Хадават - Вячеслав Ковалев

За спиной девочки стали сгущаться тени. Две, нет, три. Гроздана бросила взгляд на монаха. Тот продолжал стоять придорожным столбом, никак не реагируя на происходящее. У Грозданы оставался еще один метательный нож, и она рискнула. Нож прошелестел, разрезая воздух, и достиг цели. Хрип, бульканье, стон, и на месте девочки судорожно бьется мерзкая тварь. Тело осталось человеческим, только уже не детским, а старушечьим, а вместо ног дергалось с десяток щупалец. Маленькие кривые руки с загнутыми когтями вцепились в рукоять ножа, пытаясь вырвать его. Гроздана одним прыжком оказалась рядом и ударила. Она вложила в этот удар всю злость, которая у нее была, всю силу, что у нее осталась, все свое желание выбраться из этого мерзкого подземелья. Меч прошел по косой дуге, отделив голову и руку твари от тела. Гроздана крутнулась на месте в поисках новых противников. Сейчас она готова была разорвать любого, кого увидит. Тени, которые начали сгущаться за спиной твари, замерли на мгновение, по-щенячьи заскулили и стали улепетывать. Видимо, смерть хозяйки их расстроила. Гроздана, не помня себя, кинулась следом. Догнать у нее получилось только одну. Остальные смылись.

– А-а, твари! Только суньтесь обратно! – прокричала она вдогонку. Девушка скорее почувствовала, чем услышала, шорох сзади. Резко развернувшись, она увидела еще одну такую тварь с щупальцами вместо ног. Та приближалась довольно проворно.

– Ты умрешь! – Старушечье лицо пылало гневом. Ах как далеко это шипение было от нежного голоска девочки.

– А шиш тебе! Иди сюда, стерва старая! – Гроздану переполняла злость, но она не теряла контроля над собой, приготовившись к бою.

Эта схватка далась ей тяжело. Тварь оказалась проворной. Первая, по всему видать, не ожидала атаки, а эта атаковала сама. Гроздана крутилась волчком, уворачиваясь от щупалец, и била, била, била сама. Тварь уже потеряла пару своих нижних конечностей, уже висела плетью перебитая рука, но она и не собиралась сдаваться. Она бросалась на наемницу, не думая о защите. В ее глазах горела только жажда мести. Гроздане тоже досталось. Одно из щупалец задело ее, легко вспоров куртку и впившись в бок. Гроздана закричала от боли. Ее ожгло, будто ей сунули под ребра горящий факел. Наемница стиснула зубы, загнав боль подальше. Не сейчас! Потом! Все потом! Сейчас надо разобраться с этой тварью! Взмах! Удар! Поворот! Отскочить! Пригнуться! Закрыться! Ударить! Еще! Пот в глаза! Терпеть! Удар! Еще! Еще! Все!

Гроздана устало привалилась к стене. Изрубленная тварь еще шевелилась, но это была уже агония. Вот так и бывает. Если успел быстро оттяпать голову, то даже и не вспотел. А если нет, то – примите, пожалуйста, по полной программе.

Наемница осмотрела себя. На боку широченная красная полоса, по которой уже начали вспухать волдыри, как после ожога. Еще ногу зацепило. «Следующий раз в такую дыру без кольчуги не полезу».

