Я подарю тебе крылья. Книга 2 - Ана Шерри

Он слышал только свой голос, эхом разносящийся по комнатам, который несколько раз повторил ее имя. Дом вновь опустел. Она не встретила его.

Даниэль кинул пиджак на спинку дивана и вышел во двор, вдыхая морской воздух. Дорога до дома успокоила его, но отсутствие Оливии дома заставило снова впасть в транс. Она могла бросить его, уехать к Мел, оставить одного исправлять свои ошибки. Злости не было, он заслужил. И никогда не обвинит ее. Она должна лететь за своими мечтами, наслаждаться любимой работой и не сдаваться…

Он открыл калитку и вышел на пляж, устремляя взгляд на красный закат. Облака скрыли солнце, окрасились кровавым цветом, и ветер, подувший с моря, унес духоту. Он присел на песок, не боясь запачкать форму. Вряд ли она теперь понадобится ему. Смотря вдаль на тонкую линию горизонта, на воду, которая, как зеркало, отражала закат, он снова и снова набирал в горсть теплый песок и пропускал его между пальцев. Все имеет свое время, а время как песок – слишком быстротечно. Совсем недавно он приехал сюда, окрыленный мечтой, трудился не покладая рук, пока не добился высот. И все то, что он все строил годами, разрушилось за несколько минут.

Даниэль выдохнул и закрыл глаза, пытаясь избавиться от внутренних терзаний. Пора взять себя в руки. Время все расставило на свои места, показало, кто должен уйти и дать дорогу другому. Оливия заслужила работать в «Arabia Airlines», она преодолела все свои страхи, твердо ступив на борт их самолета. А он… Всегда найдет себе работу. Ради нее он будет летать даже вторым пилотом на «Цессне».

– Даниэль.

Он обернулся на тихий голос. Оливия подошла очень тихо, присела рядом и смотрела с ним на уходящее солнце. Она здесь. Она не ушла.

– Я думал, ты не вернешься, – произнес он, всматриваясь в ее лицо. Она улыбнулась, смотря на него глазами рассвета в момент кульминации заката, не зная, с чего начать разговор. Пока она шла по пляжу, слов были тысячи. Сейчас их вдруг резко не стало. – Комиссия отстранила меня от полетов, думаю, в ближайшем будущем я сниму погоны, – тихим голосом произнес Даниэль, но Оливия перебила его:

– Даниэль… Я хочу, чтобы ты знал кое-что… – Она выдохнула весь воздух из легких, пытаясь справиться с волнением. – Я всегда мечтала попасть в «Arabia Airlines», и я сделала для этого очень много, моя мечта сбылась, но она же привела меня к другой… Я всегда думала, что я сильная. Но быть сильной – это не напролом идти к заветной цели, стиснув зубы и сжав руки в кулаки. Быть сильной – это вовремя остановиться. – Оливия не улыбалась, она молящими глазами смотрела на него, ожидая его реакции. – Я была в Союзе этики после тебя, я рассказала им все про нас. Даниэль… Кто-то должен был уйти. – Она вымученно улыбнулась. – И это сделала я. Я ушла из «Arabia Airlines». Ты выиграл.

– Ливи… – Но она не дала ему договорить, пальцем касаясь его губ.

– Мел была права, теперь я ее поняла. Небо без тебя не принесет мне радости, моя радость – это ты. Я хотела сохранить все, что имею… Я хочу сохранить это сейчас и на всю жизнь. Только вот мои мечты стали другими, не эгоистичными, они теперь наши… общие.

Даниэль закрыл глаза и потряс головой. Ему это снится… Разве может быть правдой все, что сказала Оливия?

– Я ничего не понял, – нахмурился он, отстраняясь от нее, – ты была в Союзе этики, где меня чуть не четвертовали? Ты с ума сошла! Что ты сказала им? О какой правде идет речь?

– Я сказала лишь то, что их законы не имеют силы, если двое любят друг друга. Мы не виноваты в этом, Даниэль. Нельзя заставить человека ненавидеть другого. И нельзя запретить любить в небе или на земле, мы не подвластны этому. – Оливия закрыла глаза и глубоко вздохнула. – Ты нарушил два правила, но одно вытекало из другого, поэтому надо устранить источник твоих ошибок, вырвав его с корнем. – Теперь она облегченно вздохнула: – Я вырвалась с корнем сама…

– О господи, – тихо прошептал сам себе Даниэль, почему-то вспомнив голубую орхидею, – Оливия, ты сумасшедшая…

– Я знаю. – Она засмеялась, притягивая к себе Даниэля, шепча в его губы: – И да.

Он улыбнулся, не понимая:

– Что «да»?

– Я выйду за тебя замуж, если твое предложение еще в силе.

В ответ она услышала его нервный смешок, Даниэль снова отстранился от нее, слегка прищурив глаза. Но Оливия кивнула, смотря невинным взглядом на него и ожидая ответа.

Она, наверное, выглядела очень глупо… Впервые в жизни она предложила себя мужчине, и впервые в жизни мужчина задумался! Улыбка медленно покидала ее лицо, заставляя почувствовать участившийся пульс. Она уволилась ради него, давая дорогу его карьере, а он… Он наконец избавился от нее! Мерзавец.

– Только кое-что изменилось, – наконец произнес Даниэль, заставив девушку вздрогнуть, – у меня есть свои правила.

Оливия недовольно кивнула. Какая разница, какие правила, если она все равно не собирается их выполнять?

– Какие?

Даниэль долго изучал ее лицо, нахмуренные брови. Она закусила нижнюю губу, он так давно этого не видел, сейчас только понимая, что не давал ей повода нервничать. Он не хотел, но делал это бессознательно, заканчивая комедию:

– Правило только одно – я не собираюсь ждать детей десять лет.

– А восемь…

– Нет, это тоже долго.

– Месяцев… – выдохнула Оливия, желая разреветься. Она закрыла лицо руками, чтобы не видеть его глаз, но Даниэль убрал ее руки, ошарашенно произнося:

– Ливи… – Его реакция заставила девушку улыбнуться. Она ощущала прикосновения его пальцев к своему лицу. Он убрал прядь волос, пытаясь потянуть время, чтобы осознать сказанное, но понимал только одно – его пальцы дрожат. – Боже, Оливия… Повтори это еще раз.

– Я беременна. – Почему мужчинам надо говорить все прямо? Эти слова звучали дико даже для нее. Она сама еще полностью не осознала, но мысль об их ребенке заставляла испытывать новые чувства. Странные. Теплые и радостные. Хотелось положить ладонь на живот и почувствовать что-то физическое. Но Даниэль опередил ее, сделав это раньше. Теперь она ощущала тепло его руки на своем животе и шепот возле уха: