Венедикт Ерофеев: Человек нездешний - Александр Сенкевич

Рассказывает Галина Анатольевна Ерофеева: «По приезде в Елшанку летом 2008 года накануне юбилея Венедикта Васильевича большую помощь разобраться, кто есть кто из Ерофеевых, оказала мне Мария Николаевна Устимова, дочь младшей сестры Василия Васильевича — Марины Васильевны (1902—1987), двоюродная сестра Венедикта Васильевича. Она привела меня на кладбище и нашла захоронения своих предков с поминальными камнями на могилах. На этих камнях были изображены различные христианские символы. Все они свидетельствовали, что верования прапрадедушек и прапрабабушек села Елшанка относились к старообрядческой традиции. Другое дело, что их отцы и деды, матери и бабушки, а может быть, прадеды и прабабки перешли в православную веру. Сами камни известковой породы и по своему виду напоминают небольшие и коротенькие гробики. Какие-либо надписи на них отсутствуют. Я перерисовала эти изображения настолько точно, насколько смогла.

Кладбище села Елшанки располагается на пригорке и видно издалека. Сейчас на многих могилах стоят высокие деревянные кресты. За несколько веков существования села крестов на кладбище накопилось немного — пятьдесят-семьдесят. Долгое время сельчане кресты на могилах не ставили, а клали камни с христианскими символами.

С этими камнями с приходом в село советской власти произошла курьёзная история. Строили большую ферму с конюшнями для лошадей, стойлами для коров и помещениями для свиней. Было решено собрать как можно больше камней с могил для возведения фундамента этой самой фермы. Мария Николаевна и её мать Марина Васильевна, заранее узнав о безбожном намерении местных властей, ночью пробрались на кладбище и закопали в условленном месте камни, лежавшие на могилах их близких. Со временем они их раскопали и вернули на прежнее место. Вот так сохранились эти вещественные знаки памяти о своих предках. Но история с камнями на этом не заканчивается.

Через некоторое время пригорок стал разрушаться. Большое количество камней прежде укрепляли почву. Проливные дожди её вскоре размыли. Оголились кости умерших людей, и деревенским жителям приходилось перезакапывать останки своих близких. Вскоре всё кладбище обложили по краям огромными каменными плитами».

Неоценимую помощь в восстановлении многих событий жизни своей семьи оказали мне сёстры Венедикта Васильевича — своими «Воспоминаниями» Тамара Васильевна Гущина и беседами со мной Нина Васильевна Фролова. Великолепная память Нины Васильевны сохранила многое из того, чему она была непосредственной свидетельницей. Особенно это касается времени раннего детства Венедикта Ерофеева, проходившем на Кольском полуострове. Её рассказы о младшем брате и их семье открыли мне глаза на то чудо творчества, которое он сотворил в поэме «Москва — Петушки». О таком соединении несоединимого кратко и просто сказала Анна Ахматова: «Когда б вы знали, из какого сора / Растут стихи, не ведая стыда...»

Когда-то земли пращуров Венедикта Ерофеева не раз топтали копыта коней завоевателей. То налетали татары с монголами, то ещё какие-то другие кочевники. В общем, места эти требовали постоянной защиты от всяких враждебно настроенных племён. Первые поселенцы были люди лихие и отчаянные. Из тех, кому сам чёрт не брат. Вот и получали они от русских князей и царей за верную службу наделы плодородной земли.

Село Елшанка примерно до 1720 года являлось Насакинским выселком. В некоторых документах упоминается как Елшанский выселок при речке Маляевке (ныне название претерпело некоторое изменение и эта речка известна как Малявка). С 1800 по 1876 год им владел капитан Николай Александрович Насакин. Он когда-то сослал своих крепостных крестьян в эти места за беспорядки в его основных владениях. Второе название села — Николаевка. Оно связано с построенным в нём в 1858 году Николаевским храмом. В некоторых документах с того времени селу даётся двойное название: «Елшанка, Николаевка тож».

Можно предположить, что Ерофеевы вполне могли находиться среди однодворцев села Елшанка, обозначенных в ревизских сказках за 1780 год. Всего-то тогда насчитывалась 31 семья. Доподлинно известно, что в 1873 году в Елшанке родился Василий Константинович Ерофеев, дед Венедикта Васильевича. Ко времени его рождения село было большим, состояло из почти шестисот дворов, и эти дворы располагались в нём по сословно-имущественному и родственному принципам: дворяне, Садовка, Болдаковка, Кучи, Насаковка, или Насаковские Выселки, Обущино.

Вообще в селе Елшанка семей, носящих фамилию Гущины, было немало. Ещё больше — Ерофеевых. Почти каждая семья состояла из кучи детей и родственников. Вот почему, чтобы вконец не запутаться, кто есть кто в этой массе однофамильцев, в ход пошли прозвища. Словно многоводная река вдруг растеклась на множество ручьёв. Теперь всякий из них существовал сам по себе и со своим названием. Такова уж крестьянская психология. Одна тенденция, впрочем, проглядывала яснее ясного. Гущины и Ерофеевы открещивались от своих однофамильцев как могли. Они уверяли других жителей Елшанки, что никакого родства между ними не было и нет.

Недаром, как вспоминает Нина Васильевна Фролова, родню их отца, включая его братьев и сестёр, называли Костевами (с ударением на «е»), чтобы отличить от остальных сельчан с фамилией Ерофеев. По-видимому, прозвище это появилось по имени прадеда писателя — Константина или Кости, а может быть, по имени пращура, существовавшего в ещё более давние времена.

Село, где жили предки Венедикта Ерофеева, было богатым. В нём находились две школы и училище. При обучении большое внимание уделялось арифметике и чтению, преподавалось пение, рукоделие, садоводство. В библиотеке училища были книги по сельскому хозяйству, книга для начального обучения церковнославянскому языку, Псалтырь, часослов, из наглядных пособий глобус, три географические карты, картины, точнее репродукции, Василия Павловича Шрейбера[231] к Священной истории Ветхого Завета. Право пользоваться библиотекой имели ученики и окончившие училище. К 1894 году подавляющая часть населения была грамотна. Служить в елшанский храм во имя Святителя и Чудотворца Николая приезжают благочинный из села Качкарлей протоиерей Павел Михайловский с псаломщиком Остроумовским.

С появлением на свет Василия Константиновича семейное древо Ерофеевых получает чёткое очертание. Каждый новый листочек на нём оформляется соответствующей записью в метрической книге, а при советской власти — отделами записей гражданского состояния.

Нина Васильевна Фролова восстановила родословные двух семей — Ерофеевых и Гущиных. Василий Константинович Ерофеев (дед Венедикта Васильевича Ерофеева) женился на крестьянской девице Дарье Афанасьевне Кузнецовой. Его дом находился рядом с домом дворянина тоже по фамилии Ерофеев. Дома были большие, добротные, с очень красивыми резными наличниками и глухими ставнями. У каждого дома находился колодец. Срубы колодцев были дубовые. По поводу осиновых срубов существовала поговорка: «Осина не лесина, коза не скотина, а баба не человек». Василий Константинович работал управляющим у дворянина Ерофеева.

Всего в его семье было восемь детей, из них пятеро сыновей — Василий Васильевич (1900—1956), Иван Васильевич (1891—1979), Николай Васильевич, Степан Васильевич, Павел Васильевич (1914—1998) и три дочери — Наталья Васильевна, Евдокия Васильевна и Марина Васильевна (1902—?).