Возрождённая Светом - Лонели Шадоус

Его мышцы выразительно обрисованы, словно произведение искусства. Видимо, упорные тренировки и бои дали свои результаты. Мой взгляд скользит по линиям его тела, плавно следуя контурам мышц. Шрамы покрывают почти каждый участок кожи, но как же они были прекрасны, напоминают крылья бабочки, покрытые узорами.

— Там есть полотенце, — я указала на скамью.

Принц усмехнулся уголком рта и подошёл ближе.

— Если бы я его взял, то ты бы не насладилась шоу, — он указал на свои мышцы.

— Шоу вышло отличным, — похвалила его я и коснулась пальцами бледной кожи на кубиках пресса из-за чего парень вздрогнул и сделал резкий вдох.

— Ты стала слишком смелой, после того как чуть не умерла.

— Я поняла, что всё все мои страхи, стеснения и прочее — не имеют значения. Самое страшно — смерть, а остальное пустяк, поэтому можно делать, что захочется.

Обхватив его шею руками, я притянула парня для поцелуя. От него сильно пахло потом, но этот запах был даже по-своему приятен. От прикосновения к его горячей коже по моему телу прошла волна жара, проникая в каждый уголок.

Его ладонь обхватила мой затылок слегка сжимая волосы. Я сглотнула слюну из-за резкого накатившего на меня желания повалить парня на этот пол и целовать, пока воздух окончательно не покинет лёгкие.

Прижавшись ещё ближе и накрывая его губы своими, я наслаждалась каждым мгновением вместе, как будто это последний день, который у нас остался и больше таких не будет. Мои руки водили по оголенным частям его тела, исследуя кожу. Отстранившись я заметила в его глазах нежность и желание обладать мной. Моё воображение завладело моментом, и я представила себе, как наши тела касаются друг друга в моей спальне.

То, как усиленно принц тренируется, как переживает о своём народе и обо мне; его способность не задавать вопросы, если кто-то не готов рассказать о чём-то, и соблюдение личных границ — делают его идеальным, хоть и говорят, что идеальных людей не существует. То, как упорно он ходит к отцу, предлагая идеи для улучшения жизни народа, и возвращается даже после сотни отказов, говорят о силе воли и готовности не сдаваться. Мне нравится всё в нём: и прекрасная улыбка, и радостный смех, и слёзы, когда он переживает, и напуганный взгляд, когда что-то идёт не так. Мне нравится, что он не скрывает своих чувств, не уходит под сотни масок. Да, бывали случаи, когда Хаконис закрывался, но такое редко происходит. Он понимает, что для близости нужно быть готовыми ко всем сторонам друг друга. Именно поэтому пришло время и мне быть откровенной с ним. Если я действительно уважаю его, то скажу всю правду, ничего не утаивая.

— Нам нужно поговорить, — начала я.

— Ты можешь сказать мне, что угодно, — он притянул мою ладонь и поцеловал её, после чего вновь крепко обнял меня.

Мы поднялись в мою комнату, и я усадила его на постель. Парень почесал подбородок внимательно наблюдая за тем, как трясутся мои руки и как я хожу взад-вперед.

Хаконис встал, притянул меня к себе и усадил на свои колени. Моя голова легла к нему на грудь. Нервы завязали тугой узел в животе. К горлу подступала рвота. Мне не было страшно, что он оттолкнет меня после моих слов — это исчезло. Просто я не хотела причинить боль тому, кто был так добр со мной.

— Я и Рэйсенз не просто знакомые…

Хаконис нахмурился, и я поняла, что он подумал не о том.

— Нет, не в этом смысле. Наши отношения довольно запутанные и я сама не понимаю их. Два года он обучал меня сражаться, благодаря ему и Рейнис — я жива. Мы с ним связаны из-за нашей сделки.

Я рассказала о нашей первой встречи с Рэйсензом, о том, как он тренировал меня, о ночных вылазках. Рассказала про Аликорна. Про свой настоящий дар и, что действительно произошло в тот день, когда погибли мои родители. Сказала о браслете, скрывающем мои силы и почему смрадов в лесу было так много.

Он слушал и не перебивал. Мой рассказ был скомканным, немного запутанным, потому что я не могла ухватиться за одну мысль и перескакивала к следующей.

Я дошла до дара огня и откуда он. Мне пришлось говорить о Кристофере и о том, что я с ним сделала. О девушке Кристофера, которая не выдержала потерю. Я не стала говорить, что мне жаль, что я не хотела этого и, что мне стыдно. Это не имело значение. Я сделала, то что сделала и этого не изменить.

— Я знаю, что ты убила Кристофера, — принц взглянул в моё лицо.

— Что? — воздух в комнате словно исчез.

Хаконис не выглядел злым или грустным, он просто произнес факт, который был давно ему известен и никак его не волновал.

— Знал с тех пор, как увидел тренировку, где ты использовала огонь. Я совместил новость о гибели Кристофера и посмотрел записи в журнале преподавателя со дня, когда у тебя удалось воспользоваться силой и твои баллы начали расти. Конечно, было пару раз, что я задумывался о том, что это может быть всего лишь совпадение.

— И тебе всё равно, что я убила человека?

И ни одного… Думаю, что он и так знает о первом испытании, где я не оставила соперника в живых. Рэйсенз говорил убивать тех, кто после проигрыша может отомстить, но на следующих испытаниях я не смогла этого сделать. Мне не хотелось больше убивать людей. Теперь я буду лишать жизни лишь тех, кто действительно представляет угрозу.

— Мне не всё равно, но я тоже убивал, — ответил принц, накручивая прядь моих волос себе на палец. — Даже убийство преступника не доставляет удовольствия. Ты сделала свой выбор и, возможно, считала его единственным верным. Я не вправе судить тебя. Ты хотела выжить, и я рад, что у тебя всё получилось.

— Разве Кристофер не был твоим другом?

— Нет, мы лишь пару раз пересекались в замке. Я никогда тесно с ним не общался, но я знаю, что он был неплохим парнем.

Верно. Он был неплохим…

Мой рассказ подошёл к