Академия монстров, или Вся правда о Мэри Сью - Наталья Косухина

Повисло молчание.

— И где он сейчас?

— Лежит на полу: я ударила его бейсбольной битой.

Снова молчание.

— Я сейчас приеду. Жди.

Опустившись в кресло, я покорно приготовилась исполнять приказание. Очень хотелось выпить чего-нибудь покрепче, но я сдерживалась. У ингаров кожа очень толстая, и проверить самой последствия своего поступка не представлялось возможным — было сложно понять, что случилось с головой Игоря. Пока Демидов не приедет, я не узнаю, к чему привели мои злость и вспыльчивость.

Глава ингаров, как и обещал, добрался до меня в рекордные сроки. Войдя в квартиру, он первым делом бросился к другу, затем ко мне. От него веяло холодом, а на черном пальто лежал снег.

— С ним все будет хорошо, и он очнется примерно через четверть часа.

— Да? — как-то бессмысленно сказала я. — А как же каталажка?

Демидов недоуменно мигнул:

— Отменяется.

— Понятно… — протянула я и направилась в ванную, чтобы прийти в себя.

Следом вошел и ингар. Обхватив руками, он прижал меня к себе. Сразу стало спокойно и уютно, как будто я только что вернулась домой. На сердце потеплело, а на глазах выступили слезы. В последние дни мое эмоциональное состояние становилось все хуже и хуже. Теперь я поняла почему.

Я влюбилась.

Влюбилась в богатого, холодного, влиятельного мужчину. Более глупый поступок сложно было представить. Какая же я балда!

Почувствовав, как он напрягся под моими руками, лежащими на его груди, я подняла голову и взглянула на него. Глаза смотрели на меня словно бездонные черные дыры, и только узкий серый ободок делал взгляд не таким пугающим. Склонившись, Демидов меня поцеловал.

Я ответила на поцелуй, страстно и сильно прильнув к мужскому телу. Может, я все делала неправильно и мужчинам нельзя показывать свой интерес, но я знала одно: если сейчас его оттолкну, буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.

Как долго мы целовались, мне сложно сказать, но когда наши губы разомкнулись, я тяжело дышала, мыслей в голове не было, остались только желания, и те все неприличные. Как мне показалось, Демидов с трудом оторвал от меня руки и отступил на шаг. В его глазах горел огонь. Он меня хочет! Ура!

— Сейчас мне нужно отвезти Игоря домой. Его ждет жена, — как-то сдавленно произнес мужчина, не отрывая от меня взгляда. — Но завтра я хотел бы, чтобы вы пришли ко мне в компанию. Нам нужно поговорить.

Мое настроение стремительно рухнуло вниз. Я приложила немало усилий, чтобы лицо не вытянулось. Прокашлявшись, я кивнула:

— Конечно.

Он хочет либо сказать мне, что наш поцелуй ошибка, либо предложить стать его любовницей. Судя по моим ощущениям, второй вариант вполне неплох. Надо радоваться уже тому, что он меня хочет: в этом нет сомнений.

Ингар что-то еще хотел сказать, но, так ничего и не произнеся, вышел прочь, забрав с собой этого идиота Игоря. А я осталась сидеть в своей квартире и смотреть в пустоту.

Завтра я сдаю проект оформления помещений компании Демидова и моя работа завершится, не будет больше повода прийти к нему. И завтра нас ждет решающий разговор. Мне было сладко и боязно одновременно.

* * *

Утро встретило меня радостно. На улице светило солнце, снег сверкал и переливался в его лучах. А передо мной стояла непростая задача — одеться привлекательно и так, чтобы Ярослав не догадался, что это для него. В итоге, надев черные брюки и красный свитер, я, уже опаздывая, выбежала из дома.

Сначала заскочила на работу пробежаться по основным делам, затем с волнением — в компанию ингаров. Все снуют туда-сюда, вокруг суета, канитель: в конце месяца как у Демидова, так и у меня сдача проектов.

Поднявшись на этаж руководства, я вместо директора увидела хмурую физиономию Игоря и шагнула назад.

— Погоди.

Я замерла, настороженно глядя на ингара.

— Ты по поводу сдачи проекта?

Я осторожно кивнула.

— Ярослава сегодня не будет, дела. Он просил взять папку и передать, что позвонит.

У меня внутри все оборвалось. Когда в прошлый раз я услышала от мужчины подобное обещание, то, конечно, не дождалась судьбоносного звонка. Видимо, я не смогла скрыть своих чувств, потому что Игорь, хмыкнув, приподнял брови.

— Значит, я все-таки был прав.

Эти его слова были последней каплей. Не знаю, в чем он был прав, но сам факт, что этот гамадрил радуется, добил меня — развернувшись, я направилась прочь.

— Погоди, мне нужно с тобой поговорить, — не унимался ингар.

Догнал безопасник меня, когда я отошла подальше от персонала компании. Я шарахнулась в сторону.

— Даже не думай! Еще раз ко мне придвинешься, и я на тебя заявление в полицию напишу.

Говорить ему вы не собираюсь. Уважение еще нужно заслужить.

— Я обещаю: если пообедаешь со мной, то больше тебя не трону.

Подозрительно рассматривая ингара, я раздумывала над тем, можно ли ему верить.

— И не попытаешься ничего подсыпать мне в еду? Отравить?

— За кого ты меня принимаешь? — возмутился мужчина.

Я бы ему объяснила, но, конечно, не стану. Вот только, посмотрев на его возмущенное лицо, не удержалась:

— За психопата.

Вздохнув, безопасник смирился:

— Хорошо. Я ничего не сделаю. Мы просто поговорим.

— Ладно, тогда в пиццерии за углом.

Игорь поморщился, но кивнул.

Надо же, какие мы царственные! Ничего, если хочет поговорить, притащит свою пятую точку куда сказано. И действительно, когда я, скатившись в полное уныние, завершила все дела в корпорации и добралась до пиццерии, Игорь уже сидел за столиком, с подозрением взирая на порцию пиццы, стоявшую перед ним.

Я была не такая разборчивая, поэтому заказала себе кусок итальянского шедевра и кофе, после чего вопросительно посмотрела на Игоря.

— Скажи откровенно, сколько ты хочешь?

— Не поняла, — растерялась я.

— Денег, — нетерпеливо перебил Игорь. — Сколько ты хочешь денег, чтобы оставить Ярослава в покое?

Ну, конечно. Что же еще он может подразумевать?! Только гадости.

— Слушай, ты что, в него влюблен? — не в силах удержаться, поинтересовалась я.

Взгляд ингара потемнел, а вилка в руках погнулась. Обалдеть! Может, зря я согласилась на встречу?

— Я люблю свою жену, — процедил Игорь. — А к Ярославу я хорошо отношусь: он много помогал и помогает людям, в том числе и мне. Он не заслуживает, чтобы его окрутила и бросила такая проныра, как ты.

— Пошел ты… — поднялась я.