Судьба, возможно, ты ошиблась - Аграфена

class="p1">— Ты? — взвизгнул он. — Это была ты? Ты одурачила меня как пацана! — Но затем Торий яростно захохотал: — Ничего не знаю, я просто мимо ехал и все!

— Вот как? — я поднялась, вытащила из кармана свою верную Нокию и секунду спустя в зале зазвучало: «Если мой братец и на этот раз от вас сбежит, я вас прикончо-о…», а потом еще и продолжение: «…Его будущее величество, король Тарлии, изволит сердиться».

Если я раньше думала, что Торий — бледный, то просто потому, что не видела его таким, каким он стал сейчас. Потом он резко покраснел и зарычал:

— Недооценил я тебя, маленькая дрянь. Ты все испортила, что я готовил годами. Как же я тебя ненавижу! Как жалею, что не бросил все силы на то, чтобы найти тебя раньше своего высокомерного братца!

— Хватит! — Дин ударил кулаком по подлокотнику кресла. — Разбирательство закончено. Федерика!

— Да, ваше величество, — отозвалась из-за соседнего стола первая статс-дама.

— История заседания ведется?

— Да, ваше величество.

Дин обвел взглядом притихший зал и громким, четким голосом начал:

— Я, король Тарлии Кордэвидион Тарлийский, как верховный судья королевства и высшая власть Тарлии, проведя расследование в деле о покушении на ее величество королеву Тарлии, Наталью Тарлийскую, о покушении на короля Тарлии, Кордэвидиона Тарлийского, о попытке государственного переворота, выслушал всех заинтересованных лиц и решил:

— Признать всех участников преступной группировки виновными в соучастии в попытке государственного переворота и соучастии в покушении на короля и королеву Тарлии. Наказать заключением сроком на десять лет, с отбытием наказания на острове Селдона, с установкой магической метки.

— Тория Веридиса, графа Фолиота, признать виновным в организации покушения на короля и королеву Тарлии, в организации попытки государственного переворота, в создании преступной группы и вовлечении в эту группу посторонних лиц. Наказание — смертная казнь. Привести в исполнение завтра на рассвете с использованием проклятия «пламя дракона» без допуска посторонних.

Его величество сделал небольшую паузу, потом продолжил:

— Ростон!

— Да, ваше величество, — поднялся из-за стола помощник Мерида.

— Тебе следует известить лорда Сэда, что Торий Веридис осужден за преступления перед короной и приговорен к смертной казни. А так же поставить их в известность, что у них есть пять часов на то, чтобы подать прошение королю Тарлии Кордэвидиону Тарлийскому о снисхождении и замене наказания на более мягкое.

Ростон поклонился и сразу же отправился выполнять данное ему поручение. Я исподтишка посмотрела на Тория. Лицо его перекосилось от злости, глаза пылали яростью. Никакого раскаяния и не наблюдалось и в помине.

— Уведите осужденных, — распорядился король.

Когда всех осужденных вывели из зала, в проем заглянула Селия. Дождавшись, пока я кивну головой, она распахнула дверь пошире и приказала шестерым слугам, которых она привела с собой, осторожно внести в зал стол с установленным на нем чудом конструкторской мысли наших механиков.

Так как покинуть помещение приказа не было, шестеро лакеев так и застыли возле принесенного предмета мебели. Дин помог мне спуститься со ступеней, ведущих на трон, и подвел к столу.

Подняв глаза в зал, он громко сказал, обозрев удивленные лица придворных, не понимающих причину того, почему их все еще держат в зале:

— Последние удручающие события в нашем королевстве вынудили нас прибегнуть к новым методам ведения расследовании. Ее величество Наталья Тарлийская как лицо, постоянно подвергающееся покушениям, предложила использовать аппарат, о котором она сейчас всех проинформирует.

Я сняла коробку со стола, открыв затейливую машинку, на которую Грет и Робин потратили почти сутки. На передней панели механизма были прикреплены на движущихся штангах два металлических шарика размером с кулачок ребенка.

— Я полагаю, — начала свою речь, внимательно вглядываясь в лица встревоженных придворных, — что почти всем уже известно, что я прибыла в это королевство не просто из другой страны, а совсем из иного мира. Технологии моего родного мира намного превосходят то, о чем вы даже не мечтали. Один из примеров вы уже видели в действии, — я показала свой мобильник и положила его снова в карман. — Второй я вынуждена буду использовать на всех вас, чтобы в дальнейшем не происходило инцидентов, подобных сегодняшнему.

Я оглядела вытянувшиеся от страха лица у некоторых мужчин и женщин. Потом продолжила:

— Мы уверены, что во дворце сейчас находится по крайней мере один из тех, кто постоянно предавал своего короля, докладывая о его передвижениях осужденному сегодня Торию. Дальше так продолжаться не может. Поэтому я перенесла вот этот прибор, который называется полиграф или просто — детектор лжи.

В зале возник небольшой шум, люди нервно переглядывались и перешептывались. Не обращая на это ни капли внимания, веду свою речь дальше:

— Всем присутствующим во дворце дается время до завтрашнего утра, чтобы покинуть это место, если вы были замешаны в заговоре. Никто вас задерживать не будет. Потому что после того как мы начнем проверять вашу правдивость на этом аппарате, может быть уже поздно. Тем, кто ничего против королевской семьи не замышлял и не участвовал в заговоре, бояться нечего, но вот тем, у кого совесть не чиста, полиграф сразу же сожжет мозг.

Я взяла небольшую, заранее заготовленную палочку, прикоснулась к ярко-красной кнопке на боку аппарата и легонько нажала. Между металлическими сферами проскочила ярко оранжевая молния и раздался грохот.

— У меня все, — спокойно сказала я и, не глядя на побелевшие от ужаса лица придворных, направилась к ковровой дорожке, ведущей к выходу из зала.

Там ко мне присоединился Кордэвидион, а сразу за ним — вся наша свита. Стол с лжеполиграфом окружили Терри, Робин и Грет.

***

На следующий день мы подсчитывали дворцовые потери. Трое придворных спешно покинули дворец сразу же после судебного заседания, на ходу объясняя свои действия возникшей неотложной необходимостью. А ночью тихонько испарились две служанки и, к моему большому сожалению, одна из фрейлин. Я даже имени ее не запомнила, а она, по-видимому, докладывала все обо мне своему хозяину.

После суда я никак не могла прийти в себя. У меня в голове не укладывалось, как можно было жить столько лет под чужой крышей, пользоваться всеми преимуществами дворцовой жизни, да, в конце концов, жрать на халяву и тут же предавать?

Настроение испортилось окончательно, когда вечером я узнала, что мой супруг опять куда-то смотался. И это он мне говорит, что я всегда куда-нибудь вляпываюсь?

Утром его тоже нигде не обнаружилось, и я уже чуть не рычала от злости. На все мои возмущения окружающие только улыбались. А тут еще выяснилось, что и Сашки во дворце нет. Вот куда их могли черти унести обоих?

Еле