Прихрамывая, она подошла к монаху. Ничего не изменилось. Тот так же стоял, словно окаменел. «И что мне теперь с тобой делать?» Гроздана устало опустилась прямо на пол. Стянула со спины мешок. «А я-то думаю, что мне мешает постоянно?» В запале она даже не успела сбросить его. Полезла в небольшой кармашек на поясе, достала оттуда маленькую серебряную коробочку. Открыла. Захватила пальцем немного бледно-желтой мази и стала аккуратно смазывать раны. Эту коробочку она всегда носила с собой. Рецепт она составила сама. Мазь помогала заживлять раны, приостанавливала действие ядов и вообще часто выручала ее. Тщательно смазав порезы и волдыри, убрала коробочку. Посмотрела на монаха. Никаких изменений. Она уже начала беспокоиться. Гроздана слышала про василисков, которые могли вводить в ступор на несколько часов, но эти старухи-девочки с щупальцами на василисков никак не походили. Что ж, подождем. Горан жив, тут сомнений быть не может. Как помочь ему – наемница не знала, поэтому оставалось только ждать. Немного перекусила. Пища в глотку не лезла, но Гроздана заставила себя проглотить несколько кусков. Монах оставался недвижим. Наемница призадумалась. Оставаться на месте не хотелось. Силы не беспредельны, и она уже чувствовала усталость. Чем дольше они торчат в этих палатах, тем сложнее будет выбираться. Кто знает, что еще им приготовило подземелье.

Была еще одна проблема. Воды осталось совсем немного. Они хоть и растягивали ее, как могли, но все же. Так что надо двигаться. Но как? О том, чтобы бросить монаха и выбираться самой, Гроздана даже не думала; значит, придется тащить. Она встала, закинула за спину мешок, подтянула ремни. Подошла к монаху, взяла его за края рясы, потянула на себя. Монах стал подаваться в ее сторону, причем спина его совсем не сгибалась, будто ему вдоль позвоночника кол забили.

– Ну что, дружок, покатаемся? – Она стала к нему спиной, приноровилась и, захватив рясу монаха руками, повалила его себе на спину. Колени дрогнули, девушка чуть не упала от навалившейся тяжести. Могуч ты, монах-воитель, могуч. – Ох и тяжеленный ты, братец, – выдохнула она. В этот момент Гроздана сильно сомневалась, что ей удастся идти с таким грузом на плечах. Она и стоит-то с трудом. Но все же она пошла вперед. В домах лиги хорошо учили, на совесть. В том числе решать сложные, невыполнимые задачи. Идти там, где нет выхода. И выходить. И возвращаться.

Она двигалась маленькими шажками, постоянно боясь упасть. Падать нельзя. Если упадет, то монаха она уже не поднимет. А так они все же двигаются. Ноги Горана волочились по полу, но взвалить его на спину полностью она бы не смогла. Уж больно здоровый. Не экспериментируя, Гроздана продвигалась вперед по основному коридору. Ей было тяжело, но она терпела. Представляете, каково черепахам? Таскают на себе свой дом-панцирь постоянно. Или он легкий и ничего не весит? Наемница остановилась. Нужно передохнуть. Подползла к стене и осторожно, чтобы не уронить монаха, прислонила того к стене. Тот вдруг стал заваливаться набок.

– Э-э-э! Стоять! – захрипела она и вцепилась в него изо всех сил. Удержала. – Ты мне не шути так больше, святой братец, – устало проговорила она и села на пол, вытянув ноги и опершись на стену. – Фух, и устала я с тобой, толстый, тяжеленный ты, дружок, а нам еще топать и топать.

Немного отдохнув, она двинулась дальше. На этот раз было тяжелее, сказывалась усталость. Она решила идти, пока хватит сил, а потом подольше отдохнуть, а может, и поспать. Интересно, сколько времени прошло с тех пор, как они спустились в палаты? Стоп! За это время ни разу не стемнело!

Гроздана остановилась. «Точно! Но этого не может быть. По ее прикидкам, прошло больше суток, а может, даже двух. Это точно! Тогда почему свет, который падал через световые шахты, никуда не исчезал? Ведь если наверху наступала ночь, то и здесь должно было становиться темно. Или они проспали всю ночь в том темном зале около рухнувшего моста?»

– И часто ты разговариваешь сама с собой?

Гроздана замерла. Если сейчас на нее нападут, то ей конец. Даже если просто бросить монаха, она не сможет дать отпор. Руки устали, да и пока она будет избавляться от своей ноши, ей успеют доставить немало неприятностей. Сзади раздался довольный смешок.

– Боишься меня, дева? Хе-хе! Правильно! Здесь нужно бояться! Такое уж место.