Пляска смерти - Стивен Кинг

И однако произведения Финнея, который, вероятно, лучше когобы то ни было понимал серлинговскую концепцию “территории между светом итенью”, ни разу не представлены в “Сумеречной зоне” – ни в качестве сценария,ни в качестве основы для сценария. Позже Серлинг использует “Нападение накоролеву” (1966) – работа, самым мягким определением которой будет “неудачная”.В ней слишком много той назидательности, которая сильно подпортила ряд серий“Сумеречной зоны”. Конечно, трагично, что встреча двух родственных по духухудожников, которая могла бы родить истинное вдохновение, обернулась такимплохим результатом. Но если мой анализ “Сумеречной зоны” вас разочаровал, (анекоторые скажут, что я плюю на алтарь), советую вам прочесть “Третий уровень”Финнея – он покажет вам, какой могла бы быть “Сумеречная зона”.

Тем не менее сериал оставил нам множество теплыхвоспоминаний, и замечание Серлинга, что треть серий очень хороша, не так уждалеко от истины. Те, кто смотрел сериал регулярно, не забудут Уильяма Шатнера,завороженного дешевой машиной для предсказаний в дрянном ресторанчикемаленького городка (“Мгновение”) (Nick of Time), Эверетта Слоана, поддавшегосястрасти к игре в “Лихорадке” (The Fever), и хриплый, металлический крик монет(“Фрааа-ааа-нклин!”), призывающий его назад, на битву с дьявольской игровоймашиной; прекрасную женщину, которую поносят за уродство в мире свиноподобныхгуманоидов (Донна Дуглас из “Деревенщины из Беверли-Хиллз” [205] в “Глазенаблюдателя”). И конечно, два классических сценария Ричарда Матесона:“Захватчики” (The Invaders) (великолепная и суровая Агнес Мурхед в ролидеревенской женщины, которая сражается с крошечными захватчиками из космоса;позже Ричард Матесон обратится к этой же теме в “Добыче”) и “Кошмар на высоте в20000 футов” (Nightmare at 20000 Feet), в котором недавно оправившийсядушевнобольной видит, как злобный гремлин снимает кожух с двигателя самолета.

"Сумеречная зона” дала возможность проявить себя целомуряду актеров (среди прочих – Эд Уинн, Кенан Уинн, Бастер Китон, Джек Клугмен,Франшот Тоун, Арт Карни, Пиппа Скотт, Роберт Редфорд и Клорис Личмен),сценаристов и режиссеров (назову лишь немногих: Базз Кулик, Стюарт Розенберг иТед Пост). Нередко в ней звучала поразительная и пронзительная музыка покойногоБернарда Херманна; лучшие спецэффекты созданы Уильямом Таттлом, вероятно,уступающим в магии этого дела только Дику Смиту (или новейшему гению косметикиТому Савини).

Это было отличное шоу.., в том смысле, что мы о немвспоминаем с удовольствием.., но, конечно, не самое лучшее. ТВ – извечныйпожиратель талантов, пожиратель всего нового и сверкающего под солнцем, и если“Зона” на самом деле слабее, чем в нашей памяти, это вина не Серлинга, а самоготелевидения – прожорливой пасти, бездонной пропасти дерьма. Всего Серлингнаписал сценарии восьмидесяти четырех серий, приблизительно около 2200машинописных страниц, отвечающих правилу сценаристов: одна страницасоответствует минуте экранного времени. Это очень много, и неудивительно, чтосреди его сценариев попадаются и такие неудачные, как “Я ночь – зовите меняЧерной” (I Am the Night – Color Me Black). Род Серлинг очень много сделал для“Кимберли Кларк” [206] и “Честерфилд Кингз” [207]. А потом телевидениесожрало его.

6

Что касается ТВ, то я полагаю, что самое время выбираться избассейна его мифов. Я не настолько Джон Саймон [208], чтобы наслаждатьсястрельбой по телеуродцам, теснящимся в большом коррале телевидения. Я дажепостарался с любовью отозваться о “Колчаке: Ночном охотнике”, потому чтодействительно испытываю к нему нечто вроде любви. Как ни плох этот сериал, онне хуже субботних дневных передач, которые доставляли мне радость в детстве,например, “Черный скорпион” I The Black Scorpion) или “Зверь из полой горы”(The Beast of Hollow Mountain).

Отдельным телепрограммам удавалось делать удачные – илипочти удачные – вылазки в область сверхъестественного; например, “АльфредХичкок представляет” подарил нам переложение нескольких рассказов Рэя Брэдбери(лучший из них, вероятно, “Кувшин” (The Jar)), одного страшного рассказаУильяма Хоупа Ходжсона – “Тварь в тростниках” (The Thing in the Weeds),леденящей кровь истории (не о сверхъестественном), вышедшей из-под пера ДжонаМакдоналда “Утро после” (The Morning Aftei); a любители причудливого помнятсерию, в которой полицейские съели орудие преступления – ногу барашка… Серияоснована на рассказе Роалда Даля.

Была там еще пилотная серия из “Сумеречной зоны” часовойдлительности “Они идут” (They're Coming) и короткий французский фильм “Случайна мосту через Совиный ручей” (An Occurence at Owl Creek Bridge), которыйвпервые появился на американском телевидении именно в качестве серии “Сумеречнойзоны” (этот фильм по рассказу Бирса исключен из синдицированных повторовсериала). Другой фильм по рассказу Бирса, “Без вести пропавший”, был показан наПи-би-эс зимой 1979 года. Кстати, говоря о Пи-би-эс, стоит вспомнитьэкранизацию “Дракулы”, сделанную специально для этого канала. Она выпущенавпервые в 1977 году, и в роли легендарного графа там снялся Луис Джордан.Представленная в видеозаписи драма одновременно мрачна и романтична; Джорданболее убедителен в роли Дракулы, чем Фрэнк Лангелла в фильме Джона Бэдхема, асцена, в которой Дракула спускается по стене своего замка, поистинеудивительна. Версия Джордана ближе всего подходит к пониманию сексуальностивампира, представленной в Люси, в трех странных сестрах и в самом Дракуле –существе, обладающем сексуальностью без любви, сексуальностью, которая убивает.Фильм сильнее романтической версии Бэдхема, несмотря на энергичное исполнениесвоей роли Лангеллой. Джек Паланс тоже играл Дракулу на телевидении (в фильмепо сценарию Матссона; продюсером был Кертис) и неплохо справился с ролью..,хотя я предпочитаю исполнение Джордана.

Среди прочих телевизионных фильмов и программ есть как имилосердно забытые (например, злополучная адаптация “Дома урожая” (HarvestHome) Томаса Трайона), так и поистине ужасные образцы: Корнелл Уайлд в“Горгульях” (Gargoyles) (в исполнении Берни Кейси главная горгулья – нечтовроде аятоллы Хомейни пятитысячелстней давности) и Майкл Сарразин в неправильно названном – и незаконнорожденном – “Франкенштейне: подлинной истории”(Frankenstein: The True Story). На ТВ уровень риска настолько высок, что когдамой собственный роман “Жребий” после трехлетних бесплодных попыток “Уорнерз”снять по нему кинофильм был превращен в телефильм и получил благоприятныеотзывы, я испытал прежде всего облегчение. И когда Эн-би-си попыталасьпревратить его в еженедельный сериал и проект не был одобрен советомдиректоров, я опять испытал облегчение.