Грани сумерек - Андрей Васильев

По дороге к выходу из дома мне встретилась горничная Марина, державшая в руках маленькую шкатулочку очень и очень тонкой работы. Все, спалилась младшенькая, теперь уж наверняка.

Так ей и надо. Нечего незнакомым дядькам грубить.

Скажу честно, я был доволен тем, как все прошло. Прав был Стас, выходит. Прямые и жесткие решения, помноженные на действия, в некоторых случаях дают вполне качественный результат. Теперь, по крайней мере, я мог быть уверен в том, что не раскину мозгами по мостовой благодаря усилиям снайпера, которого оплатили деньгами господина Белозерова или кого-то из его свиты. Да и вообще этот милый старичок, скорее всего, предпочтет забыть о моем существовании, это для него наиболее дешевый вариант. Правда, там ещё Михаил есть, который меня чуть не сжег прощальным взглядом, но с ним, думаю, особых проблем тоже не возникнет. Я успел цапнуть его волосок с пиджака, благо давно навострился проделывать такие трюки, так что вряд ли он долго протянет на этом свете. Не знаю, правда, как именно я распоряжусь его жизнью и смертью. Скорее всего, отдам его Пухее в обмен на здоровье Носова. А почему бы и нет?

И самое главное, я полностью в своем праве. Кто меня заказал ворожею? Он. Кто под пулю подставил? Тоже он. Так что если Нифонтов и Ко предъявят мне претензии, то я с полным правом отправлю их куда подальше. Покон суров, но гибок, и пункт «око за око» из него никто не вычеркивал. Да и не станут они до меня особо прискребаться, специалистов по моей специализации в столице больше нет.

Как, кстати, и Хранителей кладов. Это я к чему — не забыть бы, что завтра, уже почти сегодня, в два часа я у Абрагима с небезызвестным Валерой Швецовым встречаюсь. Дело серьезное, пропустить его никак нельзя.

Ну а ворожей… Не уверен, что орлам Белозерова удастся его схомутать и доставить по адресу, который я указал. Скользок Максимушка, ловок, хитер. И с чутьем у него все в порядке, не придерешься. Так что, скорее всего, улизнет он от меня в этот раз. Впрочем, ничего страшного в этом нет, по крайней мере на текущий фрагмент времени. Контракт на Носова с ним так и так, считай, разорван, не станет Белозеров его продлевать, ему это себе дороже выйдет. Ну а раз нет контракта, то и я ворожею на фиг не сдался. За меня ему никто не заплатит, а проблем может насыпаться выше крыши. Никакая месть того не стоит. Хотя в дальней перспективе всякие нюансы возможны, разумеется, потому, если подвернется оказия, я Максимку непременно или убью, или жестко подставлю. Лишь бы случай выпал.

Кстати, надо будет выяснить, из какой именно он ворожейной экодеревни родом, и туда прокатиться. Авось получится разузнать про него что-то такое, важное? Да и глянуть интересно на житье-бытье наследниц берегинь. Самообразование — это очень важный момент в карьере ведьмака. Потому что знание — сила.

Ну а если все же удастся Мишане этого змея схомутать, то и вовсе замечательно. Я сам его тогда пальцем не трону, кстати. А зачем? Просто расскажу Носову, чьими трудами он скоро на тот свет отправится, и все. Думаю, после этого Илья Николаевич ворожея лично ломтями стругать станет, причем в самом прямом смысле слова. Он мужик жесткий, крови наверняка не боится.

И все довольны. Ну, кроме Максимки.

— Молодец, — нахваливала тем временем Жанна Павлика. — Очень хорошо ты его прижал. И главное, в нужный момент!

— Красава, малой, — вторил ей Толик. — Красавелла!

Эта троица расположилась на заднем сиденье такси, которое везло нас к дому Марты, и всю дорогу обсуждала минувшее приключение. А ехали мы долго, попав в жуткую пробку на МКАД.

— Вот это интересная жизнь! — Павлик сиял, как луна на небе тихой ночью. — Вот так бы всегда! Это вам не на кладбище безвылазно сидеть!

— С нами не соскучишься, — подтвердил таксист. — Это уж точно!

— Сейчас продолжение будет, — посулила им Жанна. — Поверьте, там веселья на всех хватит. С верхом!

Что-то она сегодня сверх меры разошлась. Надо будет провести воспитательную работу на тему «язык мой — враг мой».

— Тебя где черти носят? — недовольно спросил у меня Калинин, когда забрался в его бэху, припаркованную у подъезда Марты. — Ты на часы смотрел?

— Так получилось, — виновато вздохнул я. — Форс-мажор.

— Форс-мажор, — передразнил он меня. — А если бы носатая свет потушила? И что мне тогда делать? Я не ты, духов не вижу.

Потушенный свет означал, что господин Серебряный пришел в гости к Марте. Он, как и остальные призраки, предпочитал темноту, потому всегда просил девушку выключать все осветительные приборы на то время, что они общаются. Это полностью совпадало с нашими интересами, поскольку более точный сигнал к действию придумать трудно.

— Дом стоит, свет горит, я тут. Чего тебе ещё надо? — примирительно произнес я. — Все ж нормально.

— Сань, если дальше хочешь со мной сотрудничать, учись пунктуальности, — велел Калинин. — Прости за пафос, но иногда потерянная минута может стоить очень дорого. Иногда люди жизнью платили за опоздание.

В этот самый миг то окно, которое нас интересовало, погасло.

— Оп-па! — Стас щелчком отправил окурок в темноту. — Вот тебе и иллюстрация к моим словам. Ведь трех минут не прошло с твоего появления.

— Пошли, — я вылез из машины, в которую только-только забрался. — Сделаем дело — и по домам. Спать хочу — спасу нет.

Дверь, ведущая в квартиру, растворилась тихо, без малейшего скрипа. Да и откуда бы ему взяться? Стас лично смазал петли, а после раз десять эту самую дверь открыл и закрыл, проверяя, все ли нормально. Ну а что она была открыта, так и это являлось частью плана.

— Завтра, — услышал я глуховатый и властный голос, который, несомненно, принадлежал Матвею Серебряному, художнику и убийце. — Я все подготовил, думаю, Игорьку понравится мой сюрприз.

Я очень осторожно заглянул в комнату и увидел иссиня-черную тень, нависшую над девушкой, полулежавшей на диване.

— Матвей, но он же вас не убивал? — взмолилась Марта. — Его там не было. Он вообще был против.

Ишь ты, она с ним на «вы», несмотря на общее половое прошлое. Вот они какие, настоящие люди искусства. Высокие отношения. Впечатляет.

— Мне все равно, — холодно ответил ей бывший любовник. — Я желаю забрать его жизнь — и сделаю это. А ты, девочка, со мной лучше не спорь, не надо. Ты — моя и будешь делать то, что сказано. Твои приятели — это только начало. У меня, знаешь ли, большие планы.

— Вы обещали оставить меня в покое! — в очередной раз начала хлюпать носом Марта. — Сказали, что накажете ребят, и на этом все.

— Все будет, когда я решу. И не забывай, дрянь, что ты меня предала!

Дело испортил Павлик. Этот любопытный мальчуган слишком увлекся подслушиванием, полез вперед остальных и умудрился попасться на глаза Матвею.

— Ты кто? — филином ухнул бывший художник, а после удивленно произнес: — Стой, парень, да ведь я тебя знаю! Я тебя видел на кладбище, ты около ограды вечно ошиваешься. Ты здесь откуда вообще…