Озимый цвет - Александра Елисеева

— Хорошо, сейчас поищу.

Сиена распахнула атлас обитающих на Крайнем севере животных. Воспользовавшись указателем, она быстро нашла нужные страницы и зачитала: — «Нерпа серебристая — вид тюленей, наиболее распространенный на Крайнем севере. Обитает в Жемчужном море, не образует колонии, предпочитая одиночную жизнь. Питается рыбой, хм… головоногими моллюсками и ракообразными». А что значит «головоногие»? — подняла Сиена глаза. — Вместо ноги — голова?

— Какая разница. Представляешь, Вемур назвал меня тюленем, — пожаловалась я.

— Он сравнил тебя с нерпой? — поразилась она. — Хотя… в этом нет ничего дурного. Посмотри, — развернула она книгу, — какие они милые. Особенно детеныши: пушистые, беленькие. А эти мордочки! Хотела бы я увидеть их вживую.

— Но все равно, — надулась я, больше желая отвлечься от мыслей о Тьме, чем действительно обижалась на князя, — неужели моя изящная фигура имеет что-то общее с этим вальковатым тельцем?

— Ари, — закатила сестра глаза. — Он северянин. Для него такая метафора наверняка верх романтичности. Ну, не умеет он верно подбирать слова, осыпая женщину высокопарными комплиментами, зато, поверь мне, за ним ты как за каменной стеной.

Я знала это, но почему-то мне захотелось услышать эти слова от Сиены. Видимо, когда их произносит кто-то другой, я убеждаюсь, что мне действительно не кажется, и язвительный Нерстед меня любит. Хотя он уже достаточно это доказал… Почему же мне так трудно верить людям? Неужели потому, что я осознаю — не все столь радужно даже в собственной семье, и если уж даже своим родным нельзя целиком доверять, то кому тогда вообще можно?

— Ари, а эта книга о северных традициях весьма интересна… Ты знала, что у северян есть обряд кормления огня? Нужно бросить в пламя кусочки хлеба, вызывая тем самым благосклонность к себе. Впрочем, как тут вообще можно выжить без пламени?

— При мне хлеб не сжигали, — хмыкнула я.

— Давай лучше я тебе прочитаю, как, по всем правилам, должна проходить первая брачная ночь, — ухмыльнулась Сиена.

— Не надо! — взмолилась я. — Его высокопреподобие уже достаточно постарался.

— Ну что же такое! Даже здесь меня опередили. Ну уж про роды он-то тебе ничего не рассказывал?

Я мужественно выдержала интерес Сиены к ремеслу повитух, выслушала, какие травы должны висеть в комнате и какими сборами следует поить роженицу, чтобы ребенок побыстрее появился на свет, а какими — беспокоящегося за порогом мужа. Последнее меня особенно удивило. Оказалось, не мужское это дело — поддерживать жену во время родовых потуг.

— Надо папе рассказать, — хмыкнула Сиена, — что мама и без него бы справилась. Зачем лишние хлопоты? — сыронизировала она.

Я что-то вяло пробурчала в ответ. От слабости веки слипались. Сиена захлопнула книгу, и я заснула.

— Набирайся сил, Ари.

После нападения на князя прошло несколько дней. Все это время я мучительно размышляла, кто из нас вызвал теней, но никаких догадок, однозначно указавших бы на одержимого, так и не появилось. Вемур перестал отлеживаться в кровати, как только закончилось действие сонных чар.

— Нет, это точно не Хейн, она появилась позже, — покачал головой Нерстед в ответ на высказанные мной опасения. — Его лицо скрывала Тьма.

— Его? Это был мужчина? — удивилась я.

— Я не знаю, огненная. Но когда я найду его, кем бы он или… она ни являлся, то, клянусь, он пожалеет, что перешел мне дорогу и посмел тебя обидеть. Похоже, мы подобрались совсем близко, чтобы найти автора досаждавших тебя писем.

— Ты думаешь, что за всем этим стоит один человек?

— Мне так кажется. Через два дня мы отправимся в поместье, о котором я тебе говорил.

— В поместье?

— Да, — кивнул Вемур и сел рядом со мной на кровать. — Мне хочется вывести его на чистую воду. Я уверен, на нас еще попытаются напасть, а там это будет сложнее. Здесь ему явно помогают.

— У тебя есть подозрения?

Он нахмурился:

— Не знаю, Ари. Возможно, но обвинить никого не могу. Не переживай, я знаю, что делаю.

Вспоминая разговор с мужем, я невольно затосковала. Я давно не видела Нерстеда, занятого накопившимися делами. После его приказа слуги начали торопливо собирать вещи, и во всем замке поселилась какая-то суматоха.

Передвигаясь по коридорам, я вдруг неожиданно поняла, что число охраняющих меня стражей выросло. По коже пошли мурашки. В каждом плохо освещенном углу мне мерещились готовые атаковать тени, за каждым поворотом виднелась Тьма. Не напрасно ли князь затеял поездку? Враг явно понимает, что сейчас самое удачное время, чтобы напасть. Или… О боги! Этого как раз добивается Нерстед? Он насмехается над противником, подстрекая того сделать неосторожный шаг?

Уйдя в себя, я не сразу обратила внимание, что кто-то перегородил мне дорогу. Встреча с Ноэлем Маррисом вызвала в душе противоречивые чувства: с одной стороны, мне давно хотелось услышать его извинения, а с другой… век бы не видеть этого лицемера! После нападения случай с кражей книг отошел на второй план.

Маррис скривился, будто заметил нечто неприятное и противное.

— Ваша светлость.

— Ваше высокопреподобие.

Мы обменялись недовольными взглядами. Вемур, как и собирался, написал его святейшеству, и теперь мы надеемся, Маррис вскоре покинет замок. Интересно, осознает ли он сам последствия своих поступков или действительно верит, что ему сойдет все с рук?

— Должен сообщить, что меня, несомненно, не радует данное вашим супругом разрешение читать книги, но их вскоре вернут.

— Отрадно слышать, — коротко произнесла я, надеясь выяснить что-нибудь еще, но служитель Треокого молчал, только его лицо перекосилось, выдавая истинные чувства.

Как жаль, что даже Вемуру не так просто самостоятельно изгнать его из замка, не запятнав себя, и приходится обращаться к другим служителям Треокого, чтобы решить этот вопрос. Очень хочется верить, что все обернется в нашу пользу, но после общения со священником, живущим в замке, я уже во всем сомневалась. К сожалению, Марриса нельзя просто выставить за дверь.

— Но я все же рассчитываю, что вы начнете посещать храм.

Я привычно промолчала, хотя внутри закипал гнев. Хотелось высказать его высокопреподобию все, что накопилось на душе, но я сдержалась.

— Да осветится ваш путь, — попрощался Маррис.

Я бросила на него последний взгляд, пытаясь понять, что именно меня в нем смущало, но не нашла ответа. Протянула ладонь, разглядывая камень, переданный Лили, и несколько раз разжала и сжала пальцы. Цвет граней не изменился.

Не сказать, что меня все еще сильно занимал скипетр. В последнее время я частенько так разглядывала артефакт шпионки Грасаля, потому что это удивительным образом меня успокаивало. Я неожиданно остро осознала, что не предам Нерстеда. Кража царского жезла — это именно предательство. О чем я вообще думала, соглашаясь с компаньонкой? Да, я хочу спасти Хейн, и не потому, что ее болезнь случилась из-за меня, а просто потому, что сестра попала в беду. Но ведь и Вемур мне близок… Я не пойду против него. Случившееся помогло мне осознать, сколько для меня значит этот нахальный князь.