Горький мед, сладкий яд - Ирина Надеждина

– Записывать обязательно? – Ольга уже почти полностью пришла в себя.

– Обязательно, – вторая женщина в белом халате присела на край скамьи и достала из папки какой-то бланк. – Имя, фамилия, отчество?

– Гончарова Ольга Павловна…

Женщина записала все Ольгины данные, спрятала бланк и папку в чемоданчик с красным крестом и спросила:

– Вас действительно не нужно подвозить?

– Нет, спасибо. Я прекрасно дойду сама.

– Тогда до свиданья и больше так не пугайтесь.

– Спасибо, постараюсь, – Ольга вымученно улыбнулась.

В коляске пискнул Андрей. Ольга качнула коляску и собралась уходить. В конце аллеи появились два милиционера. Они быстро подошли к Ольге и все еще стоявшим вокруг нее парням и девушкам.

– Что произошло? – спросил один из них.

– Хулиган какой-то в коляску с ребенком петарду бросил, – бодро пояснила одна из девушек. – Женщина даже в обморок упала. Только что «скорая» уехала.

– Это вы? – спросил милиционер у Ольги.

– Да, я, – кивнула она. – Только я сейчас должна идти домой кормить ребенка.

– И что мы будем делать? – спросил милиционер.

– Я оставлю вам свою визитку, – Ольга достала из кармана куртки бумажник и из него визитную карточку. – Я дома целый день.

– Петарду кидал пацан какой-нибудь? – спросил милиционер.

– Нет. Взрослый.

– Вы хоть запомнили его?

– Я знаю, кто это был. А сейчас извините, мне пора, малыш плакать начинает, – Андрей начинал попискивать уже более активно.

– Вы, ребята, нас вызывали? – спросил милиционер у парней и девушек.

– Мы.

– Вы все видели?

– Видели.

– Вот вы сейчас никуда не станете расходиться. Вам детей кормить не нужно.

– Конечно, нет. Он у вас, кажется, шарфик забрал, – неуверенно сказала одна из девушек вслед Ольге.

– Шарфик? – Ольга удивленно оглянулась. – У меня не было шарфика.

– У вас что-то темное ведь было на голове… – девушка растерянно смотрела на нее.

– Вам показалось, у меня ничего не было, – и Ольга решительно покатила коляску к выходу из аллеи.

Подходя к подъезду, Ольга обратила внимание, что гулявшая с собакой соседка смотрит на нее чуть ли не с испугом. Она решила, что, по всей видимости, испачкала юбку, когда упала, но сразу этого не заметила. Ольга вошла в подъезд и набрала код на замке двери своей квартиры. Андрей уже довольно сильно капризничал, и она спешила изо всех сил, чтобы быстрее его накормить. На звук открывающейся двери в коридор вышел Антон. Дневной эфир у него окончился сегодня рано.

– Что-то вы сегодня загуля… – голос Антона испуганно замер на полуслове. – Оленька, что у тебя с волосами?!

– А что? – Ольга растерянно посмотрела на него и коснулась рукой волос. – Здесь неприятность такая вышла…

– Ты в парикмахерской, что ли, была? – все еще испуганно спросил Антон.

– Нет. С чего ты взял? – Ольге стало как-то не по себе.

Она передала Антону Андрея и повернулась к большому зеркалу. Ее темные, почти черные волосы стали совершенно седыми. Она снова коснулась рукой волос, они казались ей чужими, неестественными, и прошептала:

– Боже мой…

– Оленька, что случилось? – Антон смотрел на нее с испугом.

– Я сейчас все тебе расскажу. Ты иди, разверни Андрюшку, а я пока руки помою. Его уже кормить пора.

Ольга пришла в спальню через несколько минут. Антон снял с малыша конверт и развернул теплое одеяльце. Ольга взяла Андрея на. руки и удобно уселась.

Антон вышел из спальни. Ему почему-то было не по себе. Он пошел на кухню и закурил. Что-то произошло, и это «что-то» было далеко не хорошим. Из спальни слышался голос Ольги, успокаивающей капризничающего Андрея. Через несколько минут она вошла в кухню, держа малыша на руках. Губы ее дрожали, глаза были полны слез.

– Антон, у меня молоко пропало, – почти прошептала она.

– Как?! – У Антона сжалось сердце.

– Не знаю… Сходи к Татьяне Денисовне, возьми какую-нибудь смесь получше…

– Сейчас, Оленька, – Антон порывисто поднялся. – Ты себя чувствуешь нормально?

– Да, – кивнула Ольга, – не волнуйся. Пока ты сходишь, я позвоню Владу и дяде.

Антон вернулся из аптеки через полчаса. Андрей орал к этому времени не своим голосом, требуя поесть. Владислав и Даниил Александрович уже приехали. Ольга сидела в гостиной на диване, пытаясь успокоить малыша. Она передала ребенка Антону и пошла на кухню разводить смесь. Владислав и дядя были растерянны и озабоченны.

– Антон, что случилось? – спросил дядя. – Оленька сказала, что пока ты не придешь, она ничего говорить не будет.

– Я не знаю, – растерянно произнес Антон. – Я вернулся с работы. Обычно в это время она с Андрюшкой уже возвращалась с прогулки, а сегодня ее не было. Я уже начал волноваться и собирался пойти ей навстречу, туда, где они обычно гуляли, когда она пришла. Я вышел в коридор и обомлел, увидев ее с такими волосами. Вообще у нее был вид какой-то испуганный, растерянный… Потом я решил, что Оленька была в парикмахерской, хотя накануне она ничего такого не говорила. Стал у нее спрашивать, но она спешила кормить Андрюшку и сказала, что объяснит позже, что случилось. Я вышел покурить в кухню. Она вошла через несколько минут, глаза полные слез, и сказала, что у нее нет молока. Я пошел в аптеку за смесью, а она сказала, что позвонит вам.

– Вы не ссорились? Она не нервничала? – спросил Владислав, пристально глядя на Антона.

– О чем ты? Какие ссоры? С утра смеялись, шутили, собирались вечером приехать в гости к вам.

– Сейчас я Андрюшку накормлю и все расскажу, – Ольга вошла в комнату, взяла у Антона малыша и дала ему бутылочку со смесью.

Через полчаса, когда накормленный ребенок уснул в своей кроватке, Ольга вернулась к мужчинам. Лицо ее было осунувшимся и усталым. Несколько минут длилась пауза. Первым нарушил молчание Антон. Он обнял Ольгу за плечи и тихо, осторожно спросил:

– Оленька, так что же все-таки произошло?

Ольга вся съежилась и после минутной паузы рассказала, как все было. Чем дальше она рассказывала, тем мрачнее становились лица мужчин. Дядя сидел, согнувшись, как глубокий старик, у Владислава между бровями залегла резкая морщина, Антон обхватил голову руками.

– Я больше не намерен терпеть это, – глухо сказал он, когда Ольга закончила.

– Что ты предлагаешь? – Даниил Александрович поднял голову и посмотрел на него.

– Не знаю. Может быть, есть смысл обратиться в органы, и пусть с ними разбираются?