Эпсилион. Буфер обмена - Рэй Линк

Мысль о дезертирстве сменилась жаждой деятельности, рука потянулась к закреплённому на поясе оружию. Моя скорость превышает работу бота-охранника и незадачливого начальника лаборатории антивирусной защиты, я расстреляю их без особого труда, а нет, так Ден и Игорь помогут. О том, что не стоит стрелять в сердце локальной сети ЦРУ, привлекая внимание, я не подумала. Это уже потом Игорь выскажется по поводу моего необдуманного поступка в витиеватых нецензурных выражениях, это потом я захочу рассыпаться электронной пылью под осуждающим взглядом Дена, а в тот момент идея показалась мне единственным решением проблемы.

Рукоятка Глока привычно легла в руку, палец скользнул к спусковому крючку, дыхание остановилось, дабы не сбить прицел выстрела, цифровая картинка начала замедлять своё движение, продавленная скоростью моей мысли. Навязчивый шум в ушах перешёл в крик, но я никак не могла разобрать смысл слов, что так упорно повторял Ден. Я сфокусировалась на цели, отметая ненужный раздражитель в наушниках. За мгновение до выстрела боковым зрением я поймала быстро двигающуюся фигуру, стремящуюся перекрыть мне сектор обстрела. Только преимущество в скорости, заставляющее виртуальную картинку замедляться, позволило мне разглядеть в помехе Игоря и не выстрелить в упор. Зачем он бросился мне наперерез и кинулся обнимать Паркера, я сначала не поняла.

– Я чертовски рад тебя видеть, Гарри! – американец опешил от проявленных незнакомцем чувств, впрочем, как и я, и на автомате похлопал Игоря по плечу. – Ты совсем не изменился, дружище! А вот мы с Джессикой внесли изменения в параметры наших аватаров. Не признал?

Паркер отрицательно покачал головой, с подозрением сканируя нас с Игорем взглядом. А до меня наконец-то дошёл смысл повторяющейся в наушнике фразы Дена: «Сменила аву».

Пауза затягивалась, Паркер отказывался признавать в наших цифровых изображениях сотрудников своего отдела. Бот-охранник начал проявлять к ситуации повышенный интерес, что неизменно привело бы, через пару тысяч просчитанных алгоритмов, к углублённому изучению нашего канала связи, но Игорь не позволил этому случиться. Сопровождая свои действия незначимой болтовнёй, инфосефт обхватил Гарри Паркера за шею в области затылка в дружеском жесте. Изображение американца дрогнуло, разглаживая напряжённую морщину между бровей мужчины. Возмущение в глазах начальника лаборатории вмиг погасло, уступая место остекленевшему взгляду, направленному куда-то сквозь пространство. Не снимая руки с шеи безвольно шедшего за ним Паркера, Игорь протянул боту бейджи.

– Вот что значит отлично проработанная графика, даже старые друзья перестают узнавать, – оскалился Игорь, пока программа сканировала штрих-код, – но кто из нас не ошибался. Правда, Гарри?

В ответ Гарри приторможенно кивнул, открывая мне обзор на свой затылок. Я едва сдержала готовый вырваться из горла крик, когда поняла, зачем Игорь схватил незнакомого мужчину за шею. Между пальцев инфосефт зажимал железный штырь, остриём уходивший прямо в затылок Гарри Паркера. Зрелище, мягко скажем, впечатляющее.

Получив от бота разрешение на переход, Игорь проследовал к двери, продолжая удерживать несчастного парня под контролем.

– Шевелись! – прошипел инфосефт, проходя мимо застывшей от ужаса меня.

На подгибающихся от страха ногах, с расфокусированным от напряжения зрением, я с трудом преодолела переход с одного сервера на другой и попросту рухнула в объятия Дена, успевшего вовремя меня подхватить. Не давая возможности отдышаться и восстановить силы, он потащил меня вглубь очередного бесконечного коридора. Игорь не отставал, продолжая удерживать Паркера под своим контролем, и старался двигаться максимально осторожно, не привлекая к нашим персонам повышенного внимания.

– Ден, нужно срочно найти место, где можно отключить этого прогера. Сильный гадёныш, сопротивляется активно, долго я под контролем его соединение не удержу, – надсадно прохрипел Игорь.

В подтверждение слов инфосефт Паркер резко дёрнулся вперед, едва не выскользнув из захвата Игоря. Тянуть дальше с отключением начальника лаборатории антивирусной защиты ЦРУ было нельзя, но и стрелять в голову Паркеру на глазах у сотрудников, снующих туда-сюда по коридорам базы, Ден не позволил. И что это за архитектурный выкидыш такой? Бесконечные коридоры, пересекающиеся под прямыми углами, без единого закуточка, где порядочные хакеры могли бы незаметно убить прогера.

Не найдя подходящего места для совершения преступления, Игорь и Ден вжали несчастного Паркера в стену, выставив меня в качестве живого ограждения, и попытались по-тихому убрать случайного свидетеля. Вот только Гарри отключаться по-тихому совершенно не собирался. Едва лишь Игорь извлёк из затылка Паркера железный штырь, как тот в неистовстве накинулся на своих похитителей. Сила, с которой мужчина бросился в атаку, говорила о высоком профессионализме программиста. За моей спиной раздались звуки активной борьбы, глухие удары перемешивались со рваными бранными фразами на двух языках. Затем послышался какой-то странный скрежет, и мне под ноги со звоном упал один из защитных браслетов Дена. Тихий стон, наполненный сильнейшей болью, достиг моего сознания, заставляя сжаться сердце. Забыв о своей функции – прикрывать расправу над Паркером, я развернулась к Дену.

Сжав челюсти от нестерпимой боли, с выступившей испариной на высоком лбу, он с силой сжимал правую руку. Рукав его защитного костюма задрался до локтя, обнажая бледную кожу предплечья, где маленькая чёрная татуировка прогрызала себе путь через потемневшие вены вверх по руке. Ограничивающий действие вируса браслет сломанным множеством мигнул на полу и исчез, позволяя отравленной программе проникнуть в цифровое тело хакера. Я бросилась к Дену в надежде хоть чем-то помочь, но он тут же отстранился от меня.

– Не подходи, – сквозь зубы прорычал хакер, силясь справиться с вирусом. А меня саму ломало на части от этой невыносимой пытки – видеть его страдания. Мне хотелось вырвать чёрную дрянь из его кода, освободить от мучений или хотя бы поделить с ним эту боль на двоих.

Как же я злилась! Злилась на него, за его гордость и упрямое нежелание принять помощь! Да, он самый сильный хакер, да, он может общаться с вирусами, но сейчас ему плохо, и я хочу быть рядом. Злилась на себя, за свою глупость и беспомощность. Да, я могу быстро бегать и находить ошибки в алгоритме построения виртуальных зданий, но разве это имеет значение, если сейчас я не могу помочь самому дорогому для меня человеку?

Восприятие боли субъективно. Разные люди одну и ту же по силе и интенсивности боль ощущают по-разному, не зря же у врачей есть для этого специальная шкала. Покажи мне доктор сейчас шкалу, я бы ткнула пальцем в самый грустный смайлик.

Категорический запрет Дена подходить ближе жёг душу сильнее, чем десяток пуль, выпущенных в тело. Смотреть, как его аватар корёжило от цифровой заразы, и не иметь возможности помочь или просто обнять – это худшая из пыток. Я неспособна дезактивировать вирус, в моих силах лишь отдать ему свою любовь. Вот только любовь в этот момент оказалась хакеру абсолютно без надобности. Обидно быть бесполезной, а быть отвергнутой – невыносимо.