Урал грозный - Александр Афанасьевич Золотов

голос потряс и вконец обессилил Варю. Она быстро смахнула слезы, поднялась со скамьи и, стараясь казаться спокойной, сказала:

— Я ничего, я это... Не надо сейчас ни о чем говорить. Мы все набегались, устали, утром на завод надо. Сделаем лучше так: никому не скажем, что хотели уехать, а после работы возьмем лодку и потолкуем на пруду. Я только это, я вроде ошиблась в вас и скверно думала о вас вы же понимаете... Идите спать...

Ребята взглядами проводили ее до забора и плечом к плечу сели на скамью. Звезд в небе стало еще больше, сияли они ослепительно, но ребята глядели в землю.

— Да, кисло вышло у нас,— со вздохом уронил один.

— Тарасюк, она сразу согласилась ехать с нами?

— Нет, сначала ругалась, а потом согласилась.

— Это она нарочно, для отвода глаз...

Голос Артюшки звучал глухо и виновато.

— Хитрая,— через минуту добавил он и, глянув на звезды, улыбнулся.

За ним начали улыбаться другие. Последним улыбнулся Ивашка, но улыбка у него была иной, чем до этой ночи: пережитое опалило его и засветилось в глазах огоньками раздумья и крепнущей строгости.

1944

НИКУЛИН Л. В.

Никулин Лев Вениаминович (1891—1967) — русский советский писатель.

Родился в Житомире в семье артиста. После гимназии поступает на учебу в Московский коммерческий институт.

Живя в Москве, сотрудничает в газетах и журналах, пишет рассказы, фельетоны, стихи. Во время гражданской войны работает в культпросвете Красной Армии.

Когда Советское правительство направило в Афганистан первую дипломатическую миссию, Никулин был включен в ее состав. О пребывании в дружественной стране им была написана книга «Четырнадцать месяцев в Афганистане» (1923).

По возвращении на родину Никулин включается в литературную жизнь столицы. Он — автор революционно-приключенческих романов «Никаких случайностей», «Тайна сейфа», а также произведений исторического жанра «Голые короли», «Адъютанты господа бога» и др.

Известность к писателю приходит после создания им автобиографического романа «Время, пространство, движение».

Во время Великой Отечественной войны Никулин находится в эвакуации. Он живет в Челябинске, около года руководит областным книжным издательством (ныне Южно-Уральское), которое в ту пору значительно увеличило выпуск политической, художественной литературы, а также выпускало наставления для бойца, плакаты на оборонную тему и т. п.

Лев Вениаминович часто выступал на литературных вечерах, читал лекции. За время пребывания на Южном Урале только в газете «Челябинский рабочий» им было опубликовано около двадцати материалов: очерков о тружениках Танкограда, рецензий на спектакли Московского академического Малого театра, находившегося в Челябинске, статей о видных государственных деятелях, писателях, с которыми Никулин был лично знаком.

Уральские материалы Никулина часто печатались и в центральных газетах и журналах. К таким публикациям он всегда относился исключительно серьезно и ответственно. «Писатель, начавший свой путь в газете,— писал он в 1953 году,— никогда не откажется от газетной темы, которая влечет его, никогда не отговорится: я, мол, сейчас занят более важным делом, тружусь над романом или пьесой. Газета — это связь с жизнью, это наша молодость, ж ивой интерес ко всему, чем живет и дышит наш народ сегодня. Атмосфера редакции — родная для нас атмосфера. В редакцию приходишь как в родной дом. Без газеты многим из нас было бы трудно, почти невозможно делать ответственное и благородное дело советского писателя».

Материалы об Урале, опубликованные в центральной печати и представляющие наибольший интерес, были объединены писателем в книгу «Урал Южный», которая вышла в Москве в 1943 году.

На Урале Лев Вениаминович приступил к сбору материалов для основного произведения своей жизни — исторического романа «России верные сыны», в котором ярко □оказал мужество и благородство русских воинов — участников освободительного похода 1813—1814 годов, сокрушивших войска Наполеона. Роман «России верные сыны» был отмечен Государственной премией СССР за 1952 год. Вскоре после опубликования в Москве он был переиздан в Челябинске.

В послевоенный период Никулин создает ряд книг о деятелях литературы и искусства («Люди большого искусства», «Федор Шаляпин», «Чехов. Бунин. Куприн»), пишет роман-хронику «Мертвая зыбь», биографический очерк о герое гражданской войны, видном советском военачальнике Тухачевском, пьесы, киносценарии, путевые очерки.

УРАЛ ЮЖНЫЙ[22] 

У нас

на глазах

городище родится

Из воли,

Урала,

труда

и энергии...

В. Маяковский

Вступление

Седые хлопья облаков ползут по расщелинам скал...

Поезд изогнулся длинной дугой, из окна последнего вагона видно, как паровоз и вагоны медленно втягиваются в ущелье.

Высокие ели поднимаются по крутым склонам и там, на высоте, шумят вековым, заповедным бором.

Это Уральский хребет. Не главная часть хребта, поражающая суровой и дикой красотой, а мягкие очертания гор Южного Урала, гор, постепенно переходящих в равнину, в южноуральскую степь.

Южный Урал! Чудесный, благодатный край, разнообразный — привлекательный для геологов и охотников, для металлургов и художников-пейзажистов... Трудно даже в нашей необъятной стране найти такое разнообразие пейзажей, такое гармоническое сочетание озер, горных кряжей, лесов и привольных степей. Трудно найти такое разнообразие климата и растительности. И досада берет, когда узнаешь, что в старое время эти места считались чем-то вроде пустоши в захолустной Оренбургской губернии. Тогда здесь славился только один промышленный город — знаменитый Златоуст. Магнитогорска еще не было на свете, а нынешний областной центр Челябинск был сонным провинциальным городом, более всего известным пересыльной каторжной тюрьмой.

Были в этом забытом краю заштатные городки, вроде Кургана, известного тем, что сюда после сибирских рудников сослали декабристов; был Миасс — городок владельцев золотых приисков и «старателей»; Шадринск — вообще ничем не знаменитый город. А между тем южноуральские земли тысячелетиями таили в своих недрах железо, золото, платину, медь, цветные металлы, уголь... Над железными рудами колосились хлеба, и земледелец, зацепив плугом твердую породу, с сердцем отшвыривал в сторону то, что могло стать