И грянул гром - Уилбур Смит

— Так выглядит левый фланг. — Син оторвал глаза от бумажки и так глубоко задумался, глядя прямо перед собой.

Одинокий всадник на прекрасном коне ехал по лагерю. Он спокойно спешился, и слуги увели жеребца. С дробовиком в руках гость проследовал к повозке Сина.

Син поднял голову и с удивлением смотрел на шедшего, его душа ликовала, и он широко улыбнулся.

— Гарри, как хорошо, что ты смог к нам присоединиться! — выкрикнул Син.

Выражение лица Гарри не изменилось. Он слегка кивнул. «Ну, по крайней мере, он пришел, — с радостью думал Син; — Это первый шаг. Теперь моя очередь».

— Ты будешь от меня справа, Гарри.

— Спасибо. — На этот раз Гарри улыбнулся, но как-то странно. Потом он повернулся к своему соседу и заговорил с ним.

В толпе послышался разочарованный ропот. Все ожидали какого-то яркого представления. Люди знали о войне братьев, но причины ее возникновения были туманными. Теперь, когда напряжение спало, все снова посмотрели на Сина. Закончив читать список, он спрыгнул с повозки. Охотники отправились занимать свои места. Син увидел Гарри в начале колонны, двигающейся к Эланд-Клуф.

Мужчины шли сплошной стеной, и Сину не удалось бы догнать брата, даже если бы он побежал. «Подожду, пока доберемся до места сбора, — решил он. — Боже, как прекрасно заканчивается неделя! У меня есть Рут, а теперь появился шанс вернуть себе брата с Майклом».

Син посмотрел через плечо на Эланд-Клуф. В глубокой расщелине находилась долина в две мили длиной и пятьсот ярдов шириной. Она поднималась вверх и терялась в горах. По всей длине росли густые заросли зеленого кустарника, казавшиеся непроходимыми. Над ними возвышалось несколько стройных деревьев, которые тянулись к солнцу. Напоминая щупальца огромного осьминога, лианы и виноград оплетали кусты, пригибая их к земле. Здесь, на вершине, воздух был сухой и здоровый, внизу не будет пахнуть прелой землей и гнилью.

Замедлив шаг перед неприятным спуском к Клуфу, охотники собрались на уступе. Заслоняя глаза от солнца, Син смотрел на узкое ущелье, где загонщики казались темными точками среди зеленых зарослей.

— А вон мальчишки. — Кто-то указал на них рукой. Дирк вел свою группу к возвышенности.

Син пробрался к брату-близнецу.

— Ну, Гарри, как дела в Теунискраале?

— Неплохо.

— Я читал твою книгу. Мне кажется, она замечательная. В Лондоне ее должны принять на ура. Лорд Кайстербрук писал мне, что заключительная глава дает много пищи для размышлений военному министерству. Отличная работа, Гарри.

— Спасибо. — В ответе брата не слышалось теплоты. Он даже не пытался поддержать разговор.

— А разве Майкл не приехал с тобой?

— Нет.

— Но почему?

Гарри впервые улыбнулся. Но его улыбка была злой и холодной.

— Он не захотел.

— А! — Син невольно почувствовал укол обиды и повернулся к окружавшим его людям. — Ладно, джентльмены, пора спускаться.

Выстроившись в линию, охотники вели себя спокойно, несмотря на сумрак и усиливавшуюся жару. Каждый, с трудом различал рядом стоящего соседа среди листьев, виноградников и поваленных деревьев. Поля шляп, отблески слабых лучей солнца на металле ружей, белые запястья на фоне темной зелени разрежали мрак. Тишину нарушал шелест кустарников, покашливание и щелканье затворов.

Син согнутым большим пальцем взвел оба курка, поднял ствол над кустами и, не прицеливаясь, быстро выстрелил. Он слышал, как звук выстрела разнесся по долине и эхом отозвался в горах. Потом снова все погрузилось в тишину.

Син неподвижно стоял, вслушиваясь в жужжание насекомых и тихие крики вспуганных птиц. До него не доносились вопли загонщиков и треск ломаемых сучьев, когда они продирались сквозь заросли. Но они приближались, и он был в этом уверен, так как должны были услышать его одиночный выстрел. Он представлял, как двести чернокожих зулусов с белыми мальчишками повторяют один и тот же вопрос.

— Куда? — звучало по-голландски снова и снова.

— Куда? Куда?

Загонщики с трудом пробирались сквозь заросли.

Их потные тела были измазаны серой грязью. Разбитые ноги оставляли глубокие следы в мягком ковре опавших листьев. Загонщики прислушивались, глаза блестели, как мокрый черный атлас, ноздри трепетали.

Син все еще ощущал запах пороха после первого выстрела. Гильзы со стуком упали на землю. Коуртни выбрал два новых патрона, перезарядил ружье, потом щелкнул затвором и взвел курок.

Скоро их спугнут. Сначала самки оленей, потом рыжевато-коричневые, покрытые пятнами косули понесутся вниз, выбрасывая вперед длинные ноги. Следом появятся самцы, черные, большие и тихие, припадающие к земле при беге. Они мчались прочь от страшных криков и приближающихся людей, уводя самок и молодняк от опасности — прямо на ружья.

— Я что-то слышу! — Реверенд Смайли задыхался, возможно, из-за того, что увидел в темноте бледное пятно собачьего ошейника.

— Заткнись, дурак! — Син не смог удержаться от упрека, но ему не пришлось раскаиваться, так как прогремел двойной выстрел из дробовика Смайли. Он так неожиданно разорвал тишину, что Коуртни подскочил. — Попал? — спросил Син дрожащим от страха голосом. Но не получил ответа. — Реверенд? — Голос Сина был строг.

— Боже, могу поклясться… — произнес Смайли замогильным голосом. — Хотя, возможно, я ошибся.

«Все мы ошибаемся», — покорно подумал Син.

— Если побежите за гильзами, скажите мне, — мягко попросил он и усмехнулся, не услышав ответа. Если будут стрелять еще, то сведут на нет всю работу загонщиков, так как животные разбегутся в стороны. Будто в подтверждение его мыслей, грянул выстрел слева, потом еще один, а затем сразу два справа.

События приобретали серьезный оборот. В период небольшого затишья он услышал загонщиков. Их крики были приглушенными, но настойчивыми.

Заметив, что кто-то шевелится в кустах, Син скинул ружье и выстрелил. Син почувствовал отдачу в плечо, услышал треск веток и шум падающего тела.

— Попал! — крикнул Син.

Из-за кустов высунулась голова самца. Когда Син подбежал к нему, животное упало, рот был открыт, оно истекало кровью, которая оставляла темный след на опавших листьях. Коуртни ударил его штыком, и оно затихло навсегда. В голове зияла рана, глаза подернулись дымкой смерти, из ноздрей текла кровь.

Тут же началась стрельба, послышались крики загонщиков, ответы охотников и треск сучьев.

Крупный самец оленя, черный, как преисподняя, с рогами, закрученными в три кольца, и выпученными от ужаса глазами прыгнул на открытое место. Он стоял, высоко подняв голову, расставив копыта, загнанный и дрожащий.

Коуртни прижал ружье к плечу и спустил курок. Раздался выстрел, он почувствовал отдачу.