за Поднебесными великанами. Там есть целый мир, частью которого ты можешь стать.

— Но? — несмело спросила я. Возможно, это было его решением еще вчера, и даже ночью Болотный царь был уверен, что в скором времени избавится от проблемной принцессы, передав заботу о ней людям. Уничтожив тем самым все планы Ариса.

А потом на поклон к нему пришла любимая дочь и все переменилось.

— Если пожелаешь, я все еще могу отправить тебя в Серебряный город. Через восемь дней прибудут купцы с товаром на обмен и продажу. Или можешь остаться в моем доме, под моей защитой. Единственное, что от тебя требуется — ограждать Агнэ от необдуманных поступков. Ты ей нравишься, возможно, хотя бы у тебя это получится.

— Хотите сделать меня здравым смыслом своей дочери? — недоверчиво уточнила я.

— Пока у нее не появится свой.

— И вы готовы доверить Агнэ незнакомому человеку? — Я замолчала, пытаясь понять, что именно смущает меня больше всего. Когда поняла, не смогла удержаться от удивленного восклицания: — Согласны доверить ее человеку?!

— Если это поможет усмирить Агнэ, — кивнул Ксэнар. И, не дав мне толком все обдумать, нетерпеливо спросил: — Твой ответ?

Я даже с мыслями собраться не успела, а он уже требовал, чтобы я решила свое будущее. Вот так просто…