Самозванка - Валерий Самохин

— Занятно, — протянул Денис, разливая виски по бокалам.

Ив Костилье ничего занятного в этом не видел, потому молча пригубил напиток, терпеливо ожидая продолжения. Его собеседник вновь о чем-то задумался.

— Почему вы все усилия сосредоточили именно на Британской Ост-индской Компании, — не выдержал француз, задав давно мучивший его вопрос. — Это самое крупное торговое сообщество в мире. Даже голландцы им уступают. Они нам не по зубам.

— Это так, — кивком головы подтвердил Денис, с отвлеченным видом созерцая янтарную жидкость на свет. — Но некоторые проблемы ей доставить мы просто обязаны.

— Для чего? Какая нам в этом выгода?

— Могущество Британии зиждется на нескольких составляющих. Компания с ее экспансией в колониях — одна из них. Паровой двигатель у англичан мы перехватили, но это лишь малая толика… Необходимо выбить их из Индии, что будет крайне непросто. Но даже это не главное. Основная наша задача — это создание имиджа нашего червонца, как самой надежной валюты в Европе. Франция это сделает сама, как только там начнется революция…

— Вы тоже считаете, что это произойдет? — с неподдельным огорчением перебил его Костилье. — Ее Высочество предупреждало об этом, но, честно признаюсь, я ей не поверил.

— Увы, мой друг, — развел руками Денис, — можете считать это свершившимся фактом. Француз одним глотком осушил бокал и потянулся за новой порцией.

— Берлинский Королевский Банк попадет под раздачу на польских закладных, — вслух размышлял Денис, не обращая внимания на душевные терзания француза. — Но когда это будет — убей бог, не помню.

Тильзитский Мир, по которому Пруссия вместе с рядом польских территорий лишится и значительной части депозитов по закладным, инвестированных туда Королевским Банком, ожидался еще не скоро. Да и будет ли он еще в этой истории, было неизвестно.

— Кстати, какая банковская система считается сейчас самой совершенной?

— Шотландская, — немного подумав, ответил Костилье. И машинально отметил, что с этим лже-индейцем тоже не все чисто — слово «сейчас» в контексте фразы звучало диссонансом. Такие же оговорки частенько допускало и Ее Высочество. — У них достаточно разветвленная сеть и взаимный учет они делают минимум два раза в неделю.

Деньги в восемнадцатом столетии выпускали все, кому не лень. В разных странах были различные законодательные барьеры, но, по большому счету, особых препятствий на открытие эмиссионного банка не было. Правительства запрещали эмиссию свыше собственного капитала (т. е., общий выпуск банкнот не должен был превышать запас золота и серебра в хранилище), но банки, как правило, пренебрегали этим условием. Потому и банкротства были нередким явлением. Увлекшись ничем не обеспеченной эмиссией, банкиры в один прекрасный день прекращали выплаты по собственным обязательствам — банкнотам (от англ. bank note — банковский билет, расписка).

Чужие ассигнации банки принимали, если только имелась возможность проведения взаимных расчетов. И чем дальше гуляла банкнота от банкирского дома, выпустившего ее, тем больше был дисконт при обмене ее на звонкую монету. Либо просто следовал отказ в приеме. Английское законодательство ограничивало количественный состав при открытии эмиссионного банка шестью учредителями. Может быть, в этом и была какая-то логика, но до наших времен она не дожила. В Шотландии ограничений не было.

— «Эйр-банк»… — коварная память в этот раз выдала подсказку без проволочек. Денис испытующе взглянул на француза: — Не слышали о таком? Костилье уважительно кивнул в ответ:

— Солидная контора. Один из самых крупных и надежных банкирских домов, с центральным офисом в Глазго.

— Слушайте меня внимательно, господин Костилье! — поднявшись с диванчика, Денис прошелся по комнате. — Очень скоро у этого банка начнутся проблемы. Его владельцы, как и многие другие, заигрались с необеспеченной эмиссией. Если пустить дело на самотек, то все закончится банальным банкротством, и славное имя будет утеряно. Ваша задача проста… — сделав паузу, он остановился перед французом и внимательно посмотрел ему в глаза. — Начните скупку ассигнаций «Эйр-банка». Не скупитесь — давайте золото и серебро по номиналу банкнот. Желающие сэкономить на учетной ставке всегда найдутся. Когда наберете приличную сумму, предъявите к оплате.

— А если у них окажется достаточно золота?

— Не страшно, — нетерпеливо отмахнулся Денис. — Пообещаете, что такая операция будет проводиться регулярно, пока хранилище банка не опустеет. Если у них есть хоть капля разума, то они продадут нам свою компанию. Недорого продадут, — уточнил он.

— Я, кажется, догадываюсь, что последует дальше, — пробормотал шевалье. Денис, не вслушиваясь, продолжил:

— Как только мы получим контроль над банком, организуете кампанию в газетах о плачевном состоянии банковской системы в Шотландии. Напишите памфлет, наймете людей, распускающих слухи. На этом же этапе выберите небольшой банк и повторите с ним операцию по скупке ассигнаций. Но в этом случае необходимо довести все до банкротства… — он задумался на минуту и удовлетворенно кивнул: — Думаю, что этого будет вполне достаточно. Когда паника уляжется, то на плаву останутся единицы… И наш «Эйр-банк» в их числе.

Гордые сыны шотландского народа, в эту самую минуту мирно попивающие эль в одной из таверн Глазго, даже помыслить не могли, что банк, по сути, уже сменил владельца.

— Ну и методы у вас, Денис Иванович, — осуждающе покачал головой Костилье.

— Методы, как методы, — рассеяно пробурчал в ответ Денис. — И вот еще что…

Договорить ему не дали — в дверь постучали. Получив приглашение, в комнату юркнул посыльный.

— Сэр, к вам мистер Грант с визитом.

Брошенная монетка исчезла сама собой. Как и расторопный служащий пансиона. Вошедший следом за ним мужчина с выправкой военного и резкими, рублеными чертами бесстрастного лица коротко кивнул головой. Лишь в глазах мелькнуло изумление при виде нового облика Дениса.

— Я выполнил ваши условия… вождь, — с легкой запинкой проговорил он. — Могу я забрать своего брата? Голос звучал сухо и неприветливо. С явным пренебрежением.

— Мне верить на слово? — язвительно вопросил Денис. Мужчина оскорбленно вскинулся:

— Мой род обеднел, но не забыл о чести! И еще никто не смел безнаказанно усомниться в слове Самуэля Гранта.

— Потому-то вы и продали свою шпагу наемным убийцам? Широкие плечи мужчины бессильно поникли.

— Если бы я отказался, то мои сестры и больная матушка оказались бы на улице, — глухо пояснил он, опустив глаза. — И это должна была быть честная дуэль… — На стол лег невзрачный листок бумаги. — Вот моя долговая расписка, — добавил мужчина. — Я выполнил заказ Компании и теперь свободен от ростовщической кабалы…

Денис насмешливо хмыкнул: знакомая и банальная история. Завязать ссору, проткнуть шпагой неумелую жертву — в дворянской среде профессия бретера хоть и не слыла почетной, но и обструкции не подвергалась. Он махнул рукой в сторону спальни: