Мертвое солнце - Александра Христова

Крикнув, чтобы кто-нибудь убрал кровавую кашу на дороге — любоваться делом рук своих, а потом снова нырять в кусты мне не хотелось, — я терпеливо дождался, пока до меня не докатилась волна довольно-таки мощного уборочного заклинания, которая смела сухие веточки и травинки под ногами куда-то в сторону. Вот теперь можно и вылезать отсюда.

Выпав из кустов, я хмуро уставился на скучковавшийся на дороге отряд. Знаете, выглядит нелепо, когда пятьдесят взрослых и здоровых эльфов до одури боятся одного измученного парня, который к тому же еще и ранен. Честное слово, на меня смотрели так, будто я был атомной бомбой со сбитым детонатором: когда рванет — неизвестно, но последствия будут самыми катастрофическими. Я поджал губы: очень мило с их стороны!

Наверное, мое настроение клыкастые все-таки уловили, потому что от отряда отделились Рай, Элли и Саила. Эта троица с какой-то опаской направилась ко мне, тогда как остальные дружненько так подались назад. Это у них что — новая игра под названием «Доведи Раалэса до бешенства»? Если так, то они в ней весьма преуспели!

— Лэсс, ты как? — опасливо косясь, — странно, он что, даже прямо посмотреть на меня не решается? — поинтересовался Элли. Ну на-а-адо же, он снова стал со мной разговаривать! И трех дней не прошло! Стоп, а кто это у него сидит в капюшоне? Миледи?! Мой фамилиар?! Потрясающе. Просто потрясающе…

Смерив рыжего презрительным взглядом и не удостоив его ответа, я повернулся к Саиле.

— Здесь поблизости есть река? — довольно резким тоном поинтересовался я у нее. Да, я хам и грубиян, да, моим манерам может позавидовать пьяный гном, но в конце концов сейчас я имею на это полное право!

Та-а-ак… Вот только истерики для полного счастья мне не хватало. Сделав пару глубоких вздохов, чтобы успокоиться хотя бы чуть-чуть, я уставился на эльфийку, ожидая ответа. Та под моим взглядом поежилась и прикрыла засветившиеся зеленым светом глаза. Все ясно — она активировала сканирующее заклинание, отыскивающее водоемы с пригодной для питья водой. У меня оно вообще не получалось, но Рай сказал, что это умение приходит со временем. Что ж, посмотрим.

Иссов двадцать, пока Саила искала для меня реку, стояла звенящая тишина. Никто даже не попытался со мной заговорить или как-то подбодрить. Ну-ну. Я вам всем это еще припомню… Никто не двигался, создавалось впечатление, что даже лошади пытались дышать через раз, а комары замерли на лету. Что, меня так боятся? Ну что ж — боятся, значит, уважают!

Наконец бабушка раскрыла вновь приобретшие нормальный цвет глаза и, ткнув пальцем в ту сторону, куда мы ехали до этого, сказала:

— В десяти атисс пешего пути отсюда немного в стороне течет небольшая речка.

— Спасибо, — вежливо кивнул я — спокойствие, только спокойствие! И плевать, что мне хочется рвать и метать, главное — спокойствие! — и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, направился в указанном направлении, попросив: — Поймайте кто-нибудь моего коня, пожалуйста. Я сейчас не в том настроении, чтобы терпеть его взбрыкивания — еще прибью ненароком.

…Уже почти зажившее крыло (будь благословенна моя регенерация! Только ради нее я бы добровольно согласился пройти изменение) заболело так, что я тихонечко взвыл. Не обращая внимания на встревоженные крики Элли и его неуклюжие попытки меня задержать, чтобы наложить хоть какие-то исцеляющие заклятия, я упрямо топал в сторону речки — желание вымыться стало непреодолимым, в какой-то степени заглушив даже боль. Так что я пер вперед, как бык к водопою, не сбавив шаг, даже когда меня настойчиво попытались остановить при помощи «воздушной стены». Я просто щелчком пальцев развеял неожиданную преграду и через несколько секунд, в течение которых, плюнув на возможные последствия, я набросил на заживающее крыло «парализующую сеть», перешел на бег. Это немного измененное боевое заклинание я с успехом наловчился использовать в качестве мощного обезболивающего. И что самое интересное, парализовывать меня «сеть» даже и не пытается, а вот любую боль блокирует на раз-два. Вот такой я дивный зверек…

Эльфы на своем четвероногом транспорте следовали за мной на приличном расстоянии, так и не решаясь приблизиться. Я же ломился сквозь кусты, как лось, игнорируя всяческие обходные пути.

