Спецназовец. Шальная пуля - Андрей Воронин

– Я знаю, – неожиданно сказал Марат, о котором собеседники, грешным делом, позабыли. – Я его спросил, и он ответил. Ничего особенного. Сказал, мира на Кавказе не будет, пока русские оттуда не уйдут вместе со своим оружием. Сказал, так многие думают, не он один. Сказал, у нас денег не заработаешь, поэтому поехал сюда, в Москву. Хотел помочь родителям, потому что таковы наши обычаи и воля аллаха…

– Дважды два – четыре, – сказал Якушев. – Возьми этот отрывок, вырежи из него ссылки на финансовые проблемы и нуждающихся в помощи стариков-родителей, и что получится? Прощальная речь шахида!

– Ва-а-ай, – упавшим голосом протянул Марат.

– Так, – сказал Расулов. – Ага. Кажется, я начинаю понимать. В мой дом проникнуть сложно – там охрана, телекамеры, там ты – понятно, кто, но непонятно, зачем… А тут такой случай! Заговорили зубы мальчику, которого я лично тебе рекомендовал, записали фальшивку на видео, подложили в дом взрывчатку… Теперь проводи арест, обыск, и ты герой – предотвратил террористический акт, поймал живого шахида…

– И того, кто ему помогал. Того, кто его готовил – тебя, уважаемый, – подсказал Якушев. – Посадить, может, и не посадят – доказательная база жидковата. Да это и ни к чему. После такого обвинения ты еще долго не отмоешься, и переговоры твои накроются медным тазом – кто с тобой, террористом, станет разговаривать? Оно-то ясно, что никакой ты не террорист, но кто захочет рискнуть из-за тебя своей репутацией? И Шапошникову твоему – по шапке, чтоб не протежировал сомнительных кавказцев с их сомнительными прожектами…

– Что делать, а? – загрустил Расулов.

– Домой езжай, – посоветовал Юрий. – И, кстати, найди способ связаться с Шапошниковым. Боюсь, тебе в ближайшее время понадобится грамотный адвокат, а у него по этой части все схвачено.

– У меня по этой части тоже все схвачено, – напыжился уважаемый Магомед.

– Не сомневаюсь, но запас карман не тянет. Тем более, если в запасе у тебя такая фигура, как господин Шапошников.

– Ну, хорошо… А ты?

Сидящий на полу Хасан предпринял попытку затянуться сгоревшей до мундштука и давно погасшей папиросой, уронил окурок на пол и слабым голосом говорящего во сне человека невнятно пропел:

– Телевизор посмотрел, страшно разозлился, корреспондента застрелю – скажу, самоубился…

– Да он у вас гений, – сказал Якушев, укладывая в сумку свою аппаратуру. – Вы его берегите, правоверные, это же просто второй Омар Хайям!

Глава 14

Дело близилось к вечеру. В серовато-синих зимних сумерках уже зажглись фонари, и в сильном свете импортных ламп повышенной интенсивности снег под ними отливал теплым, но каким-то неестественным, мертвенным желтовато-оранжевым оттенком. Юрий загнал свою машину на стоянку перед телецентром, заглушил двигатель и, не давая себе времени на размышления, решительно полез из теплого салона на крепчающий вечерний морозец.

Морозец, впрочем, был так себе – градусов пять, никак не больше. Снег под ногами не хрустел, а беззвучно, рыхло раздавался в стороны, напоминая что-то хорошо знакомое с раннего детства, но неуловимое, ускользающее – приготовленную на пару пшенную кашу, а может быть, сырой песок на пологом речном берегу, у самой кромки воды, где так здорово лепить из него куличики, замки с башнями и подземными ходами, а также старинные крепости с валами, наполненными водой рвами, деревянными мостиками через них и, опять же, башнями…

К концу дня Юрий порядком вымотался – не столько физически, сколько морально, – и был изрядно раздражен. Поэтому ему стоило нечеловеческих усилий оставаться сосредоточенным и ни на секунду не отвести взгляд, когда у турникета он вместо пропуска протянул постовому милиционеру старую банковскую карточку.

Сержант посмотрел на карточку, на Юрия и снова на карточку. Якушев преисполнился крайне неприятной уверенности в том, что чертов мент сейчас спросит, все ли у него в порядке с головой, а то и вызовет подкрепление, но вместо этого сержант вернул ему карточку и буркнул:

– Проходите.

В его голосе сквозила легкая растерянность человека, не вполне осознающего свои действия – то есть осознающего, что делает что-то не то, но не понимающего, что именно. Якушев миновал его и двинулся через ярко освещенный вестибюль к лестнице, затылком чувствуя недоумевающий взгляд охранника. Но окрика так и не последовало, а это означало, что Юрий еще не до конца растерял полученные в учебном центре спецназа ГРУ навыки, доступные далеко не каждому даже из тех, кто прошел через мелкое сито жесткого, а порой и просто жестокого отбора.

Не без труда отыскав в лабиринте лестниц и коридоров помещения, арендуемые нужным ему телеканалом, он вошел в приемную генерального продюсера. У него было твердое намерение прорваться в кабинет любой ценой, но для начала он решил пустить пробный шар. Драка – последнее средство, особенно когда твой противник представляет собой не обделенную природными достоинствами, находящуюся в расцвете привлекательности особь противоположного пола. В этом случае, если только противник не носит под облегающей блузкой черный пояс по каратэ, драка может кончиться совсем не тем, с чего начиналась, а у Якушева на эти игры сейчас не было ни времени, ни желания.

– Здравствуйте, красавица, – проворковал он и, скосив глаза, прочел надпись на табличке, украшавшей собой дверь кабинета. – Скажите, а Вадим Викторович у себя?

Он изо всех сил старался не смотреть волком и вообще произвести благоприятное впечатление. Кажется, ему это удалось, чему немало способствовали рост, ширина плеч, мужественная угловатость подбородка и прочие бросающиеся в глаза элементы экстерьера – в том числе, несомненно, и белозубая улыбка, которая далась ему не без труда. Юрий слышал, что налаживанию контакта с секретаршами способствует также преподнесенный с соответствующими выражениями почтения шоколад, но по части подобных выражений он всегда был не силен, а в качестве подношения мог предложить разве что полтора кило пластита да полдесятка детонаторов – дар, с какой стороны на него ни глянь, весьма сомнительный.

– У себя, – мимолетно улыбнувшись в ответ, ответила секретарша. – Как вас представить?

Юрий очень хотел, но, честно говоря, не рассчитывал получить такой ответ. После всего, что произошло днем, этот ответ означал, что продюсер Лаврентьев либо полный идиот, либо не тот человек, который ему нужен. Второе, увы, представлялось куда более вероятным.

– Скажите, что я от Александра Борисовича, – пустил Юрий свой пробный шар.

Секретарша, которой это имя вряд ли