Контрольный выстрел - Фридрих Незнанский

— Может, нам стоит еще более сузить круг посвященных? — задал ну совершенно наивный вопрос Федоров, либо считая Турецкого абсолютным дураком, либо имея четкую и наверняка шкурную цель.

— Давай! — легко согласился Саша. — А бегать будем с тобой вдвоем. Идет, коллега?

— Ты что, шуток не понимаешь? — сделал вид, что обиделся, Федоров.

Турецкий покачал головой.

8

В приемной у Меркулова была тьма народу — и все какие-то важные, высокомерные. Саша склонился к Клавдии Сергеевне, к самому ее ушку:

— Чьи похороны?

— Да ну вас, Саша! — прыснула секретарша. — Константин Дмитриевич проводит совещание с областными прокурорами…

— Ах, вон оно что! — Турецкий совсем упустил из виду, что, помимо его паскудного дела, существует еще другая жизнь, которая бурлит вокруг, и к событиям, связанным с убийством банкира Алмазова, не имеет никакого отношения. Вот ведь — живут же люди!

Меркулов вышел из кабинета и, пожимая руки присутствующим, направился к выходу. Увидев Сашу, мотнул головой: следуй за мной.

Одевшись, они спустились во двор. Турецкий поинтересовался, откуда такая толпа в приемной. Костя, морщась, объяснил, что совещание затянулось, он хотел закончить раньше, но ведь людей не остановишь: у каждого свои боли и заботы, всех надо выслушать. Сейчас они продолжат заседание с другим заместителем — о кадрах пойдет речь. И его, меркуловское, присутствие не обязательно.

— Ты на колесах? — перебил он вдруг сам себя.

— Конечно! — Саша пожал плечами.

— А чего ж молчишь? — возмутился Костя.

— Разве я кому-то должен?

— Да нет, — Костя рассмеялся, — извини, просто я говорю с тобой, а сам соображаю, как нам в Чертаново добраться.

— У тебя что, уже и машину отняли? — удивился Турецкий. — Опять овес подорожал?

— Служебная — лишнее, — сухо сказал Костя.

— Так бы с самого начала и говорил, называй адрес.

— Я же сказал. А там покажу.

Пока они ехали, Турецкий успел подробно, не упуская важных деталей, пересказать события первой половины сегодняшнего дня. Информации было много. Костя молчал, напитываясь ею и мучая пятерней свой подбородок — знак его величайших раздумий.

С Каширки он велел повернуть на Черноморский бульвар, потом они нырнули направо, в узкий проезд, и, снова повернув на этот раз налево, поехали по какой-то кривой дороге, огибающей хрущевские пятиэтажки, между металлическими гаражами, детскими игровыми площадками и непонятно для какой цели поставленными косыми бетонными заборами. Меркулов, оглядываясь, но не забывая пальцем указывать направление движения, как понимал Саша, проверял, нет ли хвоста. Лишний глаз, как говорится, не помеха. Но ведь Турецкий и сам, когда Костя отменил свою служебку, понял, чего тот опасается, и не упускал из виду зеркальце заднего обзора. Он был уверен, что сзади чисто. Ну а в этих чертовых дворах сам их хозяин ногу сломит.

Меркулов показал, куда поставить машину, и Турецкий удачно втиснулся между парочкой частников. Затем они вышли, Саша запер дверцы, и отправились по асфальтированной узкой дорожке между торцами домов. Прошли три дома, и Костя — вот же конспиратор! — кивнул на ближайший подъезд последнего из них. Поднялись неторопливо на пятый этаж. Меркулов нажал кнопку звонка, но никакого звука не услышал, а дверь открылась. Молча вошли, хозяин — сравнительно молодой человек, во всяком случае, моложе Турецкого, жестом предложил раздеться и так же, движением ладони, пригласил в комнату.

Двухкомнатная обычная типовая квартира. Книжные полки на стене. Саша подошел, взглянул на корешки книг; учебники по сопромату, строительным работам, всякие справочники — потрепанные и хорошо бывшие в употреблении. В основном техническая литература, связанная со строительством. Несколько довольно толстых книг по архитектуре и десяток современных детективов в ярких, скорее пестрых переплетах. Типичный набор студента или молодого специалиста: две, так сказать, стороны его медали.

Хозяин квартиры, заметив интерес, усмехнулся и, протянув руку, представился:

— Генрих Хайдерович. Можно просто Гена.

— Саша.

— Ну вот и познакомились, — сообщил им Меркулов и опустился в потертое кресло возле журнального столика. — Садитесь, ребята. Гена, дай чего-нибудь… как это? Херши, да? Ну, чтоб с пузырьками и лимоном пахло. А то у этого молодца, — он ткнул в Сашу пальцем, — в машине такая бензиновая вонь, что меня едва не вывернуло.

— Одну минуточку! — вмиг завелся Турецкий. — Я попрошу!.. — Но тут же понял, что это он уже давно привык к бензину, а постороннему, возможно, не совсем приятно. Ну и пусть, мы люди не гордые.

Генрих принес из кухни начатую пластмассовую бутылку какого-то лимонада и парочку стеклянных бокалов. Один налил, подвинул Косте. Вопросительно посмотрел на Сашу, но тот отрицательно покачал головой. И подумал: что это за церемонии? Где мы? Чего мы тянем? У нас навалом лишнего времени — переться в этакую даль, чтоб водички попить?.. Росло раздражение от неясных ему действий Меркулова.

Наконец Костя допил свою воду, Генрих сел верхом на стул, Саша устроился на коротком диванчике, который, как он знал, мог раскладываться и становился полутораспальной постелью.

— Как Юра? — поинтересовался Меркулов.

Генрих с легкой полуулыбкой кивнул своей иссиня-черной головой. Глаза его немного сузились и четче проступили желваки. Типичный такой Чингисхан. Ну да, татарин, наверно. Хайдерович… Хайдер, Хайдер, что-то Саша не помнил, чтобы это имя хоть раз мелькнуло однажды в разговоре с Меркуловым. Но знал же Турецкий еще чуть ли не с первого дня их совместной работы в прокуратуре: у Меркулова в загашнике обязательно найдется человек, который, так или иначе, связан с необходимой в данный момент информацией. Это мог быть школьный товарищ, приятель из студенческих времен, бывший коллега, сводный брат коллеги и еще Бог знает кто. С кем же они имели дело на сей раз? Квартирка-то явно конспиративная, о чем говорили Костины таинственные броски по окрестным дворам и нешумное знакомство, хотя отношения между Костей и этим Геной были вполне доверительными.

— Сердечный привет передашь, — добавил Костя, как приказал.

— Слушаюсь.

Черноволосый Чингисхан принял команду.

— Давайте тогда к делу, времени у нас очень мало… — удивил Костя своим неожиданным открытием. — Первое: генерал-майор ГБ Николай Николаевич Поселков, это Управление кадров. Желательно все, но можно и последние годы перед пенсией. Его сын — Алексей Николаевич, президент «Мостранслеса»; секретарь президента — Грибова… как ее? — Костя обернулся к Турецкому.

— Татьяна Павловна, — сказал Саша и подумал, что Костя снова его удивил.

— Далее: Волков Станислав Никифорович, директор гостиницы «Урожайная», его окружение, когда открыта, кем, что там сейчас. Гена, это все экстренно и очень важно. Никто другой мне этой информации не даст.