Какого цвета убийство? - Томас Эриксон

не знаешь, – к человеку, проработавшему двадцать девять лет на одном месте и посвятившему себя заботе о чужих детях. Ей дают все меньше ресурсов и взваливают на нее все больше обязанностей, но она не сдается. Она верит в свое дело и, по всей вероятности, работает за сущие гроши.

На шее у Нины снова появились красные пятна, но она продолжала слушать.

– Ты ставишь под сомнение ее ум, критикуешь порядок, который она создавала три десятка лет…

– Порядок, который, очевидно, не работает!

– Ты упустила из виду одну важную деталь – я думал, вас учили этому в полицейской академии. Бог неспроста дал нам два уха и всего один рот.

– Она ничего не говорила! Просто сидела и… увиливала от ответов и тормозила, ты сам это сказал!

Алекс покачал головой.

– Я сказал иначе. Она говорила то, что, как ей казалось, мы хотели услышать. Это не совсем то же самое, что лгать.

Инспектор Мандер громко фыркнула.

– Что я говорил о «зеленых» людях? Подумай.

– Они тугодумы.

– Они выжидают. Им требуется время. «Зеленые» соглашаются с тем, кто говорил последним. Но это не самое главное.

– Боятся конфликтов.

– Совершенно верно. Это мы преодолеваем, вызвав у них доверие. Риск конфликта снижается на несколько сотен процентов.

– Поэтому мы полдня болтали о ерунде?

Алекс нахмурился.

– Я пытался вызвать у нее доверие, говоря о личном. Показывая интерес к ней, как к человеку, я наводил мосты.

– Ты рассуждаешь как наставник, знаешь об этом? – произнесла Нина, скрестив руки на груди. – А мы ведем расследование. Мы не на коуч-сессии и не на лекции.

– А я и есть наставник. Сюрприз.

Она посмотрела в окно.

– Она не должна была отдавать ребенка, не уточнив этот вопрос с родителями. Это вопрос безопасности! Ты сам общался со Свартлингом. Это не какая-нибудь твоя гипотетическая ситуация на тренинге, это реальность!

– Да, я в курсе, но у тебя проблема, если ты… Тебе решать, что ты хочешь создать вокруг себя. Если не проявляешь интерес к другим людям, то ничего не добьешься. Ты не можешь изменить других, только саму себя.

– Аллилуйя, – ответила она. – Напишу это на бумажке и повешу в рамочке.

– Личную фрустрацию тебе придется отложить в сторону. Общаясь с «зелеными» людьми, нужно какое-то время поговорить о погоде, завоевать их расположение. Когда они немного освоились, можно переходить к делу. Но не раньше.

– Честно говоря, на все это уходит уйма времени. Полицейский не может ждать так долго. – Она повернулась к нему. – Я невольно задаюсь вопросом: ты отдаешь себе отчет, насколько все серьезно?

– Ты как-то спрашивала меня, для чего я использую свои знания. Вот для чего. Я немного смягчил Монику. Не стану утверждать, что она полюбила меня или полностью доверяет мне, но, согласись, под конец мы к чему-то пришли. Двадцать девять лет, мужа зовут Рагнар, и дочь залетела от кого-то, кого ни Моника, ни Рагнар не любят.

– Не будь таким самодовольным. Ты не ответил на мой вопрос.

– А Юханну Хельмарк забрал из садика мускулистый мужчина с бритым черепом и татуировками. В темном минивэне. И с этого момента ты будешь прислушиваться к моим словам. Таков уговор.

Нина зло посмотрела не него и завела машину.

Всю дорогу до полицейского участка они ни словом не обмолвились.

Глава 69

Фредрик лежал на кровати Юханны, положив руку на глаза. Плечо по-прежнему болело, но он приветствовал эту боль. Она поддерживала его в тонусе, не давая заснуть. Слезы сочились беспрерывно с тех пор, как он вернулся домой, – он уже перестал их замечать. Несколько часов самоистязания привели к одному-единственному выводу. Ни капли сомнений не осталось. Его дочь похищена.

Он просто лишится рассудка.

Поднявшись с кровати Юханны, Фредрик тихонько вышел в холл. Приоткрыл дверь в собственную спальню. Дыхания Мартины не услышал. Когда она спала, это всегда было слышно – странное и не самое приятное посвистывание, которое могло напугать до полусмерти, если он просыпался посреди ночи. Теперь же было тихо – значит, она не спит.

Войдя в комнату, он непонятно почему почувствовал, что вторгается на чужую территорию. Неуютно.

– Чего ты хочешь? – спросила Мартина, когда он находился в метре от кровати.

Фредрик выпрямился, вдруг осознав, что крался на цыпочках, как индеец в прериях.

– Просто хотел узнать, как ты.

– Без изменений.

Он выждал пару секунд.

– Тебе чего-нибудь нужно?

– Ты разговаривал с Юханной?

Фредрик задержал дыхание. Положил руку на затылок и произнес быстро, пока не успел передумать:

– У нее все хорошо.

Жена застала его врасплох своим вопросом. И он сделал то, что должен был, – защитил Мартину от ужасных новостей. Она болеет. Это известие ее убьет. Он что-нибудь придумает.

Выйдя из спальни, Фредрик вернулся в комнату дочери. Медленно опустился на колени, поставив локти на ее разноцветное покрывало. Во всем теле захрустело, и он почувствовал, как заныло плечо, поврежденное Жигаррой, когда тот швырнул его об пол. Оглядел мишек, сидевших рядком в полуметре от его лица. Три коричневых медвежонка с блестящими глазками-пуговками. На одном красовался шарфик, сшитый Юханной в садике, в синюю и белую клетку, немного грязноватый.

– Ну как дела, парни? – прошептал он. – Если у вас найдется для меня один-другой дельный совет, я готов слушать. Даже не представляете, насколько готов… Потому что сам я уже не знаю, что делать.

Глава 70

От голоса Хельмарка дрожали стены.

– Похищена? ПОХИЩЕНА?!

Комиссар только что поругался с Ульвгреном по поводу неудачной операции по захвату квартиры Жигарры, поэтому и без того пребывал в гневе. Времени уже нет. Если у Хельмарка отберут это расследование и отдадут кому-то другому, это будет поражение невиданного масштаба. Такого с ним никогда раньше не случалось, и он даже не мог представить себе, какие чувства будет испытывать. Во второй половине дня стало известно, что Эва Аксберг обратилась в прессу, и там гибель ее мужа раздули до небес. Но теперь еще племянница… Он видел-то ее несколько раз в жизни. Но все-таки родная кровь.

Нина сидела, положив руки по швам, тихо, как мышка.

– Может, сядем? – осторожно предложил Алекс.

– На кой черт? – отмахнувшись, продолжал орать Хельмарк. – Кто просил вас тащиться в этот гребаный сад? Вы соображаете, как быстро в таких местах распространяются слухи? Им же там делать больше нечего, кроме как чесать языками с утра до вечера!

Комиссар с грохотом захлопнул дверь в свой кабинет. Доска для объявлений, висевшая на стене, упала на пол, кнопки-гвоздики рассыпались по истоптанному ковролину.

– Будешь