Медицинская академия им. Макоши. Спецкурс - Елена Кутузова

Но за это время я чего только не напридумывала.

Прокуда явно темнил, подбивая меня на что-то нехорошее. С другой стороны, эти одинаковые часы на старшекурсниках. И куратор странный — обещал все рассказать, а вместо этого просто собрал всех и увел. Всех кроме меня.

Вроде — новенькая, в студентах первый день ходит. Освоиться надо, понять, что к чему, проникнуться моментом и величием Академии, так сказать. Но при этом мне так технично указали на место, что… Одно дело, если твою судьбу решают родители — они плохого не посоветуют, хотя от происходящего я не в восторге. И совсем другое — пренебрежение и указивки от чужих людей.

Убрав посуду, я заперла комнату. В конце концов, кому какое дело, чем я занята? Кто мешает студентке первого курса ознакомиться с расположением эвакуационного выхода в здании? Мало ли зачем. Законов не нарушаю, в закрытые двери ломиться не собираюсь… Да и в чужие секреты особо лезть — тоже. Но узнать, чем эти самые секреты грозят лично мне — обязана.

До двери с надписью «Запасный выход» добралась легко. Кстати, почему именно «запасный»? Всегда волновал этот вопрос и всегда не хватало времени выяснить.

Дверь оказалась не то что не заперта, а и полуоткрыта. Темная площадка перед уходящей вниз лестницей. Затхлый воздух, что странно — вроде это место не закрывается.

Никто не окликнул, не остановил — как я и думала, всем на всех плевать, лишь бы не мешали.

Тусклая лампочка осветила длинный коридор. Я словно в постапокалиптический мир попала: облупившаяся синяя краска на стенах, латаный-перелатанный линолеум на полу, покосившиеся, грязноватые двери. На некоторых висели большие амбарные замки. Парочка — забита крест-накрест досками. Несколько оставшихся — приоткрыты, так что можно спокойно заглянуть в щель.

Как я и предполагала, здесь находились классы для самостоятельной работы: зеленые доски на стенах, полки с немногими книгами. Почти везде заляпанные полы и катающаяся по углам пыль.

Только один класс показался обитаемым. Парты в нем стояли ровно, сломанные стулья унесены назад, На доске какие-то формулы и даже губка для стирания записей — чистая и влажная.

Здесь явно только что занимались! Может быть, даже мои соседи — спецкурсники. Но куда они все подевались?

Я дошла до конца коридора и повернула обратно. И тут дверь того самого класса распахнулась, выпуская Майю. Та вскинулась на мой вскрик:

— А ты что здесь делаешь?

— Гуляю! — сказала единственное, что пришло в голову.

— Что там? — в коридор выглянул Павел Семенович. — Антонина?

— А вы… откуда?

Я ведь видела, что класс пуст! Ходила по нему, трогала вещи, рассматривала гербарий! И вдруг — такое.

— А зачем тебе фонарь?

Появившийся Кирилл машинально протянул руку к налобному фонарю:

— Значит, надо. — И повернулся к куратору: — Может, расскажете ей уже?

— Обязательно, — кивнул Павел Семнович. — Пойдемте отсюда, разговаривать лучше в другом месте.

Но как только мы добрались до лестницы, как в воздух завибрировал, что-то тревожно загудело и все старшекурсники привычно взглянули на свои странные часы.

Циферблаты полыхали алым. Пиликанье на одной ноте резало слух. Не сговариваясь, старшекурсники бросились наверх. В подвале остались я и Павел Семенович.

— Что происходит?

— Извини, — куратор тоже не сводил глаз с циферблата. — Разговор снова откладывается. Я все объясню, как только вернусь, обещаю. Даже если ты в это время будешь на занятиях.

— Может, не стоит откладывать?

Заведующая общежитием подошла незаметно, я даже шагов не услышала. По воздуху она что ли, летает?

— Возьми девочку с собой. Уверена, ее присутствие…

— Она студентка первого курса! — отрезал куратор. — Мало того, в академии всего один день. Зачем она там? Под ногами путаться?

— Зато сразу узнает, почему ее на спецкурс зачислили! И зачем. Вот что, поскольку мое слово здесь решающее: Антонина отправляется с нами! А потом вы, Павел-свет Семенович, ответите ребенку на все вопросы.

Я ничего не понимала. Взрослые сверлили друг друга такими взглядами, что оказаться между ними не хотелось.

Выиграла заведующая. И улыбнулась куда-то в пустоту:

— Халат девочке передай!

Через пару минут на лестнице послышались торопливые шаги. Спецкурс, нагруженный сумками, возвращался в подвал.

— Вот, сказали, тебе понадобиться, — Майя протянула белый халат. Мой собственный! Но я точно помнила, что запирала дверь!

Правильно поняв, Кирилл равнодушно пояснил:

— Прокуда принес. Сказал, ему разрешили. Ну, чего стоишь? Заходи!

Что здесь творится? Почему все такие взволнованные? И куда они собрались? Вернее, куда они меня тащат?

Последней в класс вошла заведующая. Закрыла двери и пояснила:

— У жар-птиц начался брачный период. Особо крупная стая в своих игрищах подожгла часть леса вокруг Солони. Сильно пострадала южная окраина города. Специалисты из ожоговых центров уже там. Вы, как обычно, их усиление.

Пока она говорила свет, и без того неяркий, тускнел. Класс медленно погружался в темноту. В полумраке я видела, как ребята натягивали на головы фонарики. Вскоре помещение освещалось только их лучами.

— Бересклетова! — прикосновение к плечу вывело меня из ступора. — Раз уж ты с нами, уясни себе намертво: куда поставлю, там чтобы и была! Первое: никакой самодеятельности! Твоя задача: наблюдать, запоминать, учиться и делать выводы. Второе: не путайся под ногами, пока ты только помеха. Третье: что бы ни случилось, не пугаться, не удивляться и позаботиться о собственной безопасности. Ну, и четвертое: до возвращения — никаких вопросов. Усекла?

Вот это поворот!

Мне стало страшно. И белеющие в темноте лица спецкурсников оптимизма не внушали. Особенно равнодушно-холодное Кирилла. Даша смотрела чуть выжидательно, а Майя вдруг задорно подмигнула, но тут же отвернулась, старательно выискивая что-то в своей сумке.

— Ну? — поторопил с ответом куратор. — Или тебя приковать к ближайшему дереву, чтобы никуда не вляпалась?

— Согласна!

Ответила и не узнала собственного голоса. Какой-то комариный прерывающийся писк. Но этого оказалось достаточно. Павел Семенович стиснул мою руку:

— Держись рядом. И ничего не бойся — ты под защитой самой Макоши.

Уверенности это не добавило, но колени подкашиваться перестали. До той поры, пока заведующая не распахнула дверь:

— На выход. И да помогут нам Пресветлые Боги!

Просторную комнату со множеством дверей наполняли люди. Входили и выходили врачи в белых халатах или медицинских костюмах. Подбегали к столам, отмечались в списках, выслушивали задания и убегали снова. На многочисленных полках стояли плошки, крынки и горшочки, плотно завязанные тряпицами. Их забирали и уносили, но на пустое место немедленно ставилась другая посуда.