Щит земли русской - Владимир Буртовой

— Великий повелитель, жизни молю, жизни! — и с воплем тут же отпрянул. Это Тимарь, в злобе перекосив рот, взмахнул мечом, и Алфен уронил к ногам кагана золото и кисть правой руки. Нукеры с криками и руганью поволокли Алфена и Торника к залитому солнцем лесу. Печенеги арканами наклонили к земле две молодые березы, привязали к ним ноги Алфена и уже с трудом сдерживали, ожидая сигнала отпустить. Березки рвались из грубых рук…

— Аа-а-ай! — Алфен закричал так, словно тугое небо лопнуло от края и до края, а Торник упал лицом в траву, не в силах смотреть на то, что ожидало и его. Миг крика, а потом страшная тишина задавила займище, только шелест листьев, безучастных к человеческому горю и боли, да тяжелый выдох многотысячного войска.

— Теперь твой черед отправиться к мертвым, — прошипел Уржа, подступаясь к Иоанну Торнику. Торник вскинул над собой руки, длинные и трясущиеся, замахал ими, словно отталкивая от себя всплывшее во сне страшное привидение.

— Великий бог, спаси!.. — кричал Торник, вдруг вспомнив холодный погреб брата Харитона и его тихий шепот, который сулил ему несметные богатства и почести царедворцев. — Харитон, проклина-а-аю тебя! Будь проклят, Иуда, погибель от тебя! Алмазы мои, золото… Все отдам! Одарю нукеров! Выкуп дам, большой выкуп! — кричал Торник, извиваясь на спине, словно гадюка, над которой занесены острые вилы. Потом перевернулся лицом к земле, руками начал хвататься за слабую траву.

Слово о выкупе было услышано.

— Пусть даст выкуп войску! — закричали ближние нукеры, и дальние не замедлили поддержать:

— Хватит крови! Какая в том польза? Взять выкуп для войска!

Уржа поспешил дать знак, и нукеры подняли шатающегося Торника, повели к Тимарю. На полдороге поверивший в свое спасение грек освободился от рук печенегов, отряхнул мусор с халата. Не удержался и повернулся к березам, чтобы еще раз увидеть то, чего только что счастливо избежал, — спасло золото.

Вдруг тонко свистнула прилетевшая из леса стрела и ударила в грудь Иоанна Торника. Грек без единого звука опрокинулся на спину. Печенежское войско колыхнулось, сомкнуло ряды и ощетинилось копьями, ожидая из леса неведомого и страшного, теперь уже для себя, а телохранители сомкнули перед Тимарем стену щитов, оберегая своего повелителя.

Но там, в безветренном лесу, пели птицы и ласково трепетала облитая утренним солнцем листва высоких тополей, ловя еле различимый верховой ветер. Ближе к жаркому все еще полудню подул легкий северный ветер, и туман ушел в степь, а вслед за туманом на юг, в море сухого ковыля, пошло войско.

Когда копыта последнего печенежского коня ступили за край земли Русской, на грудь Иоанна Торника упал с неба проголодавшийся за ночь курганник, сложил жесткие крылья, осмотрелся, обошел торчащую из сердца стрелу и когтистой лапой ступил на застывшее лицо богато одетого византийского василика.

о судьбе некоторых лиц, упомянутых на страницах данной повести

«…1004 год, Печенези, пришед, паки Белгород оступили. И послал Владимир Александра Поповича и Яна Усмовича с войском. Печенеги же, услышав о том, оставя осаду, ушли в степи.

Того же лета бысть знамению в солнце и луне.

Того же лета убиен бысть Тимарь, князь печенежский, от сродник своих…

1007 год. Того же лета хитростью поймали славнаго разбойника, зовомого Могута. И егда стал пред Владимиром, нача плакати горько, прося о просчении, глаголя: “Поручника бога тебе даю, еже отныне никакого зла сотворю, но буду в покаянии во вся дни живота моего”. Владимир же, умиляся, послал его к митрополиту, рек, да никогда исходит из дому, кроме церкви, Могута же, пребывая в монастыре, крепко сохранил заповедь свею, жив в тиши, умре благочесно…

Того же году преставися митрополит Леонтий, и возведен бысть в его место Иоан; он же создал в Киеве церковь каменную святых апостол Петра и Павла.

1010 год. Преставися в Новгороде Вышеслав, сын Владимира. И дал Владимир Новгороду Ярослава, а Борису — Ростов, где был Ярослав, Глебу — Муром, где был Борис, до того бывшего при отце…

1015 год. Преставися княгиня Анна…

1015 год, 15 июля. Преставися князь Владимир…»

Да будет с миром покоиться прах наших славных далеких предков. Аминь!