Я подарю тебе крылья. Книга 2 - Ана Шерри

– Бегите в здание аэропорта, мэм. – Громкий голос, прокричавший эти слова, заставил отбежать на холодную траву и оглянуться назад.

Нос самолета лежал на земле, его накренило так сильно, что двигатели касались темного бетона. Множество желтых трапов, как гигантские лапы паука, уродовали еще сильнее. Отвратительная картина с красивым лайнером. Шум сигналов машин «Скорой помощи» вперемежку с криками бегущих людей лишь усугублял ситуацию.

Не было сил двигаться, но Нина пришла на помощь, хватая за руку и отворачивая ее от самолета.

– Нет времени любоваться.

– Там Даниэль… – прошептала Оливия.

– Он обязан там быть! Он капитан.

Хотелось закрыть уши и не слышать этих слов, стоять и ждать его здесь. Но детский плач и женский крик заставили переключить внимание:

– Помогите!

Оливия схватила грудного ребенка из рук хромающей женщины, узнав ее лицо. Пассажирка ее салона упала, как только руки освободились от ноши:

– Мои ноги… болят…

Нина кинулась к женщине, помогая ей встать, но та лишь громко плакала, хватаясь за траву:

– Я не могу идти… Меня сбили с ног… Я падала…

Страшная картина как продолжение изуродованного лайнера. Оливия прижала к груди ребенка, пытаясь защитить его… не зная от чего. От криков, от шума, от страха.

Внутри самолета слышался вой сирен, но крики людей не долетали до ушей Даниэля. Он видел лишь их силуэты, удаляющиеся к зданию аэропорта, облегченно вздыхая. Все кончено, эвакуация завершилась.

– Шестьдесят секунд, – произнесла Келси. Она все еще была здесь вместе с Джуаном. Он спустился на первый этаж, докладывая, что последний пассажир покинул салон. – Мы за минуту эвакуировали пятьсот пятьдесят восемь пассажиров, капитан. Всего за минуту.

Эта была потрясающая новость, но сейчас эта минута его мало волновала. Главное – все ушли отсюда живыми. Неважно, сколько на это ушло времени.

– Хорошо, спускайтесь тоже. – Его усталость отражалась в голосе. – Ждите нас с Марком в комнате для брифинга. Мы закончим здесь и придем. Сегодня будет тяжелая ночь…

Сочувственный взгляд Келси лишь подтвердил это. Для пилотов наступает тяжелое время. Она еще не совсем поняла, что видели ее глаза незадолго до посадки: почему Даниэль покинул свое место, почему тянул Оливию за руку по салонам, почему отвел ее в хвостовую часть… Почему ее? Мысли заходили в тупик. Хотелось забыть этот момент полета.

– Все будет хорошо, капитан. – Джуан хлопнул Даниэля по плечу. – Отличная посадка и быстрая эвакуация принесут тебе похвалу и благодарность от начальства. Аллах услышал мои молитвы, все живы, остальное – дело времени.

Именно эти слова услышал Марк, выходя из кокпита. Даниэль ощущал его недовольство. «Похвала от начальства» могла превратиться в одно слово – «уволен». Но сейчас Даниэль решил об этом не думать, всему свое время.

Он оставил Марка возле кокпита и направился осматривать каждый салон, руками касаясь спинок кресел возле прохода, наступая на разбросанные вещи пассажиров: носовые платки, игрушки, бумажные пакеты с украшениями. Обстановка душила его. Люди в спешке забывали все. Но все были живы. Он сделал все, что смог.

Дойдя до последнего салона, куда привел Оливию, капитан остановился, осознавая, насколько поднят хвост, и выглянул в дверь. Смотреть вниз на желтый трап было страшно, он не касался земли. В мыслях пронеслась картина, как испуганные пассажиры, скатываясь друг за другом, разбивают ноги в кровь. Без травм не обошлось, умом он понимал это, но сердце хотело видеть другое – удачная посадка, быстрая эвакуация без жертв. Вдохнув воздуха с примесью едкого топлива, он пошел обратно и поднялся на второй этаж, осматривая салон первого и бизнес-класса. Все было так же разбросано. Неважно, сколько денег имеют люди, все боятся смерти одинаково.

Покидать самолет не хотелось. Не хотелось видеть Марка, Карима, который уже ждал его внизу, разглядывая нос самолета. Что ждет теперь? И как скоро правда выплывет наружу? Будет ли Марк молчать? Или уже поделился с Каримом шокирующей новостью? Стало холодно, ветер подул из открытых дверей, принося ощущение одиночества. В голове тоже сквозняк. Он начался еще раньше, выдув последние здравые мысли. Карим был прав – нет места горячей голове на борту самолета. Устав не просто так написан. Он написан ошибками других.

Капитан спустился по желтому трапу носовой части самолета и вступил на твердую землю. Пройдя несколько метров, Даниэль обернулся. То, что он увидел, не удивило его: нос самолета, целующий землю. Именно так это можно описать.

– Отлично! Отличная работа, капитан! – Голос Карима заставил обернуться. – Другого я от тебя и не ждал.

Марк шел рядом, опустив взгляд на мертвый бетон. Он не смотрел в глаза своему капитану, и Даниэль не мог понять, о чем тот думает. Но Кариму он еще точно не успел доложить.

– Эвакуация за шестьдесят секунд, мой экипаж самый лучший. – Даниэль осознал, что не чувствует удовлетворения от посадки.

– Как и его капитан. – Карим пожал его руку. – Можете идти в здание аэропорта, я уже вызвал экспертов технического центра, Мухаммед сейчас подъедет. Ему пришлось прервать отдых в Катаре.

Марк посмотрел на своего капитана, взглядом указывая в направлении аэропорта. Пришло время поговорить обо всем. Пришло время объяснять ему причину… Оливия… Причина даже не в ней. Она не виновата, что ее капитан полностью потерял контроль над собой.

– Переведите дыхание, – произнес снова Карим, – впереди тяжелое время. Идите и успокойте людей своего экипажа. Сейчас им нужна поддержка.

Даниэль незаметно кивнул. Он не знал, кому поддержка нужна больше. Как сейчас он посмотрит в глаза своим людям? Как посмотрит на него Оливия? Что она скажет ему после его слов и неожиданных действий?

– Ты мой друг, – произнес Марк, когда они отошли на большое расстояние от Карима, – я не знаю, что связывает тебя с Оливией Паркер, ты можешь кричать на нее и указывать, что делать, но ты не имел права бросать меня одного в такой ситуации. Ты не имел права покидать свое место, подвергая опасности жизни пассажиров…

– Поговорим об этом позже, Марк, – прервал его Даниэль, – я был в здравом уме, оставляя тебя одного в кабине, я был уверен в тебе.

– Позже? – Марк остановился. – Этот факт станет ясен уже