Леди Туманов - Дебора Мартин

— Ты влюбился в нее, как я посмотрю? — негромко спросил Рис, заставляя Эвана вернуться к разговору.

Эван посмотрел на друга, во взгляде которого читался тот же вопрос. Влюбился ли он в Кэтрин? Можно ли назвать любовью чувство, которое терзало его все эти дни? И ту боль, которую он пережил, когда решил, что она является соучастницей убийства? Можно ли считать любовью то, что превратило для Эвана безумную скачку из Лондезана в мучение, от которого он попытался отвлечься, повторяя про себя латинские строки?

И любовь ли заставила сжиматься его сердце всякий раз, когда Эван вспоминал об огромной разнице в их происхождении?

— Если я и влюбился, — задумчиво проговорил Эван, — то судьба сыграла со мной довольно злую шутку.

Она богата и знатна. И может выйти за любого, кого выберет для себя… И особенно сейчас, когда…

Он успел замолчать до того, как проговорился насчет сосуда. Кстати, что случилось с этой посудиной после того, как Кэтрин ударила ею Мориса? Забрала ли она сосуд назад? Эта сторона событий оставалась по-прежнему для него неясной. Кажется, они говорили про сосуд. А потом Эван окончательно впал в забытье. Но раз у нее в руках был пистолет, она, наверное, не позволила Морису забрать столь дорогую для нее вещь. Слишком много она для Кэтрин значила…

— Почему «особенно сейчас»? — переспросил Рис, глядя на Эвана, который невидящими глазами смотрел прямо перед собой.

— Нет, ничего. Вы ведь понимаете, о чем я говорю? Кэтрин и я… Это невозможно.

— Если она любит тебя — все возможно, — пожал плечами Рис. — Мне самому казалось дерзостью свататься к дочери графа, но Джулиана доказала, что любящая и добрая женщина не обращает внимания на подобные вещи. А ты ведь успел убедиться, насколько прекрасная женщина миссис Прайс?

— В том-то все дело, — пробормотал Эван. — Она слишком хороша для меня. — Ему невольно вспоминалась Генриетта — тоже милая, хорошая девушка. Но, увидев, каким он бывает в гневе, Генриетта в ужасе отказалась от него.

Но ведь Кэтрин уже видела его не с самой лучшей стороны. Неужто после этого ее чувства не остынут? Неужто его поведение не охладит жар ее души?

Рис наблюдал за ним с явным сочувствием. И Эван на мгновение подумал, не поделиться ли со старшим другом своими опасениями. Но он был просто не в состоянии раскрыть темную, мрачную сторону своей жизни перед человеком, которого бесконечно уважал. Вместо этого он с трудом выдавил улыбку:.

— И вообще, я ведь даже не знаю, что она испытывает по отношению ко мне.

— Ты мог бы спросить ее об этом.

Улыбка тотчас сошла с лица Эвана, когда он представил, насколько опустошилась бы его душа, услышь он отказ Кэтрин.

— Не знаю, Рис. — И вздохнул. — Наверное, стоило бы.

Глядя на его огорченное лицо, Рис встал с кресла.

— Прости, Эван. Я не имею права вторгаться в твою личную жизнь. — Он улыбнулся. — Я начинаю вести себя хуже, чем Джулиана. И вместо того, чтобы дать тебе поесть, терзаю душу вопросами. — Рис снова вернулся к своему беспечному тону, за что Эван в душе благодарил его. — Попробую как можно быстрее исправить свою оплошность. Джулиана не похвалит меня за такую небрежность.

И Рис направился к двери. Но, взявшись за ручку, замер.

— Да, совсем забыл сказать тебе. Этот Морис заезжал сюда, он справлялся о тебе и о миссис Прайс.

Эван нахмурился.

— И что вы ему сказали?

— Направил его по ложному следу. Думаю, вряд ли он появится здесь в ближайшее время. Так что не волнуйся.

— Спасибо, Рис. Даже не представляю, смогу ли я когда-нибудь отблагодарить вас и Джулиану за вашу доброту.

— Какую чепуху ты городишь! Ты наш друг. И ничего нам не должен. — Рис открыл дверь и усмехнулся. — Пришли нам очередную свою книгу с надписью, и мы будем квиты.

Эван заставил себя улыбнуться в ответ, но как только Рис вышел, со вздохом облегчения откинулся на подушки. Сумятица, воцарившаяся в его голове, беспокоила его больше, чем рана в плече. Мысли крутились, как осенние листья на ветру, но в центре этого смерча неизменной оставалась… Кэтрин. Женщина, похитившая его сердце. Женщина, с которой он провел самую незабываемую, самую потрясающую ночь в жизни.

Что ему теперь делать?

Жениться на ней — сразу же явился ответ. Вот что делают обычно люди, когда они влюбляются в кого-то. И женитьба — единственный способ быть с ней рядом. Это он знал твердо.

Но имеет ли он право жениться на ней? Даже если она и согласится, имеет ли он право рисковать? Вдруг их супружество превратится в подобие семейной жизни его родителей, где любовь переплеталась со взрывами неистовой ярости и ненависти?

Закрыв глаза, Эван вспомнил, чего только не натерпелась его мать от отца, которого любила. В памяти промелькнули картины приступов бешенства, которые находили на отца, и следовавших за ними просьб о прощении… И как отец утверждал, будто обожает свою жену, хотя постоянно избивал и ее, и детей.

Любовь. Эти двое тоже клялись, что любят друг друга. Но в чувстве, которое Эван испытывал к Кэтрин, не было стремления подавить ее. Правда, Эван почти готов был причинить Кэтрин физическую боль — когда заподозрил ее во лжи, — но ведь ему удалось справиться с собой, хотя причины для ярости у него тогда имелись, и весьма основательные.

Но он не мог представить, будто способен ударить ее за то, что она пролила вино, потратила слишком много денег или повысила голос в церкви — словом, за то, чем обычно вызывались отцовские вспышки бешенства, и Эвану, конечно же, не хотелось видеть Кэтрин, трепещущую при любой смене его настроения или едва он только повысит голос. Кэтрин, с опаской стерегущая каждое его движение, — о таком и помыслить было ужасно..

И дети… О Боже милостивый! Если бы у них когда-нибудь родились дети, он бы и пальцем их не тронул. Он бы лелеял каждое дитя, появившееся на свет от их союза с Кэтрин.

Впервые за долгие годы надежда снова сверкнула впереди, маня его. Может быть, он все же не настолько похож на своего отца? Раньше Эван порой терял власть над собой. Но больше никогда в жизни он не обидит ни одно существо, которое слабее его. Особенно теперь, побывав на пороге смерти, он с особой глубиной осознал, сколь драгоценна человеческая жизнь. Нельзя осквернять ее злобой и зря мучить людей. И Эван почувствовал, как ему хочется соединить навеки свою судьбу с Кэтрин. Он хотел, чтобы она всецело принадлежала ему, а этого можно было добиться только одним способом — жениться на ней.

И, придя к такому решению, Эван выпрямился, потом медленно спустил ноги с постели. Надо непременно поскорее найти Кэтрин. Надо попросить у нее прощения за свое невыносимое поведение.

И если она простит его, он расскажет о своих чувствах к ней. Но сначала он откроется ей во всем. Кэтрин должна знать, какая черная яма зияет в его душе. И какие демоны могут вырваться оттуда против его воли. Однажды он уже пытался скрыть это от женщины, на которой хотел жениться, и это кончилось катастрофой.