Жадина платит дважды - Дарья Калинина

– Так у него много женщин?

– Не то чтобы много.., он их просто не хочет. А вот если бы хотел, то каждый день мог бы менять, – завистливо протянул Жека.

– Скажите, а вот ваш сосед.., как его… Василий?

– Да.

– Так вот, этот Василий, что он за человек? Согласитесь, странно, что он пришел именно к вам на ярмарку устраиваться на работу. Платят наверняка мало, все время на колесах, работа тяжелая и неперспективная. Для молодого человека, во всяком случае.

– Все оно так, но с другой стороны и не так. Вот вы все это говорите, потому что вы никогда не мечтали выступать, – сказал Жека. – А Василий спит и видит, как он появится на арене со своими дрессированными тараканами.

– С кем, простите?.. – переспросила я, немного опешив.

– С тараканами, вон его артисты, – повторил Жека, кивая на мойку. – Видите, какие гиганты. Ему их специально из Латинской Америки привезли. Они еще молоденькие, но должны еще раза в три вырасти. Говорят, они очень смышленые.

Мы с Маришей поражение таращились на смышленых американских насекомых, которые деловито отбивали обед у полчища наших отечественных мух. Пока что обе стороны окончательной победы не одержали, но гниющих в жаре остатков в мойке было так много, что оба войска не были в обиде.

– Василий их уже помаленьку дрессирует, – продолжал рассказывать тем временем Жека. – Для этого и к нам пришел работать. Чтобы, значит, научиться у профессионалов.

Очень способные твари. Как привез их из города, дал немного прийти в себя, так и начал приучать к себе. Сегодня они его уже узнавать начали. Он утром как на них рявкнет, так они во все стороны – прыск! Вчера вечером ездил за новой партией.

– Мои на кухне так же поступают, – пробормотала я, и вдруг меня осенило. – Когда он за ними ездил? Вчера ночью? Так его что, не было на вечернем представлении?

– Ни на вечернем, ни на утреннем. Он укатил первым же автобусом. Так ему не терпелось.

– Удивительно, – пробормотала Мариша. – А где его можно найти сейчас?

– В зверинце, – сказал Жека. – Клетки чистит.

Василий и в самом деле был там. Мариша снова прогнала телегу про статью в журнале. Даже целую серию статей, героем одной из которых и должен был стать Василий и его замечательные тараканы.

– Тише, – почему-то испугался парень. – Я про них никому не рассказывал. Зря Жека вам растрепал. Я их пока прячу.

– Но почему? – удивились мы. – Из скромности? Боитесь, что ничего не получится и над вами смеяться будут?

– Боюсь, но не из скромности, – сказал Василий. – Я же рассказывал, какие тут люди собрались. Им испортить чужой номер – раз плюнуть. Вот и таюсь.

– А родные у вас есть? – спросила я.

– Есть, мама, отец и брат. Он мне тараканов и прислал.

Он моряк.

– И вы им пишете? Как они реагируют на ваше увлечение? Они ведь далеки от цирка?

– Да уж, – кивнул Василий. – Дальше не придумаешь, отец инженер, а мама библиотекарь. Сначала они протестовали, но когда поняли, что у меня это серьезно, то изменили свое мнение.

– А вы им рассказываете про свои успехи? – спросила Мариша. – Я почему спрашиваю: нам для статьи было бы хорошо поместить цитату из вашего письма домой. Дескать, вы не только целеустремленный человек, но и любящий сын. Многие старушки это очень любят, и редактор всегда настаивает, чтобы было что-нибудь душещипательное.

– Ничего душещипательного в моих письмах нет, можете сами убедиться, – сказал Василий, доставая из кармана замусоленную и помятую бумажку в каких-то подозрительно пахнущих желтых пятнах. – Вот мой черновик. Можете посмотреть, если что-нибудь пригодится, то буду рад.

Только не потеряйте и потом верните. С сочинительством у меня не очень, приходится над каждой фразой по часу думать.

В этом он был прав. Письмо явно корявое. Но одно ясно: почерк у Василия хоть и был похож на почерк мерзавца, забрасывавшего Алину угрожающими письмами, но все-таки не тот. В этом мы окончательно убедились, вернувшись к Алине в фургончик и сличив письма.

– Завитушку у Д заглавной видишь? – спросила у меня Мариша. – У Василия ничего подобного нет. И Р прописная у него совершенно иначе выглядит. И наклон немного меньше. Даже без экспертизы видно, что почерк другой.

Выходит, промахнулись.

– У нас остался в запасе наш первоначальный план, – вздохнула я. – Во время представления мы с Алиной незаметно оглядим зал. Может быть, она узнает какую-нибудь знакомую рожу, которая маячит рядом уже не первый месяц.

На этом мы и порешили. Вечернее представление не начиналось томительно долго. Наконец зрители заполнили ряды, Мариша пошла рисковать жизнью, а мы с Алиной притаились за кулисами.

– Узнаешь кого-нибудь? – поминутно спрашивала я у нее.

– Не торопи, – отбивалась она. – Я не уверена. Знаешь, что бы я тебе ни говорила про безопасность номера, но, когда в тебя летят ножи, как-то не хочется следить за публикой. Хотя постой. Вот этого типа я явно где-то уже видела. И сдается мне, не один раз.

И она указала на невысокого полного мужчину средних лет и весьма благообразной наружности. Если не считать того, что на самом кончике носа у него была малиновая бородавка и что он все время потел и вытирал блестящую лысину изрядно мокрым платком, в нем не было ничего подозрительного. На мой взгляд, маньяк должен выглядеть как-то не так. Более кровожадно, что ли.

Мужчина явно маялся и скучал, он ерзал на месте и поминутно поглядывал на часы. Дождавшись номера Никиты, он вздохнул с облегчением, и на его лице впервые за все представление проступила заинтересованность.

– Точно, он! – обрадовалась Алина. – Видишь, как заволновался. А сейчас увидит, что меня нет, и враз позеленеет.

Она так радовалась, что у меня снова закралось подозрение: а не подстроила ли Алиночка себе растяжение, чтобы немного сбавить накал страстей. Никита благополучно откидал свои ножи, которые сегодня втыкались точно в положенные им места, и заинтересовавший нас мужчина с бородавкой начал собираться.

– Он же уходит! – испугалась Алина. – Сейчас совсем уйдет. И место у него с самого края. Наверное, специально выбирал. Марише за нами никак не успеть. Ей ведь еще переодеваться нужно. Придется нам вдвоем за ним следить.

– А как же твоя нога? Ты ведь не сможешь долго ходить, – запротестовала я.

– А нам и не придется. У меня есть машина, а тут только одна стоянка. Если этот тип с бородавкой приехал на машине, то она должна быть там. А если на автобусе, то еще лучше, проследить будет еще легче. Но только он не похож на человека, который ездит в автобусе, – сказала Алина, бодро ковыляя по территории городка. – Знаешь, Даша, вы с подругой меня пристыдили. И в самом деле, сколько можно трястись от страха перед этим типом с его гнусными письмами. Нужно взглянуть ему в лицо, может быть, он вовсе не так страшен, как я себе представляла.