Одинокая смерть - Чарлз Тодд

На этот раз гаррота попала в цель. Пролетев через голову Ратлиджа, петлей захлестнула горло так быстро, что он не успел ее остановить.

Саммерс давил со всей силой, вызванной яростным желанием прикончить, наконец, противника.

Ратлидж развернулся, вытаскивая револьвер из кармана, и с силой нанес им удар Саммерсу по голове. Тот сразу упал, выпустив гарроту из рук.

Дверь церкви распахнулась, появился викарий с фонарем. Увидев инспектора, он растерянно направил свет ему в лицо.

— Светите в ноги, черт возьми! — крикнул Ратлидж.

Викарий повиновался.

— Кто это? — Он вглядывался в неподвижное лицо Саммерса. — Никогда его раньше не видел. — В голосе слышалось нескрываемое облегчение.

— Думаю, что это Томас Саммерс.

Викарий наклонился над Саммерсом:

— Уверены? Но он совсем не похож на того мальчика, которого я знал.

— Вы не видели его пятнадцать лет. Он изменился. Успел пройти войну.

Оттли показал на кровь на лице Саммерса:

— Вы его убили?

— Нет. Но когда придет в себя, голова у него изрядно поболит, — с удовлетворением сказал Ратлидж и засунул револьвер обратно в карман.

Что-то в голосе инспектора заставило викария направить свет на его лицо.

— Во имя Господа, что это у вас…

— Гаррота. Он пытался убить меня.

Оттли хотел еще что-то сказать, но в это время послышались громкие голоса от дороги, и вскоре появился Норман.

— Что тут происходит? — крикнул он еще издалека и, приблизившись к ним, начал рассказывать: — Мы услышали колокол, но в тот момент Петти увидел свет в окне школы и скользившие тени. Он был уверен, что в здании кто-то есть. Я вошел туда сам. Никого там не оказалось, только горела свеча и над ней висела бумажка. Бумажка двигалась, создавая иллюзию присутствия. Тогда мы побежали к церкви. — Норман переводил взгляд с викария на Ратлиджа и тут заметил наконец лежавшего у ног инспектора человека.

— Он покинул школу давно, еще перед тем, как мы здесь собрались. Он шел за Таттлом. Вел его от Истфилда до Гастингса и обратно. Но не успел убить, тут появился я, — объяснил Ратлидж.

Норман взял фонарь из рук викария и осветил Саммерса.

— Подержите так. — Ратлидж нагнулся и обыскал его карманы. Там ничего не оказалось. Кроме медальона в нагрудном кармане для жертвы.

Ратлидж прочитал имя, ничего не сказал и передал Норману. Тот, приблизив фонарь, тоже прочитал.

— Он был для вас, хотя и не хочется так говорить. Берти Граймс, капрал, Йоркширский батальон.

Он отдал медальон Ратлиджу и тут заметил гарроту вокруг его шеи.

— Что это у вас? — Он вгляделся.

Ратлидж снял с шеи гарроту и отдал Норману.

— Орудие убийства.

— Это гаррота, — сказал Уокер и взял ее у Норманна. — Господи, а это что такое?

Ратлидж дотронулся до подобия ошейника, прикрывавшего горло. Они с помощником хозяина скобяного магазина провели за работой немало времени, и результатом стало это изделие, придуманное ими как спасение от гарроты.

— Латный воротник. Или, скажем, его подобие. Что-то вроде этого носили рыцари на плечах и шее, как защиту от удара мечом или копьем. Скобяных дел мастер для меня изготовил. Только теперь его надо снять, и чем скорее, тем лучше. А Саммерса надо немедленно отнести к доктору Гудингу, кажется, я ударил его сильнее, чем рассчитывал.

Пока они тащили Саммерса к доктору на столе, который им вынес викарий из церкви, он пришел в себя. Сначала не мог понять, что происходит. Потом, наконец все вспомнив и осознав, попытался вырваться, но был усмирен сильными руками констеблей. Поняв тщетность попыток, он смирился, только прикрыл глаза рукой.

Доктора подняли с постели, он осмотрел Саммерса и сказал, что его можно везти в Гастингс для предъявления обвинения в нескольких убийствах. Ратлидж, стоя среди окруживших преступного пациента полицейских, сказал:

— Норман, свяжитесь с полицией Дувра и попросите бывшего сержанта Белла привезти к нему свидетеля, который находится у него, и как можно скорее. Это поможет быстро распутать дело.

— Кто такой Белл? И как зовут этого свидетеля? Надеюсь, что человек, который сейчас перед нами, Саммерс, так?

— Да, это Саммерс. Белл объяснит вам сам. А сейчас прошу дать мне возможность побыть с арестованным пять минут наедине.

Все вышли, хотя Норману эта просьба явно не понравилась.

Когда дверь закрылась, Ратлидж спросил:

— Ваша жена еще жива? Если вы скажете мне о ней, это может спасти вас от повешения.

Саммерс пристально смотрел на него.

— Почему я должен помогать полиции?

— Неужели вы ненавидите ее так же сильно, как остальных?

— Я никогда не испытывал к ней ненависти. Мне нужны были ее деньги, — холодно сказал Саммерс.

— Но вы не унаследовали бы ее состояние, если бы убили ее. А если она еще жива и вы обращались с ней неплохо, она могла бы оплатить ваших адвокатов.

— Не думаю, — сказал он мрачно, — я убил ее проклятую собачонку. Так что нет шансов.

Значит, миссис Саммерс еще жива. Где же она?

— Даю вам время до девяти утра обдумать все и рассказать мне.

Саммерс потрогал голову, где расплылась кровь.

— Какого дьявола вы так сильно меня стукнули?

В голосе его слышались жалобные нотки.

— Не надо было лезть на меня со своей гарротой, — сказал Ратлидж жестко. — Почему вы не остановились вовремя? Вы могли остановиться и свалить вину на Хопкинса. Неужели чувство мести было таким непреодолимым, что стоило казни через повешение?

— Сначала это было чувство мщения. Я обдумывал долго, вынашивал планы и в конце концов решил, что пришло время показать им, что я не слабак. Когда они умирали, они были совершенно одиноки, такими, каким был я в детстве. Одинокая смерть в ответ на одинокую жизнь. — Лицо Саммерса приняло странное выражение, что заставило Ратлиджа приглядеться к нему более внимательно. — А потом мне понравилось планировать, выслеживать и убивать. Как будто я снова на войне. Тогда я не осознавал, что это и были счастливейшие моменты в моей жизни. Выслеживая, убивая, я чувствовал себя вновь живым, полным сил и энергии. — Помолчав, он спросил: — Вы ведь были на войне, наверное, понимаете, о чем я? Вы испытывали подобное чувство?

Ему страстно хотелось в этот момент услышать подтверждение, что не только он, но и другие чувствуют ту же страсть убивать.

Ратлидж вспомнил грязь окопов, запах войны, изувеченные и разорванные тела, окровавленные куски плоти. Сколько требовалось сил, чтобы все это выдержать и еще командовать людьми, посылая их на смерть. И видеть, как они гибнут, один за другим.