Дом соли и печали - Эрин Крейг

Мои ребра трещали под ее весом, но тут Косамарас отпустила меня и как ни в чем не бывало отошла в противоположный конец комнаты. Судорожно хватая губами воздух, я попыталась сесть. Кассиус мгновенно оказался рядом, нащупал пульс и начал гладить по волосам, шепча слова утешения. Я поняла, что он поцеловал меня в лоб, но толком ничего не почувствовала. Внутри меня было пусто и темно.

– Оставь свои предложения при себе. Ты не сможешь спасти ее. У этой истории не будет счастливого конца. Особенно у тебя, – добавила она, подмигнув мне.

– Я все расскажу сестрам. Они будут знать, что нельзя…

– Что нельзя? Спать? Видеть сны? Мы уже все это проходили, деточка. Теперь, когда я здесь, – подскочила она ко мне и постучала пальцем по лбу, – мне не нужно, чтобы ты засыпала. Можешь больше не спать. Теперь я с тобой всегда.

Я в ужасе наблюдала за тем, как с нее слезает кожа, оставляя всюду – в том числе и на мне – кровавые следы.

Кассиус оттолкнул ее руку:

– Кто тебя вызвал? Кто запустил все это?

Над островом прогремел оглушительный гром, яростно сотрясая стеклянные окна галереи. Пламя маяка затрепетало на сквозняке в зловещем танце. Над нами нависли пугающие тени, которые постепенно начали отступать к стенам. Почему-то это очень напомнило мне…

– Человек-дракон, – прошептала я. – Я знаю, кто тебя вызвал! – добавила я чуть громче. – Человек с трехглавым драконом.

Кассиус побледнел и пристально посмотрел на Косамарас.

– Трехглавый дракон? Демон? Это правда?

Я ощутила на себе заинтересованный взгляд ее черных глаз.

– Твоя красотка видит больше, чем я думала. Было глупо с его стороны прийти на танцы.

– Кто? – не отступал Кассиус. – Назови имя.

– Вискарди, – прошипела Косамарас, нарочито растягивая «с» и «р».

Над нами прогремел гром, словно вторя ее словам.

– Это невозможно. Фавманты никогда не стали бы иметь с ним дело.

Косамарас расплылась в страшной, неестественно широкой ухмылке:

– Видать, мало ты знаешь, племянничек. Думаешь, все в этом доме такие честные и добропорядочные? Вискарди позвали – Вискарди пришел.

– Прекрати это, пожалуйста, Косамарас. Я знаю, ты умеешь с ним справляться. Если это кому-то под силу, то только тебе.

Она расхохоталась, запрокинув голову:

– Это самая увлекательная сделка, в которой я когда-либо участвовала, и ты надеешься, что я все прекращу только потому, что ты вежливо попросил? Нет! – Она остановилась, прислушиваясь к чему-то. – Я оставлю девчонку в покое…

– Спасибо, Косамарас, – буркнул Кассиус.

– …только на эту ночь, – продолжала она. – Но с рассветом все обещания отменяются.

Она снова повернулась ко мне. По ее щекам струились маслянистые слезы, которые окрашивали ее рот в черный цвет.

– Мы еще повеселимся с тобой – ты и я. Ох как повеселимся! До скорого, милая Аннали. Встретимся во сне! – Она щелкнула меня по носу и ослабила хватку. – Надеюсь, ты успеешь наиграться со своей маленькой куколкой, племянничек.

– Но тебя ведь можно как-то уговорить, Косамарас. Прошу, скажи, как это прекратить! – взмолился Кассиус, шагнув навстречу своей тетке. – Что ты хочешь?

Косамарас злобно ухмыльнулась:

– Да, я бы хотела кое-что прямо сейчас. Я мечтаю о танце с самой маленькой – что там означает ее имя? Терпение? Разумность? Благость? – Она оскалила зубы, словно волк, готовый разорвать добычу. – Ах да – Истина. Верити. Я давненько навещаю ее. Ее детский разум так легко впитывает все, что я предлагаю, – танцы, балы, призраков…

На мгновение мое сердце остановилось.

– Ты стоишь за всеми ее видениями.

– Именно так, – радостно сообщила Косамарас. – Если бы ты знала, что я ей показываю… Ты бы ушам своим не поверила, услышав ее крики.

Ее глаза злорадно заблестели от предвкушения новых кошмаров.

– Поторопись обратно в Хаймур, а то все пропустишь.

– Нет! – закричала я и бросилась на нее с кулаками, но Косамарас исчезла с раскатом грома.

Я пересекла смотровую площадку, вышла на винтовую лестницу и уже собиралась выбежать на улицу, где бушевала снежная буря, как вдруг обнаружила, что я одна.

– Кассиус?

На лестнице послышались его тяжелые ритмичные шаги. Наконец он вышел ко мне и растерянно произнес:

– Я не могу сейчас перенести нас в Хаймур.

Словно в подтверждение его слов, небо пронзила очередная молния.

– Это слишком рискованно. Может что-нибудь произойти…

– Что-нибудь уже происходит! Ты сам слышал, что она сказала: она хочет заполучить Верити. Я не могу допустить этого и просто остаться здесь!

С трудом сдерживая слезы, я сжала кулаки. Не время плакать. Нужно было срочно что-то предпринять.

– Аннали, в такой шторм ты просто не сможешь добраться… – Кассиус ухватил меня за плечо.

– Нет! – взвизгнула я, вырываясь. – Ян так уже потеряла слишком много людей за одну ночь. Силас, Фишер… Я не могу сидеть здесь сложа руки, зная, что Верити может пополнить список Косамарас. Я просто сойду с ума.

– На это она и рассчитывает! – прокричал Кассиус сквозь шум бури. – Косамарас знает, что разозлила тебя. Она хочет, чтобы ты сделала какую-нибудь глупость.

Я безнадежно всхлипнула:

– За что? За что она так поступает с нами? Мы никогда не делали ей ничего плохого!

– Она не преследует никого из вас по собственной воле. Вискарди нередко прибегает к ее услугам, чтобы получить свою часть сделки. Театр – его маленькая слабость, а Косамарас никогда не разочаровывает. – Кассиус тяжело вздохнул. – Она – Вестница Безумия. Она может создать столько ложных видений и искаженных реальностей, что несчастная душа решается на самоубийство, не в силах терпеть мучения.

Я горько усмехнулась:

– Она будет мучить моих сестер. Я должна остановить ее.

– Мы что-нибудь придумаем, – пробормотал Кассиус и запустил руки в волосы. – Знаю, это непросто, но сейчас нам нужно на время забыть о Косамарас. Она лишь марионетка. За всем этим стоит Вискарди. Нам нужно выяснить, кто заключил с ним сделку.

– И что дальше? Вежливо попросить отменить ее?

Кассиус отвел глаза:

– Не совсем… Это может быть очень опасно, Аннали.

Я вспомнила изуродованное тело Фишера, молчаливые взгляды Ленор, Верити с черными глазами Косамарас, танцующую в своей комнате.

– Это уже очень опасно. – Я потерла виски и попыталась сосредоточиться. – Демона, как я полагаю, убить нельзя?