Мой порочный маркиз - Констанс Холл

Баррет подбежал к слугам.

— Что случилось? — Он смотрел то на одного, то на другого.

— Тут вот пришло послание для леди, — сказал Стрэттон, трогая себя за висок.

— Послание? — Тревожные морщины на лбу Баррета сделались еще глубже.

— Угу. Принес какой-то парнишка. — Гастингс потер шею и скорчил гримасу. — Но не сказал, кто его послал. Мы подумали, может быть, от Берроуза. Но вы сказали, что больше не желаете видеть его в доме, поэтому мы отослали парня обратно.

Дальше продолжил Стрэттон:

— После этого кто-то позвал на помощь. Мы побежали посмотреть, и в это время сзади на нас напали.

Джеймс с Барретом переглянулись.

— Все ясно, — сказал Джеймс. — Это он.

— Проклятие! Надеюсь, Меган здесь. — Уотертон вбежал в дом, перескакивая через ступеньки и слыша в ушах громкий стук собственного сердца. Может статься, он уже никогда ее не увидит. У него защемило в груди от этой мысли.

Неподалеку от дока экипаж замедлил ход и въехал в узкий проулок. Вокруг располагались товарные склады. Слип, ехавший следом, немного выждал и быстро проверил обстановку.

Днем порт выглядел совершенно вымершим. Вдоль причала, покачиваясь на волнах и поскрипывая мачтами, выстроился длинный ряд кораблей. Хлопали на ветру паруса. На ближайшем к берегу шлюпе команда драила палубу; рабочие занимались погрузкой.

Экипаж подъехал вплотную к одному из складских помещений и остановился. Кучер, немолодой мужчина с длинной бородой, соскочил с козел, с усилием отворил массивную дверь, взял лошадей под уздцы и завел внутрь.

Слип быстро огляделся, желая убедиться, что за ним никто не наблюдает. Подошел к дереву и привязал свою лошадь за сук, затем направился к двери склада.

Осторожно заглянув внутрь помещения, он увидел, как Берроуз с кучером выносят из экипажа безжизненное тело леди Уотертон.

Он сморщил нос и, остановившись около Берроуза, посмотрел на кровоподтеки на шее леди Уотертон.

— За что вы ее убили?

— Я не мог ее убить, она жива, — возмущенно сказал тот. — Она для меня все равно что сестра. Ты думаешь, я совсем бессердечный?

— Вы уверены, что вас не видели? — спросил Слип.

— Я был осторожен. Открой-ка нам вон ту дверцу.

Слип разгреб солому, оттянул крышку люка и посмотрел в черную дыру. Оттуда послышались женские крики:

— Выпустите нас, пожалуйста!

— Не держите нас здесь!

— Вы собираетесь поместить и ее туда же? — нахмурясь, спросил Слип.

— Да. Коллинз хочет отправить всю партию следующим рейсом. Теперь их будет как раз двенадцать. — Берроуз бросил взгляд на кучера. — Теперь неси ее вниз, да будь осторожен. Я не хочу, чтобы она поранилась.

— Да, хозяин. — Кучер сплюнул, взвалил Меган на плечо и стал спускаться в подвал.

Берроуз по-прежнему не отводил глаз от леди Уотертон. На лице его застыло задумчивое, почти горестное выражение.

— Ты достал приглашения? — спросил он Слипа.

— Да, вот они, ваши пропуска на бал. — Слип вытащил приглашения и вложил в протянутую руку Берроуза. — Для вас и всех джентльменов. Мороки было много, и денег на подкупы ухлопал тьму.

— Превосходная работа. — Берроуз стал разглядывать приглашения.

— Никто еще ни разу не сказал, что Слип плохо выполняет свою работу.

— Я про тебя не забуду. Когда будем принимать новый устав и штатное расписание, я назначу тебя главным советником по безопасности.

— Все это прекрасно, но как насчет денег?

Берроуз запустил руку в карман и, вытащив кошелек, швырнул его Слипу:

— На, держи.

Тот поймал кошелек, открыл его и уставился на желтые, как канареечки, двадцать монет, ярко сияющие на фоне кожи. В другое время при виде такого количества денег он бы затрепетал от радости. Однако сейчас, когда он смотрел на золото, в нем поднималось странное чувство. Он понимал, что за двадцать соверенов предал свою страну — продал ради дела, за которое и грош дать жалко.

Меган пришла в себя и почувствовала, что ей больно глотать.

Она силилась что-нибудь увидеть в окружавшей ее кромешной тьме, но тщетно. Воздух был пропитан запахом сырой земли. Отовсюду тянули сквозняки. Ее начало знобить, и она плотнее закуталась в свою накидку. В этот момент рядом кто-то зашевелился и кашлянул.

— Кто здесь? — Меган съежилась и отодвинулась подальше.

— Это мы, а вы думали кто? — спросил женский голос с акцентом кокни[9].

— А кто вы?

— Все мы узницы. Нас держат здесь против нашей воли.

Меган, насупясь, вглядывалась в темноту, пытаясь что-нибудь разглядеть.

— Вы не знаете, зачем они нас заперли? — спросила она.

— Я слышала их разговор, — ответил ей другой голос. — Хотят продать нас в бордель французам.

Как Локлен мог так с ней поступить? На все готов ради своего дела, с горечью думала она. Когда она подвинулась, спина задела что-то твердое. Меган сняла перчатку и провела пальцами по камню с холодной комковатой поверхностью. Левее она нащупала в стене кольцо для крепления цепей. Она рванула его, но этим лишь причинила себе боль.

— Голубка моя, это напрасные попытки. Сорвать такие оковы и века не хватит.

Меган в изнеможении прислонилась к стене. Неожиданно что-то заставило ее поднять глаза. Тусклый луч света едва заметно пробивался сквозь темноту. Должно быть, это единственный путь к спасению.

В порыве отчаяния она закричала:

— Помогите!

Голос заглох в толще стен. Ответом ей было тупое молчание.

Пленница возле нее сказала:

— Это бесполезно. Мы все здесь кричали, пока не охрипли.

Меган подумала о муже.

— О Баррет, — жалобно прошептала она в темноту, обхватив себя руками.

— Кто такой Баррет, миледи? — спросил чей-то голос, полный участия.

— Мой…

Звук шагов над головой прервал ее ответ.

Люк открылся, и на лицо с потолка посыпалась солома. Кто-то впотьмах спустил лестницу, потом фонарь. В первую секунду свет фонаря полностью ослепил ее. Потом Меган поморгала и увидела вокруг себя других пленниц, молодых женщин — оборванных и жалких, закованных в железные кандалы.

Она загородилась ладонью и подняла глаза. Человек, которого она увидела, заставил ее съежиться. Кровь застыла у нее в жилах.

— Я понимаю, вам не с чего выглядеть радостной, ибо я не Уотертон, — сказал лорд Коллинз со злорадной улыбкой. — Но я куда забавнее, — добавил он и стал спускаться по лестнице.