Кремлевское кино (Б.З. Шумяцкий, И.Г. Большаков и другие действующие лица в сталинском круговороте важнейшего из искусств) - Александр Юрьевич Сегень

четыре дня записался на прием к Хозяину и подал ему записку, но Сталин решал неотложные дела с Молотовым и Ждановым и про записку Семена Семеновича вспомнил только через пару дней. Прочитав, пришел в сильное негодование и первого февраля пригласил к себе в кабинет председателя Комитета по делам кинематографии, нового наркома внутренних дел Берию, председателя Совнаркома Молотова и председателя Верховного Совета РСФСР Жданова. Рассадил всех вокруг своего письменного стола, так что Дукельский получился прямо под фотографией Ленина, читающего «Правду».

Докладная записка Б. З. Шумяцкого И. В. Сталину, В. М. Молотову и А. А. Андрееву о недооценке редакцией газеты «Известия» советского киноискусства. 27 августа 1937

Подлинник. Машинописный текст. Подпись — автограф Б. З. Шумяцкого. [РГАСПИ. Ф. 17.Оп 114. Д. 953. Л. 237–238]

— Товарищи, — обратился Сталин к присутствующим, — я собрал вас, чтобы обсудить один очень характерный и важный документ, предложенный мне для рассмотрения товарищем Дукельским. Мне очень важно знать ваше мнение. Жаль, что товарищ Ворошилов в важной командировке. Итак, товарищ Дукельский предложил проскрипционный список деятелей советского кинематографа, которых, согласно его мнению, необходимо подвергнуть аресту и разбирательству.

— Интересно! — вскинул бровь Молотов.

— Чрезвычайно интересно, — согласился Сталин. — Список в алфавитном порядке составлен из трех тысяч двадцати двух фамилий, но я не стану разбирать каждую фамилию, остановлюсь только на самых известных. Итак, начнем. Абрикосов Андрей Львович — социально враждебный элемент, скрывающий свое происхождение, правнук шоколадного короля России. Какое мнение, товарищи?

— Пэ-превосходный актер! — воскликнул Молотов. — Гришка в «Тихом Доне», Гаврила Алексич в «Александре Невском». И на театральной сцене блещет в театре Вахтангова. А то, что его прадед был богач, так он никогда этого не скрывал. К тому же Абрикосовы были редчайшие благотворители. Я против.

— Кто еще против? — спросил Сталин. Все, кроме Дукельского, подняли руки. — Вычеркиваем. Следующий: Александров Григорий Васильевич…

— Это уже смешно! — фыркнул Жданов.

— Настоящая фамилия Мормоненко, сын владельца богатых гостиниц в Екатеринбурге, социально враждебный элемент, — продолжил Сталин и тоже улыбнулся. — Это про нашего автора лучших кинокомедий «Веселые ребята», «Цирк» и «Волга-Волга»! Может, Семен Семенович дальше сам станет нам снимать кинокомедии?

— Глядя на ваши улыбки, я не вижу ничего смешного, — огрызнулся Дукельский. — Враг не дремлет и не сдается.

— Считаю, мы все против! — возмутился Молотов. — Кто там следующий?

— Предлагаю дальше голосовать только в том случае, если товарищи поддержат предложение Дукельского, — сказал Сталин, а Молотов, Берия и Жданов согласились. — Следующий опять социально враждебный элемент, Васильев Георгий Васильевич, происходит из дворян, отец — статский советник. Зато сын снял «Чапаева», которого я смотрел уже раз пятьдесят. И второй из братьев Васильевых, Сергей Дмитриевич, присутствует в списке по тем же показателям, и отец его тоже статский советник.

— Проехали, следующий, — махнул рукой Молотов.

— Герасимов Сергей Аполлинарьевич, внук мценского уездного исправника, черносотенца. Но этот внук снял «Семеро смелых», а в прошлом году — «Комсомольск».

— Дальше, товарищ Сталин, — промолвил Жданов.

— Довженко Александр Петрович, украинский националист, доброволец армии Украинской народной республики, принадлежал к куреню черных гайдамаков, штурмовал киевский завод «Арсенал», который защищали большевики. Отдадим Довженко на растерзание?

— Этого, конечно, можно было бы, — задумался Берия. — Но политически неграмотно, Украина забурлит.

— В том-то и дело, — кивнул Сталин. — Я бы тоже согласился, но нельзя.

— Да этого котеночка давно пора было прикончить! — возмутился Дукельский.

— Нет, не отдадим, тем более что он «Щорса» заканчивает, — сказал Иосиф Виссарионович. — Посмотрим сначала, что за Щорс у него получился. Следующий — Донской Марк Семенович, десять месяцев служил в Белой армии.

— Чушь собачья! — воскликнул Берия. — Я нарочно проверял этого одесского еврейчика, не в Белой он армии служил, а десять месяцев провел в плену у белых. Он чист.

— Иванов Александр Гаврилович, — продолжал Сталин. — Перешел на сторону красных от белых. Ну, так ведь перешел! А недавно снял неплохую фильму «На границе». Я против. Все против? Ну, вас-то, Семен Семенович, я не спрашиваю, список-то ваш, а не какого-нибудь Биндюлевича. Читаю дальше. Козинцев Григорий Михайлович, закоренелый троцкист, затаившийся враг, потенциальный заговорщик. А мы-то собирались ему орден за трилогию о Максиме!

— Глупость несусветная! Козинцев — тэ-троцкист! — возмутился Молотов.

— Напрасно вы иронизируете, Вячеслав Михайлович, вы еще не знаете этого котеночка! — возразил Дукельский.

А Сталин продолжал по списку:

— Макарова Тамара Федоровна, скрывает свое социально чуждое происхождение из петербургской аристократии.

— Всего лишь дочь офицера царской армии, — произнес Берия.

— Всего лишь! — фыркнул Дукельский. — Я, товарищи, что-то не понимаю вашего халатного отношения. Ведь налицо! Налицо! Вы что же, намерены потворствовать? Врагам?!

Мало-помалу Сталин подбирался к фамилии, особенно для него дорогой, ведь на некоторое время он влюбился в эту женщину, и лишь «Волга-Волга» сильно отрезвила его, когда в первых же кадрах Орлова долго целовалась на экране со счетоводом Трубышкиным в исполнении начинающего актера Тутышкина. Хорош бы он был, женившись на актрисе, и весь мир смотрел бы, как жену Сталина взасос целует другой! И как самому Александрову не противно? Да и вообще, письмоносица Стрелка, которую играла Любовь Петровна в «Волге-Волге», не очень понравилась главному зрителю, уж слишком часто делала глупое лицо и таращила глаза, а в женщине ему больше по душе благородство, умение подать свою красоту, осанка, ум. Хотя в целом картина ему понравилась, и он часто цитировал разные крылатые фразы Бывалова.

— Орлова Любовь Петровна, — огласил он следующее имя из списка Дукельского.

— Кошмар! — фыркнул Берия.

— На Орлову длиннейший список провинностей, — продолжал Сталин. — По отцу и матери из старинных дворянских родов, урожденная аристократка, состояла в браке с врагом народа Берзиным, в гражданском браке с австрийским импресарио и шпионом, безусловно завербована им и работает на иностранную разведку. И еще много чего про Любовь Петровну. Так что давайте товарища Дукельского поддержим и расстреляем народную любимицу прямо на Красной площади.

— Дукельский, кто вам вообще дал право подавать такую записку в обход меня, наркома внутренних дел! — возмутился Берия. — Это вы с Ежовым спелись? Так ему недолго разгуливать на свободе.

— Не дадим Орлову в обиду! — стукнул кулаком по столу Молотов.

— Не дадим! — поддержал Жданов.

— Вот видите, Семен Семенович, — сказал Сталин, глядя в глаза Дукельского, источающие какой-то блаженный свет: мол, ну-ну, попомните еще мои предостережения!

Дальше в списке числились троцкисты Ромм и Рошаль, Тиссэ и Трауберг, актеры Толубеев и Федорова.

— Даже на Александра Невского и Максима замахнулся наш председатель кино! На актеров Черкасова и Чиркова, — уже со смехом продолжал Иосиф Виссарионович. — Да что там, на самого Ленина, то бишь на артиста Штрауха, который сыграл Ильича в «Выборгской стороне» и в «Человеке с ружьем». И,