Королева Карибов - Эмилио Сальгари

Корсар поднял глаза и увидел возвышавшийся за сосновым лесом холм, покрытый густой растительностью. На склоне холма лепилось множество хижин.

— И большое твое племя? — спросил Корсар.

— Большое и могущественное, — ответил индеец с гордостью.

— Тогда ты, наверное, король.

Вождь посмотрел на него и ничего не ответил. Он быстро прошел вперед и встал во главе отряда.

Через полчаса воины добрались до маленькой рыбачьей деревушки. Несколько индейцев, почти совершенно голых, не имевших на себе ничего, кроме перьев на голове и узенькой набедренной повязки, бросились к пленникам, издавая угрожающие крики. Они потрясали палицами, копьями и остро отточенными каменными ножами.

Властным жестом вождь удержал их. Он велел запереть пленников в большой клетке, сделанной из прочнейших ветвей орехового дерева и покрытой сверху для защиты от солнца травой. Их втолкнули туда и задвинули крепкие засовы.

— Что вы собираетесь сделать с нами? — спросил Корсар у вождя.

— Ваша жизнь зависит от морского духа, — ответил тот.

— А что это за морской дух?

— Это тебя не касается, — сказал вождь, уходя.

— Капитан, — спросил Кармо. — О каком духе он говорит?

— Я знаю об этом не больше тебя, — ответил тот. — Вероятно, это верховный жрец индейцев или просто какой-нибудь колдун.

— А может, он сжалится над нами.

— Не тешь себя иллюзиями, Кармо. Эти индейцы, которые испытали на себе жестокость испанских конкистадоров, должно быть, ненавидят всех белых.

— Тогда нам нужно попробовать убежать.

— С наступлением темноты так и сделаем. Нас охраняют всего двое часовых.

— Лишь бы позднее их число не утроили.

— Увидим, Кармо. Ну, ложимся и притворимся, что спим. Позднее, когда все индейцы уснут, попытаемся что-нибудь сделать. Моко!

— Да, капитан!

— У тебя хватит сил, чтобы сломать эти прутья?

— Они очень крепкие, капитан, но, надеюсь, мне все же удастся это.

— Без треска.

— Попробую.

— Кармо, ты должен попытаться перегрызть свои веревки.

— У меня зубы крепкие, капитан. Немного терпения — и я пережую свои путы. Кажется, я смогу поднести руки к губам.

— Прекрасно!

— А часовые? — спросил Ван Штиллер.

— Мы их захватим врасплох и заколем.

— А потом? На нас же набросится вся деревня.

— Лодки недалеко. Мы тут же выйдем в море. А теперь закройте глаза и ждите моего сигнала.

Понемногу в рыбачьей деревне все стихло. Костры, зажженные возле хижин, погасли. Вокруг не слышно было ничего, кроме глухого, монотонного шума волн, набегающих на берег.

Индейцы, которые сильно устали, шагая весь день до заката, быстро заснули. Только двое часовых, поставленных возле клетки с пленниками, еще бодрствовали, сидя у полузатухшего костра, но и они скоро начали клевать носом. Корсар, который не спускал с них глаз, видел, какие они делают усилия, чтобы не поддаться сну, и все же головы их склонялись все ниже и ниже.

Была уже полночь, когда последние угли костра, который никто не оживлял, совсем почти угасли. Еще несколько минут они отбрасывали на клетку едва заметный кровавый отсвет, но вот и они покрылись пеплом, и все вокруг окутала тьма. Оба часовых растянулись друг возле дружки и захрапели.

— Пора, — прошептал Корсар, убедившись, что рядом нет других индейцев.

— Они уснули? — тихо спросил Кармо.

— Не слышишь разве, как они храпят?

— Лишь бы они не притворялись спящими, капитан. Я ни на йоту не доверяю этим краснокожим.

— Разорви веревки, Кармо.

— Я их почти перегрыз, капитан. Сейчас они должны лопнуть.

— Давай, поторопись.

Моряк поднял руки, поднатужился и резким движением развел их. Веревки, уже сильно размочаленные его острыми зубами, тут же разорвались.

— Готово, — прошептал он.

— Кинжал у меня на груди, — сказал Корсар. — Возьми его.

Кармо засунул руку под черный шелковый камзол Корсара и нашел кинжал. Он был из толедской стали необыкновенной крепости, с очень острым лезвием.

— Теперь перережь наши веревки, — командовал сеньор ди Вентимилья. — Только тихо, без шума.

Удостоверившись, что оба стража не шевелятся, Кармо осторожно встал и, переходя от одного к другому, ловко перерезал все путы.

— Теперь мы по крайней мере сможем умереть, защищаясь, — сказал Корсар, разминая затекшие члены.

— Что я должен сделать, капитан? — спросил негр.

— Вытащи две перекладины из клетки.

— Нужно сначала надрезать их кинжалом. Если их просто сломать, они затрещат, и индейцы услышат.

— Кармо поможет тебе, а мы пока последим за ними. Негр и Кармо перешли на противоположный конец, чтобы быть подальше от часовых и, не теряя времени, принялись за решетку.

Дерево было очень твердое, но кинжал резал, как бритва, а у Моко была крепкая рука. Понадобилось всего пять минут, чтобы надрезать часть перекладины.

— Один хороший удар… — начал Моко.

— Только не шуми, кум.

Вдвоем они схватились за решетку и налегли на нее, что было сил. Послышался легкий треск — и перекладина надломилась.

— Тихо! — прошептал Корсар.

Несмотря на то, что треск был едва заметный, один из индейцев поднялся, спросонья ворча что-то.

Четверо флибустьеров тут же замерли и дружно захрапели.

Зевая, индеец пошевелил концом копья угли, подняв при этом редкие искры. Потом, все так же ворча, обошел вокруг клетки и вернулся к товарищу, не заметив, что одна из перекладин надломана.

Он постоял еще несколько минут, глядя на луну, которая вышла из-за облаков, серебря своим светом поверхность моря, затем улегся и, успокоенный громким и мерным храпом пленников, вскоре снова заснул.

Еще с четверть часа они оставались неподвижными, боясь, что подозрительный индеец может следить за ними, потом тихо поднялись и снова взялись за работу. Вторую перекладину, чтобы избежать треска, они подпилили полностью в двух местах, у основания и наверху, и лишь затем вынули ее.

— Можно уходить, — едва слышно произнес Кармо.

— Проход достаточен? — спросил Корсар.

— Да, капитан.

— Живее, друзья.

Бросив последний взгляд на двух индейцев, которые крепко спали, флибустьеры один за другим покинули клетку.