Ореховый посох - Джей Гордон

«Все это надо непременно как следует обдумать», — решил Марк.

— То есть, если кто-то закроет портал у нас дома, — спросил он, — мы можем перенестись обратно, но при этом оказаться в любом месте планеты? Да еще и разлучиться друг с другом при этом? И даже оказаться в разных полушариях?

Пока Марк задавал все эти вопросы, Гилмор успел раскурить трубку — хотя Марк мог бы поклясться, что никакой спичкой старик не чиркал!

— Боюсь, что это так и есть, — сказал Гилмор. — Остается надеяться, что, пока вы в Элдарне, в ваш дом никто не придет и даже случайно не прикоснется к дальнему порталу. Но если Нерак решит вновь отправиться в Америку, то с помощью своего портала попадет именно в ваш родной город и к вам домой.

— О господи! — До сих пор Марк просто не представлял себе, сколь ужасным может в действительности оказаться их положение. — Скажи, Гилмор почему ты, говоря о Сенате Лариона, употребил слово «мы»? Ты сказал: мы использовали дальний портал для путешествий в ваш мир. Но тот гобелен пролежал у Стивена в банке лет сто тридцать или даже больше. Так сколько же тебе лет?

Гилмора этот вопрос проницательного чужеземца явно застал врасплох. Он подмигнул Марку и, понизив голос до шепота, признался:

— Мои друзья здесь, в Роне, таких вещей не знают и не понимают, хотя, боюсь, мне все же скоро придется рассказать им, кто я такой. Видишь ли, Марк Дженкинс, я прожил уже значительно больше полутора тысяч двоелуний! Когда мне исполнилось полторы тысячи, я перестал считать. Я, подобно тебе и Стивену, изучал языки и различные культуры, совершив немало путешествий через дальний портал в ту пору, когда служил Элдарну как один из сенаторов Лариона.

Марк, плоховато соображавший от усталости и потрясений, сам себе удивлялся: его отчего-то совершенно не удивило признание Гилмора.

— Значит, ты бывал у меня на родине?

— Я никогда не был в Колорадо, хотя немало слышал об этом крае во время своего последнего путешествия. Нет, мое последнее посещение вашей страны завершилось второго июля тысяча восемьсот третьего года. Это случилось недалеко от небольшого городка, который называется...

— Геттисберг, — подсказал Марк. — Геттисберг, это в Пенсильвании[10].

— Верно. — Гилмор улыбнулся, вспоминая молодые годы. — И, судя по вашей со Стивеном Тэйлором дружбе, культура американцев с тех пор сделала значительный шаг вперед. — Он выдохнул облачко душистого табачного дыма, мгновенно растаявшее на утреннем ветру. — Приятно видеть подобные успехи.

— Дела у нас, в Америке, действительно шли неплохо. А с тем, что ты имеешь в виду, уже давно покончено. Хотя и в этом отношении нам еще немало нужно сделать. Порой все еще случаются совершенно недопустимые вещи, заслуживающие самого пристального внимания. — Марк помолчал. — Погоди-ка... Значит, ты побывал в Пенсильвании в тысяча восемьсот шестьдесят третьем году? И посещал наш мир специально для того, чтобы раздобыть всякие технические и научные новинки?

— Именно так.

— Ну и где же все это?

— Что — «все это»?

— Мы едим из жалких деревянных плошек. Бринн рассказывала, что вы отсчитываете время с помощью авенов, но у вас нет даже ничего похожего на наши механические часы. В тысяча восемьсот шестьдесят третьем году у нас уже были паровые двигатели и доменные печи, больницы и высшие учебные заведения, и в обществе было немало различных движений и направлений, которые ставили своей целью улучшение условий жизни и обеспечение прав человека. Где все это?

Лицо Гилмора вдруг стало таким печальным, что Марк даже устыдился своей горячности.

— А это, дорогой мой мальчик, последствия трагической истории Элдарна, — с горечью сказал Гилмор и умолк. Какое-то время он курил, попыхивая трубкой, потом заговорил снова: — Представь себе, что в твоей стране вот уже пять поколений существует диктатура, которая ни в грош не ставит прогресс, образование, научные исследования и открытия. Они ей попросту не нужны. А потому она закрывает университеты, устраивает настоящую охоту на образованных людей и безжалостно их истребляет, тем самым лишая наши города и деревни элементарного медицинского и социального обслуживания. Кроме того, она в течение всего этого времени душит любую попытку оживить хоть что-то из перечисленных выше культурных завоеваний нашего общества. И люди постепенно забывают, как и что было раньше; и всякий прогресс, всякое развитие тонут в болоте застоя.

— Ну, это понятно. Культура в таких условиях, естественно, обречена на застой, — сказал Марк, — но ведь самые способные и находчивые из людей всегда стараются найти способ...

Гилмор не дал ему договорить:

— Самые способные и находчивые у нас до смерти запуганы! И это неудивительно. Немало смельчаков революционеров пытаются устроить, скажем, подпольные типографии в амбарах и на заброшенных верфях, но подавляющее большинство этих героев очень быстро попадают в руки малакасийских шпионов, а потом и на плаху, прежде чем их верные последователи успевают принять вызов и продолжить начатое ими дело. В культуре Элдарна насчитывается семь крупных периодов, более двадцати исторических эпох, что составляет тысячи и тысячи двоелуний, но я не могу даже с достаточной уверенностью сказать тебе, какое двоелуние у нас «сейчас на дворе». При таком правлении, Марк, в культуре не просто наблюдается застой. При таком правлении она умирает!

— И что же, надежды нет?

— Теперь она появилась, друг мой.

Поскольку Гилмор опять заговорил намеками, Марк решил больше ничего у него не выпытывать и переменил тему:

— Значит, ты побывал в Геттисберге?

— Побывал, но, к сожалению, очень недолго, а мне так хотелось остаться и посмотреть, чем обернется дело. — Гилмор посмотрел куда-то вверх сквозь низко нависавшие ветви деревьев и задумчиво проговорил, словно размышляя вслух: — Я был там с одним молодым человеком из штата Мэн, его звали Джед Харкнесс. Его дивизия заняла позицию на дальнем конце длинной поросшей лесом гряды, на холме, который назывался... — Он помолчал. — Нет, не могу вспомнить!

— Литтл-раунд-топ, — помог ему Марк. — Харкнесс был, должно быть, из Двадцатой армии. — Марк был просто счастлив, что можно наконец поговорить о чем-то знакомом. — Надо было тебе остаться там хотя бы до конца этого дня, Гилмор. Ты же пропустил один из поворотных моментов в нашей истории! Та дивизия из штата Мэн не только удержала свой фланг, но и — хотя кое-кто со мной, наверное, не согласится — спасла Соединенные Штаты.

— Да, мне очень жаль, что я пропустил столь важный момент, но меня в то утро срочно вызвали в Элдарн, а вскоре после этого во дворце Сандклиф случилась ужасная трагедия. И я больше никогда не бывал в Америке, но часто думал о Харкнессе и о том, как он пережил тот день. — Гилмор помолчал, потом все же спросил: — А почему это называют Гражданской войной? Мне показалось, что она как раз против граждан и направлена, хотя ведут ее военные.