Рус - Александр Васильевич Чернобровкин

- Скажешь ему в утешение, что плохой мир лучше хорошей войны, - посоветовал я.

На следующее утро послу были вручены подарки – овчины на сумму, сильно уступавшую стоимости полученного от хазар даже по ценам Хамлыха, а в Самватасе они стоили раза в три дешевле. Пусть наши враги с помощью своего ключа расшифруют, что мы считаем их тупыми и трусливыми баранами, которых надо стричь и резать, или – оптимистичный вариант – что с нас, кроме шерсти клок, и взять-то нечего.

75

В порту Констанца, который раньше носил название Томы, а сейчас – Константиана, я бывал много раз и во время первой своей «жизни», и в следующих. При этом, несмотря на сильные изменения города, как в размерах, так и в архитектуре, у меня всегда появлялось чувство, что нахожусь в забытой богом дыре. И это при том, что во все времена Констанца была не намного хуже, а порой и намного лучше соседних населенных пунктов. Такое впечатление, что проклятие Том сбылось до того, как произнесший его Овидий попал в них. Видимо, в наказание за это поэт будет служить городу даже после смерти – стоять на площади, названной в его честь, в виде бронзового памятника, позеленевшего от тоски.

В двадцатом веке центр Констанцы поражал запущенностью. Многие из старых и когда-то красивых домов были обшарпаны, порой с забитыми фанерой или пластиком окнами. Как мне рассказал судовой агент, после свержения Чаушеску в стране началась реституция, из-за границы вернулись прежние хозяева и забрали свою собственность. Само собой, объявились не все сразу и по многим объектам начались и к моменту моего визита не закончились судебные разбирательства, но те, кто поселился в домах при социализме, ремонтировать чужое не желали, и городские власти не могли вмешаться, потому что это частная собственность. Впрочем, и государственную собственность тоже не спешили ремонтировать. Такие убитые дороги в городах можно было встретить только в странах третьего мира типа соседней Украины. За редким исключением, ездили по ним автомобили румынской марки «дакия», успевшие стать развалюхами еще при социализме. Про городской пляж, куда меня занесли черти, больше некому, и вовсе молчу. Можно было подумать, что это место ссылки, где отбывают наказание горожане, не желающие ремонтировать дома, дороги и автомобили. Единственное, что мне понравилось – морской музей. Экспонатов там было много, особенно из древнегреческого периода. Теперь-то я знаю, что многие были залепухой.

Зимой мы посовещались с Хелги Стрелой и пришли к выводу, что надо бы попробовать сбыть пушнину на западном берегу Черного моря. Чем ближе к Миклагарду (Константинополю), тем дороже она должна стоить. Еще лучше было бы продать в самой столице Римской империи, но быстро обернуться не получится, а надолго покидать Самватас стремно. Хазары могли наведаться в любой момент, точнее, прислать кого-нибудь, тех же печенегов, которые теперь знают дорогу к нам, а Хелги Стрела быстро привык к роли великого конунга, живущего в большой и надежной крепости, расположенной в более теплом климате, на более плодородных почвах и с большим количеством податного населения, и не желал расставаться с ней.

Константиана была первым крупным городом на нашем пути. Сейчас в ней проживает тысяч шесть жителей. Это северо-восточный форпост Болгарского царства, которым сейчас правит хан Богорис. Город защищен каменными стенами, которые, судя по разной кладке, надстраивали несколько раз. В удобных для штурма местах стены высотой метров двенадцать и усилены башнями, круглыми и прямоугольными, на три-пять метров выше, в остальных – пониже, но не меньше восьми. По слухам, в Константиане находится гарнизон в четыре сотни всадников плюс городская стража, потому что время от времени в ее окрестности наносили визиты кочевники. По нынешним временам довольно таки крепкий орешек. В Западной Европе многие столицы защищены хуже.

Наша флотилия была слишком большой для купеческой, потому что на обратном пути собирались прометнуться по Дунаю и пограбить. Из предосторожности нам предложили разместиться вдали от города, на месте будущего городского пляжа, если не ошибаюсь. Сначала к нам прибыл городской чиновник лет сорока пяти в сопровождении десяти конных воинов в кольчугах и железных шлемах. Обычно в охранники переговорщику назначают молодняк. Значит, у ветеранов экипировка еще лучше. Чиновника звали Переслав, но для славянина был слишком уж черноволос и смуглокож. Такое впечатление, что является потомком крымских татар, которых пока нет, но много будет проживать в Констанце в двадцатом веке. Длинные густые черные брови нависали кустами над глубокими глазницами. Зато не щурился, даже когда смотрел против солнца. Как догадываюсь, прислали именно его потому, что знал несколько скандинавских слов и, в сравнение с коллегами, мог считаться переводчиком. Когда я обратился к нему на староболгарском, Переслав облегченно выдохнул и растянул в подобие улыбки тонкие и почти черные губы.

- Мы рады любым купцам, но вас слишком много, и мы вас не знаем, раньше не торговали, поэтому вынуждены принять некоторые меры безопасности. В дальнейшем, надеюсь, у нас сложатся дружеские отношения, и вас будут принимать так же, как и остальных, - начал он извиняющимся тоном.

- Не сомневаюсь, что именно так и будет, потому что у нас с вами общий враг –ромеи, - сказал я.

Скандинавские купцы поведали нам, что пять лет назад хан Богорис решил пободаться с Константинополем, проиграл все сражения и на следующий год подписал мирный договор, уступив провинции Иринополис и Филиппополь, расположенные на юге страны. Полководческие таланты явно не были сильной стороной болгарского правителя.

- Они разве воевали с вами?! – удивился чиновник.

- Нет, это мы воевали с этими трусливыми негодяями, - уточнил я и рассказал, немного изменив хронологию и причинно-следственную связь: – Хазары разграбили наш купеческий караван, мы в ответ – их караван. Отряд мадьяр напал на наши поселения – мы уничтожили его, а после захватили город Сугдею. Каган прислал армию мадьяр, которая осадили нашу столицу Киев – мы разбили врага, а потом по договоренности с ромеями из Херсона, с которыми до этого торговали взаимовыгодно, разграбили окрестности Карши. Только вот херсонцы отказались заплатить по договору. На следующий год мы напали на Херсон и вернули свое.

- А-а, так это вы были! – радостно, точно услышал приятную новость о пропавшем без вести родственнике, воскликнул Переслав. – Тогда мы союзники не только против ромеев, но и против мадьяр. Они попытались занять наши северные территории. Мы