Инферняня - Лилия Роджер

– Двухсот европейских тысяч ему мало? – спросила мойра. – И десять лет молодости дополнительно! И это за каждый год!

– Да? – Вивиан выбежала вперед. – Может, меня возьмете?

– Ты мне не подходишь, – отмахнулась Посси нетерпеливо. – Зевс, ты его подарил или нет?!

– Конечно, подарил! – крикнул Зевс из кабины лифта.

– Вообще-то он вам маркер хотел подарить! – выпалила я.

Я вроде бы не дура, чтобы лезть в конфликт между богинями судьбы и Зевсом (ведь неизвестно, кто из них на меня больше сейчас разозлится), да и не то чтобы я такая уж правдолюбка… Но здесь происходила возмутительная несправедливость! Знаете, бывает так, вроде вы и ни при чем, и не понимаете, какого черта вам это все сдалось, но почему-то вдруг выступаете вперед всех и к тому же громче всех орете: «Да как так можно! Пропустите меня, я сейчас их всех под орех разделаю!»

Ну вот. Я и выступила.

А рядом вдруг возник Томас и сказал не так громко (ну, то есть пискляво.) как я, но твердо:

– Да.

– Зе-евсик!!! – закричала Посси и поспешила мимо нас к лифту.

Оттуда вылетело что-то, просвистело прямо над нашими головами, шлепнулось на пол и покатилось к столу. И дверь лифта хлопнула. Посси остановилась, обернулась и подобрала с каменной плиты пола маркер:

– Это что еще такое?

– О, – сказала я, – это чудесная вещь!

– М-да? – с сомнением сказала Посси и схватила отступавшего к лифту Швайгера за рукав: – А ты постой-ка.

Швайгер остановился. Посси открыла маркер, сказала Швайгеру:

– Ну-ка, сбегай в дом за тетрадкой. Они в шкафу, под лестницей…

– Нет, – сказала я. – Он пишет прямо в воздухе!

– Да что ты! – наморщила лоб Посси.

И поводила маркером перед собой. В воздухе вспыхнули, чуть дрожа, розово-лиловые линии. Легкое дуновение ветра изогнуло их, а потом стало медленно уносить в сторону.

– Какая прелесть! – воскликнула работавшая с красками Хесси и дотронулась до линий рукой, когда они проплывали перед ее носом, – линии расплылись клочками. – Посси! Это лучше, чем горничная!

– Вот еще! – сказала Посси и уперла руки в боки.

– Дай мне, я попробую! – попросила Хесси.

– Мы отдадим этот карандашик обратно, потому что оставим вот его! – Посси ущипнула плечо Швайгера.

– Ай! – сказал он. – Вы чего, обалдели!

– Да такой маркер, может, один на всем белом свете, – сказала я, – а таких мужчин, как Швайгер, навалом.

Швайгер скривил обиженно губы, но выдавил:

– Вот именно.

– Но к нам они не часто заглядывают! – сказала Посси угрюмо.

Потом сама толкнула Швайгера к лифту:

– Ладно, проваливай.

В это время дверь лифта распахнулась, оттуда с опаской выглянул Зевс и прокричал:

– Мойры, а у вас нету какой-нибудь летучей штуки, нам до дому добраться? Наш вертолет-то в болоте утонул.

– Нету! – крикнула ему Посси. – Вплавь добирайся!

– Мойры-ы! – жалобно проголосил Зевс. – Я сразу же обратно ее пришлю.

– Сегодня, кажется, посетителей больше не будет, – осторожно проговорила прядильщица Тотти.

– Найди там кнопку с надписью «Олимп»! – каркнула Посси Зевсу.

– Где – в лифте? – удивился Зевс.

А Посси только махнула рукой и побрела к своим цветам.

Швайгер растолкал всех нас и вбежал в лифт. Потом зашли я, Вивиан и Томас.

Зевс рыскал по всем стенам лифта в поисках кнопки – глазами и руками. Я заглянула под ближайшее сиденье – после всех подвохов от старушек можно было ожидать только чего-то подобного – и точно, по всему периметру у самого пола тянулись небольшие таблички-кнопки.

– Они тут! – сказала я.

И все поползли вдоль стен, читая и отыскивая нужную надпись. На табличках значилось: «Парнас», «Северный полюс» (там вроде никто не живет?), «Великая Китайская стена» (а туда кто, интересно, летает?), «Луна»…

Луна? Я дернула за штанину брюк Томаса, он высунулся из-под скамейки:

– Нашла?

– Нет, – прошептала я. – Смотри, тут «Луна»!

– Ну да? – удивился он и подполз ближе. – Ничего себе!

– Они что, на Луну летают?

Он оглянулся в проем, откуда лилось солнце:

– Да кто их знает!

Я отползла назад, выглянула в дверь и крикнула:

– Посси! Вы на Луну летаете?

– На какую еще Луну? – раздался ворчливый скрипучий голос.

– На планету! – кричу я.

– На спутник Земли, – толкнул меня плечом Томас.

– На спутник Земли! – повторила я за ним в полный голос.

Раздались шаги, и в проеме появилась толстушка в фартуке. Сказала:

– Ни на планету, ни на спутник. «Луна» – это мой любимый ресторанчик в Афинах! Там самые вкусные кефтедес на свете!

– А, – сказал Томас. – Понятно.

Как будто он знал, что такое кеф… меф…

– Она там, – ткнула Посси пальцем в сторону правого угла.

И Гермес, стоявший на карачках поблизости, продвинулся в самый угол:

– Ну, я нажимаю?

– Да, – отозвались все, поднимаясь с колен и усаживаясь.

Посси отошла на шаг и сказала:

– До свидания, Швайгер! Если ты передумаешь, то добро пожаловать к нам в горничные. Я буду так рада.

– Спасибо, – сказал режиссер, отряхивая брюки. – До свидания!

Зевс закрыл дверь. Я крепко ухватилась за поручень, шедший вдоль стенки, готовясь к чему-то вроде полета на ракете. Но ничего такого не было, лифт остался лифтом и двигался плавно.

А в стеклянную дверь уже было видно, что мы плывем в облаках и летим все выше и выше. И вот показалась знакомая огромная пирамида тумана, и мы в нее вплыли.

Едва мы очутились над цветущей, залитой солнцем деревенькой, как Зевс закричал:

– Что за… – Ну, и нехорошее слово.

– Что за зеленый дым? – сказал Швайгер, оттесняя меня от двери. Что ему не очень-то удалось, потому что я тоже умею толкаться локтями.

Небоскреб, высившийся на горизонте, был едва виден в изумрудном туманном столбе. Похоже, бунт против плохой работы Петера достиг апогея.

– Шашка – ка… – ответил Зевс. Второе слово было в рифму первому.

– Что? – захихикала я.

– Шашка из навоза священных коров, которых пасет Аполлон, – спокойно сказал Гермес.

– Аполлон пасет коров? – удивилась я. – Он же в офисе сидит.