А вот и речка! Даже не речка — полноводная река, на глазок метров сто шириной. Вода чистая, прозрачная… Я, буквально поскуливая от нетерпения, быстро поскидывал с себя окровавленные лохмотья, еще утром бывшие новенькой, до этого ни разу не надетой рубашкой и свежепостиранными штанами, и с разбегу прыгнул в речку… Чтобы издать дикий рев, достойный стада разъяренных мамонтов! Вода была не просто холодная — ледяная!

От неожиданности я едва не пошел на дно и только чудом смог всплыть, правда, при этом изрядно нахлебавшись воды. Пулей вылетев на берег, я, кашляя и отплевываясь, запрыгал по травке, аки молодой горный козел, пытаясь таким способом согреться. Попутно яростно ругался на свою глупость и недальновидность, благодаря которым не проверил воду в реке прежде, чем прыгнул туда. Правильно говорят: не зная броду, не суйся в воду! Бр-р-р, холод-д-дно…

Из невеселых раздумий меня выдернул легкий женский смех, донесшийся со стороны воды. Не понял…

Очень ме-е-едленно я развернулся лицом к реке… И, отчаянно покраснев, завернулся в крылья, словно гусеница в кокон, под звонкий смех десятка… русалок.

Из воды метрах в десяти от берега высовывались десять девичьих зеленоволосых головок. На симпатичных мордашках читались живейшее любопытство и огромный интерес к моей замерзшей персоне. Нет, на самом деле девушки высовывались из воды по пояс, но ниже я смотреть просто не рискнул — одеждой, как нетрудно догадаться, речные девушки себя не обременяли, а вот так их рассматривать не стоит: еще сочтут за оскорбление и утопят ко всем демонятам. Или еще хуже — подумают, что я покушаюсь на их честь, и жениться заставят. А я еще жить хочу, по возможности хорошо и долго. И скоропалительный брак с хвостатой дамочкой в мои планы не входит.

Как же я тогда понял, что это русалки? Да очень просто: на моих глазах одна из них, видимо еще не успевшая, в отличие от своих подружек, рассмотреть меня во всех ракурсах, пока я, гремя костями, прыгал на берегу, нырнула, желая подплыть поближе, и по воде ударил роскошный хвост, покрытый серебристой чешуей.

— Ой, девочки, какой он хорошенький! — воскликнула одна из зеленовласых красавиц, словно бы невзначай подобравшись поближе к берегу и отчаянно строя мне глазки. За ней этот маневр повторили и остальные, правда, уже более открыто.

Кто хорошенький? Я хорошенький?! Отодвинувшись подальше и еще плотнее запахнувшись в крылья, я с тоской покосился на свои лохмотья. Как бы мне без существенных потерь убраться от речки подальше?

Светлые глаза девушек с любопытством разглядывали медленно пятящегося от речки меня, а на их лицах постепенно расплывались плотоядные улыбки. Ну как же — я сам ведь к ним пришел, да еще и воду в месте их обитания взбаламутил. Ну а в довершение еще и голышом успел поскакать, окончательно смущая неокрепшие девичьи умы. Ой, мама… Нет, я не против девушек, я только «за» всеми конечностями, включая и крылья… но только не тогда, когда меня разглядывают с явным желанием если не съесть, то понадкусывать — однозначно! Видимо, здешние речные леди настолько оголодали без мужского внимания, что готовы наброситься даже на мою костлявую тушку. Не-е-е, красавицы, я лучше пойду отсюда… Позову Элли, например, или Рая — пусть они, если захотят, хоть гарем себе из русалок заводят! А я — пас.