Цель номер один. План оккупации России - Михаил Антонов

На самом деле либералы, пришедшие к власти, препятствовали лишь сохранению и развитию советской социалистической идеологии. Сами же они были идеологизированы в крайней степени, являлись почти сплошь «западниками» (если пользоваться терминологией XIX века), и преобладали в их среде три течения: американофилы, панъевропейцы и (громко заявившие о себе лишь в последнее время) евроатлантисты.

Ну, с американофилами все ясно. Ельцин и его подельники по Беловежью, совершив предательство и уничтожив СССР, прежде всего доложили об этом президенту США Джорджу Бушу-старшему. И в дальнейшем вся деятельность российской власти проходила (и не могла не проходить) под контролем американских советников. Председатель комитета Госдумы по экономической политике и предпринимательству Евгений Федоров прямо говорил: «Ельцин – это целиком западный проект». Не удивительно, что даже проекты постановлений правительства РФ составлялись в Вашингтоне и посылались в Москву на подпись. Министр иностранных дел РФ Козырев почти откровенно мыслил наш МИД филиалом государственного департамента США. Проамериканские либералы часто «бежали впереди паровоза» и шли на такие уступки США, каких американцы и не требовали. Угодничество ельцинистов перед Западом дошло до того, что в Конституцию РФ была включена статья 15, в которой говорилось:

«4. Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора».

Теперь несколько слов нужно сказать о втором течении в среде российских либералов.

Еще в брежневские времена, на фоне разговоров о «разрядке», Шарль де Голль выдвинул тезис о Европе «от Атлантики до Урала». Принятие его было бы равнозначно расчленению СССР и России. Ведь это означало, что территория СССР от западной границы до Урала входила в «цивилизованную» Европу, а Зауралье – оставалась коснеть в отсталой Азии. Какая же это была бы единая нация, одна часть которой представляла бы «цивилизованных европейцев», а другая – «диких азиатов»? Разве такая концепция не была бы деянием, направленным на «подрыв безопасности государства… разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни» (что запрещено ныне действующей Конституцией РФ)?

Для Горбачева «включение СССР в семью цивилизованных наций» стало ключевой задачей. Впоследствии, уже при Ельцине, российские либералы разного толка выступали со «встречным планом», чтобы перевыполнить задание Запада. Возникали одна концепция радикальнее другой, распространявшие пределы «цивилизованной Европы» до российских берегов Тихого океана: «Европа – от Лиссабона (или от Дублина) до Владивостока». Даже высшие руководители РФ и наиболее активные в СМИ политологи часто повторяют: «Россия – европейская страна». 17 января 2009 года Владимир Путин, находясь в ФРГ, заявил:

«Россия и Европа всегда были частью единого цивилизационного пространства, частью христианского мира с общим мировоззрением, с толерантностью по отношению к другим цивилизациям, с общими моральными критериями, общей нравственностью». Между тем едва ли не каждый русский знает, что именно со стороны Европы много раз исходила для нас смертельная опасность. Да и при завоевании колоний европейцы не показали ни толерантности, ни христианской морали.

Наконец, точку в этом движении поставил Дмитрий Медведев, провозгласивший единство экономического и культурного пространства евроатлантической цивилизации аж «от Ванкувера до Владивостока» (судя по контексту его выступления, в направлении с запада на восток).

Идею президента подхватил и развил либеральный первый заместитель председателя правительства России Игорь Шувалов. Он и Таможенный союз России, Казахстана и Белоруссии представил как промежуточный этап на пути создания единого экономического пространства от Атлантики до Тихого океана. По мнению Шувалова, развитие Таможенного союза России, Белоруссии и Казахстана предполагает заключение соглашения о зоне свободной торговли со странами ЕС и с АТЭС. Данное объединение открыто для Украины и предоставляет ей возможность «на определенном этапе» ускорить создание зоны свободной торговли с Евросоюзом. Хотя, отметил Шувалов, Таможенному союзу предстоит реализовать ряд практических наработок, таких, как создание единой валюты. По мнению российской стороны, единая валюта стран-членов ТС на данном этапе развития отношений является преждевременным и непроработанным шагом, который, однако, может быть осуществлен в перспективе, равно как и взаимное признание банковских лицензий, единое визовое пространство и др., которые, в свою очередь, подводят к проекту союзного государства стран-участниц экономического интеграционного проекта[34]. И во время своего визита в Молдавию Шувалов предлагал этой стране участвовать в проектах Таможенного союза. Этот либерал не спрашивает согласия на включение в евроатлантические структуры не только русских, бурят и тувинцев, но и казахов, белорусов и граждан других стран СНГ.

Разве не ясно, что во всех подобных случаях речь идет об идее, которая может быть определена как покушение на целостность РФ? Какое дело буряту или тувинцу до Европы, и почему их вдруг, не спросив их согласия, записывают в европейцы, причисляют к нациям, прославившимся развязыванием наиболее жестоких войн и уничтожением целых народов вроде американских индейцев?

У нас часто цитируют Пушкина, который писал, что Россия, истекая кровью, защитила Европу от орд Батыя. Да, один раз было такое, хотя в то же самое время Руси приходилось отбивать нападения шведов и немецких «псов-рыцарей». Но потом Россия на протяжении нескольких веков защищала народы Северной Евразии от натиска западноевропейских хищников-колонизаторов. Южной Евразии повезло меньше, Россия на пути к ним западных колонизаторов встать не могла. О том, что такое колониальный гнет англичан, французов, голландцев и других западных поработителей, могли бы рассказать народы Индии, Индокитая, Индонезии и прочих порабощенных европейцами азиатских земель. Когда в XIX веке Китай воспротивился было ввозу в страну наркотиков, угрожавших самому существованию нации, англичане (при поддержке американцев) развязали против него две войны (вторую – с участием Франции), которые так и вошли в историю под позорным названием «опиумных».

История сложилась так, что Россия – не форпост Европы в Азии, какой ее хотели бы видеть либералы, а форпост Азии в Европе. И в этом ничего изменить нельзя, потому что антиевропеизм вошел в менталитет, в плоть и кровь русских, которым приходилось отбивать нашествия с Запада, начиная едва ли не с момента возникновения Русского государства. И до сих пор преобладающий тон общественного мнения Европы – это жажда «окончательного решения русского вопроса». А решение это, по своей сути, по постановке (но пока не по реализации) очень простое: ликвидировать русский народ или, по крайней мере, загнать его за Урал. Поэтому уже тогда, при Горбачеве и Ельцине, российских «западников», выдвигающих концепции панъевропеизма, следовало бы судить, если бы в то время действовала нынешняя Конституция РФ. В уже цитировавшейся ее статье 13, говорится: