Беда - Джесси Келлерман

— Поеду к друзьям.

— Отдыхайте. Имеете полное право. И позвольте сказать вам одну вещь: я старался защитить свое отделение, а ни в коем случае не навредить вам. Вы отлично держались, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы вы получили наилучшую оценку.

Вот забавно. Глядишь, в качестве компенсации пятерку поставят. Надо бы послать Ив благодарственную открытку.

— Большое спасибо, — сказал Джона.

— Я хотел, чтоб вы знали. — Сулеймани еще раз обтер очки, поднял их, поглядел. Надо же, все равно грязные.

Вернувшись в общежитие, Джона выпустил воздух из надувного матраса и упаковал вещи. Вик, которому он все подробно изложил, уже уехал на недельку в Трибеку к Дине. Джона предпочел бы, чтобы они сразу убрались из города кататься на лыжах, но Вик обещал смотреть в оба.

Ты бы обратился в полицию.

Джона сказал: обращался, то-то и то-то ответили ему копы.

Пушкой, что ли, обзавелся бы.

Сперва Джона громко расхохотался в ответ. Потом подумал: а ведь и правда.

Вещей у него с собой было мало, и все не те. Он взял такси и окольной дорогой вернулся в Ист-Виллидж за одеждой. Квартира словно стала чужой. Уходя, они выключили отопление, и Джона рылся в шкафу в поисках свитеров и джинсов, не снимая куртки. За окном уже вовсю валил снег, прогноз обещал первые за сезон основательные осадки. Нашлись дырявые шерстяные носки и другие шерстяные носки, которые он штопал сам. Ханна как-то забавы ради обучила.

Проверка безопасности: стекло в окне цело, пыль на подоконнике. Может, переночевать разок? Он набрал номер Джорджа:

— Сегодня приеду.

Джордж фыркнул:

— В каком смысле?

— В смысле скоро увидимся, — пояснил Джона. — Приеду на электричке девять сорок пять.

— Сегодня пятница. Я думал, ты приезжаешь завтра.

— Я тоже так думал. Планы изменились.

— Предупредил бы заранее. Я бы договорился с Луизой. Теперь уже поздно.

— Встречай меня на станции, — сказал Джона.

Суббота, 18 декабря 2004

Диван в гостевой комнате весь в рытвинах, проваливается, после беспокойной ночи спина болела. Рукава пижамы задрались до подмышек, одна штанина свернулась улиткой, воздух в комнате пропитался ночными кошмарами.

Джона выбрался из подвала, прошел по затемненной гостиной, пересек луч света, забавлявшийся с кошачьими шерстинками. Снаружи ветер сдувал снег с оград. Снег перед домом нетронут и свеж — лишь чернеет «Нью-Йорк таймс». Белые барашки, пенная ванна.

В ванной второго этажа Джона умыл лицо и шею. Он слышал, как Ханна что-то бормочет во сне, она и до болезни так часто делала. Спала на животе, вывернул голову набок, смеялась над неслышными ему шутками, а он гладил ее по голой спине, успокаивая.

Полгода назад он вошел бы к ней в комнату и точно так же погладил бы по спине, но сейчас, стоя у раковины, он напомнил себе, что время подобной интимности миновало.

В девять тридцать девять проскакал вниз Джордж, приостановился у бара, затем выскочил на порог за газетой. Отряхнул с тапочек снег и расчистил себе место за столом — доесть, что осталось от завтрака, приготовленного Джоной.

— Как спалось? Кошку выпустил погулять?

— Да.

Джордж впился зубами в бекон.

— Не знал, что у нас это имелось в холодильнике.

— Имелось.

— Вот же черт… Тебе спортивную страницу?

Просматривая результаты баскетбольных матчей, Джона гадал, отчего Джордж не побрился. Романтическая щетина к романтическому отпуску?

В блокноте с цветочным рисунком Джона составил список покупок. Изначально блокнот предназначался в подарок, теперь уж и не припомнить, с какой стати. Думал, что Ханне понравятся цветы на обложке? Надеялся, что расчерченные под план дня страницы помогут навести порядок в жизни?

— Я в город.

Джордж сделал последний глоток, достал чековую книжку:

— Тебя подвезти?

— Пройдусь. — И, прежде чем успел себя одернуть: — Что-нибудь нужно?

Джордж хотел было что-то ответить, запнулся, покачал головой.

— Что? — переспросил Джона.

— Сам куплю. Неважно.

— Я же все равно иду. (Стэм, тварь бесхребетная, услужливая. Шел бы уж скорее, пока еще какие-нибудь услуги не вздумал предложить. Может, сбрить пушок с трусов Джорджа? Или почистить желоба зубной щеткой, смазав ее бузинным вареньем?) — Он резко поднялся из-за стола: — Я быстро.

Он уже был в холле, когда Джордж нагнал его, размахивая вырванной из блокнота страницей:

— Раз уж ты идешь в город.

Джона взял записку.

3 уп Троянов обыч смазкой

— Машина придет в четыре пятнадцать, — предупредил Джордж. — Постарайся к тому времени вернуться.

С мостовой снег расчищен, зато по обе стороны — блистающий белизной снежный брег. Идти приходилось по середине улицы. Жители окрестных домов расчищали каждый свою подъездную дорожку, прерывали работу посмотреть, кто это там бредет, рука козырьком ко лбу от яркого солнца. Сыновья, которых вытащили из постели и заставили помогать, угрюмо горбились над лопатами. А вот девочка пристраивает зеленые бутылочные крышечки снеговику вместо глаз. Ее мать виднеется за высоким окном, греет руки о чашку и болтает по телефону. Джона с легкостью реконструировал ее речь:

Да я прямо сейчас смотрю на нее поверить не могу как же она выросла она скоро уже перерастет Нэта — что привезти — салат, пожалуй, и да, если тебе хочется, как насчет фильма, который мы могли бы посмотреть все вместе было бы так Джун Кливер например вот что бы нам подошло В супермаркете Джона закупился нескоропортящимися продуктами. Кассирша поморщилась, когда он поинтересовался доставкой.

— Быстро не получится, — предупредила она.

— Времени у меня сколько угодно, — ответил он.

Он не был готов возвращаться. Побродил по площади, глядя, как выходит изо рта и рассеивается пар. Сходил постричься. Купил набор фотографий — танцоры 1920-х годов, — попросил завернуть в подарочную упаковку. Для Ханны. Купил себе новую рубашку. Зашел в охотничий отдел спортивного магазина.

— Шесть месяцев, — ответил продавец на вопрос, сколько ждать разрешения на покупку оружия. — Закон штата. Проверят вас, как положено, вдруг вы, знаете, по людям стрелять надумаете.

Джордж запихивал чемодан в багажник такси. Теплая куртка поехала вверх по согбенной спине, обнажив яркую гавайскую рубаху. Джона стоял на пороге, в спину дул теплый воздух из дома, в лицо холодными лучами светило закатное солнце.