Пусть мертвецы подождут - Роберт Райан

– Ты опасный человек, вот ты кто.

Извозчик поднял Акленда, схватив за шиворот, и в этот момент двигатель «Армстронг-Уитворта» снова завёлся. Хорошо прогретый, он послушно зарычал, и кто-то с тишайшим скрежетом переключил передачу. Спортивная машина на большой скорости задом наехала на двух мужчин, сбила с ног и отбросила в канаву. Череп Акленда ударился о бордюр, и агент потерял сознание. Громила-извозчик приподнялся на локте и успел увидеть, что, похоже, какая-то женщина переехала его самого и бросила водителя умирать.

– Ну вот, всё готово. – Миссис Грегсон закончила перевязывать руку Кэрдью. – Позже мне надо будет на неё взглянуть. Обычно я оставляю такие ожоги открытыми, но есть подозрение, что вы не будете беречь свои руки от масла и грязи, верно?

Они находились в старом птичнике, и рука Кэрдью представляла собой последнюю травму из череды разнообразных ожогов, порезов и ссадин, с которыми миссис Грегсон пришлось иметь дело после танковых испытаний.

– Моя работа, – проговорил Кэрдью, разминая пальцы, – в том, чтобы пачкаться.

– Вас послушать, так вы трубочист. Можно хотя бы надеть перчатки?

Кэрдью посмотрел на медсестру с таким видом, словно она рекомендовала ему примерить боа из перьев.

– Нам требуется лёгкость прикосновения, миссис Грегсон. Кожа и металл. С этим ничего нельзя поделать.

– Не считая случаев, когда металл горячий.

– Это допустимый риск в моём деле. Как дела у майора Ватсона? – спросил Кэрдью.

– Ему лучше.

– Он заставил меня немного побеспокоиться, – признался Кэрдью. – Что, по-вашему, вызвало…

Она покачала головой:

– Уверена, прямо сейчас майор Ватсон задаёт себе тот же самый вопрос. И, если я его знаю, довольно скоро у него будет ответ.

Кэрдью кивнул:

– Знаете, прямо перед испытаниями Туэйтс, кавалерист, пришёл ко мне и…

Кто-то постучался в стекло открытой двери в импровизированный лазарет:

– Эй, хозяйка!

Лейтенант Халфорд, сменивший робу на мундир королевской артиллерии, прошёл к ним по вымощенному изразцами полу.

– Извините, что прерываю. Я вспомнил, что обещал с этим разобраться. – Он указал на свой левый глаз. – Царапается как не знаю что.

– Мы как раз закончили, – сказала миссис Грегсон, и Кэрдью, опустив рукав, застегнул манжету. – Но вы что-то хотели сказать? Про кавалериста?

Кэрдью покачал головой:

– Нет, не беспокойтесь. Скорее всего, это ерунда. Я скажу майору Ватсону, когда увижу его. Лейтенант Халфорд, уступаю вам место.

Когда Кэрдью ушёл, Халфорд сел. Миссис Грегсон взяла белую эмалированную лоханку и спринцовку с солёным раствором из шкафчика.

– Рад, что позволил вам убедить себя взять вас на борт, – сказал Халфорд. – Должен признаться, вы спасли Ватсона и всех нас.

Она улыбнулась:

– Возможно.

– О, в этом нет никаких сомнений, сестра. Поведение – высший класс. Спасибо.

– Зовите меня миссис Грегсон. Можете запрокинуть голову?

Он сделал, как велели.

– А где мистер Грегсон?

– Полагаю, во Франции.

Он чуть приподнял голову:

– Полагаете?

– Мы с мистером Грегсоном расстались несколько лет назад. – С чего вдруг она ему об этом говорит? – Сохранить это звание было целесообразно.

– А-а. Тогда долг платежом красен.

– Не шевелитесь. И держите это вот здесь. – Она помогла ему расположить лоханку под подбородком и начала впрыскивать стерильный солёный раствор в глаз. – Вы же носите защитные очки, не так ли?

– Так, но иногда через очки и призматические смотровые щели не видно ни хр… ничего не видно. И мы их снимаем. Так как насчёт ответной услуги?

Заострённую чёрную крупицу, похожую на миниатюрный уголёк, вымыло из слизистой его глаза прямиком в лоханку.

– Ага. Кажется, мы нашли виновника. Какой ещё услуги?

– Я пустил вас в танк. То была моя услуга. Теперь вы позволите мне пригласить вас на ужин. Это будет ваша услуга.

– Поморгайте. – Она промокнула его лицо тряпицей, стирая воду. Ей понравилось, как у него покраснела шея за ушами. По крайней мере ему хватало благопристойности, чтобы смущаться из-за столь бесстыдного предложения. «Когда это мальчишки сделались такими дерзкими?» – удивилась она. Всё дело в войне, разумеется. – Нам нельзя покидать имение. Как вы собираетесь повести меня на ужин? Не то чтобы я об этом задумывалась…

– Давайте я буду беспокоиться о том, как и куда. Мы можем… – Его лицо приобрело растерянное выражение.

– Что такое?

– Вы это слышали?

– Что слышала? – спросила миссис Грегсон.

Он наклонил голову набок:

– Похоже на крик. С той стороны.

Она повернулась в ту сторону, куда он указывал пальцем. Там было окно птичника, из которого открывался вид на отдалённый охотничий домик Сэндгроуз, где разместили майора Ватсона.

Ватсон сидел за столом в своей комнате и писал докладную записку в министерство снаряжения и Уинстону Черчиллю. Он озаглавил её «Некоторые медицинские наблюдения относительно условий внутри сухопутных кораблей» и «Совершенно секретно». Майор сомневался, что к его мнению прислушаются как следует, но высказаться стоило. Не из-за его собственного поведения и обморока, а из-за ужасающей атмосферы внутри «омнибуса», или «машины», как их называли, в которой храбрые молодые люди, входившие в экипажи, будут вынуждены сражаться. Было известно уже долгое время, что оксид углерода вызывает спутанность сознания и смерть; самому Ватсону пришлось засвидетельствовать множество смертей, от младенцев до взрослых, причиной которых были неисправные обогреватели или очаги в запертых помещениях. Должен был существовать лучший способ устранять СО и СО2, которые двигатель извергал во внутренности сухопутного корабля.

Вдобавок к этому из-за жара, исходившего от «Даймлера», испарялся бензин во внутренних баках: в них невозможно было заливать горючее снаружи, так что пары поступали из-под завинчивавшихся крышек заправочных горловин прямиком в и без того нечистый воздух, вызывая жжение в глазах и горле. И был жар сам по себе: он прикинул, что температура могла достигать 120 градусов по Фаренгейту[114]. В сочетании с кошмарным грохотом и смертельно опасной машинерией подвергать британских солдат такому было равнозначно пытке.

Ватсон не был инженером, но полагал, что должен существовать какой-то способ соорудить защитную оболочку для двигателя и трансмиссии и убедиться, что выхлопные газы будут покидать внутреннее пространство машины. И, быть может, создать звукопоглощающую систему. И баки для бензина, не превращающие весь транспорт в потенциальную огненную ловушку. Он даже вообразить себе не мог, как выбираться из узких аварийных люков и дверей в случае крайней необходимости. И, разумеется, внутри были артиллерийские снаряды, которые должны были начать взрываться.