Голландская республика. Ее подъем, величие и падение. 1477-1806. Том 1 - Джонатан И. Израэль

К тому времени, когда Лестер в декабре 1586 г. временно вернулся в Англию, Республика находилась в состоянии значительной внутренней напряженности. Лестера обвиняли в том, что он поставил под угрозу стабильность Республики и «привел в расстройство различные провинции». Наибольшую тревогу вызывали столкновения между английскими солдатами и местным населением. 1585–87 гг., когда наплыв протестантских беженцев из южных Нидерландов в Голландию и Зеландию достиг своего максимума, были периодом исключительно высокой арендной платы и крайней нехватки съемного жилья в Нидерландской Республики. Как правило, английские солдаты, находившиеся и в «залоговых городах» Флиссингене, Бриле и Раммекене, отданных под английский контроль в соответствии с условиями договора в Нонсуче, и в других городах, где были расквартированы английские войска, получали плохое жилье и скудно питались. Свое раздражение они стремились выместить на местном населении, и результат этого нетрудно было предсказать. «Отсутствие дисциплины среди солдат гарнизонов, особенно наших соотечественников, так велико, — писал Томас Уилкс, один из английских членов Совета, — что мне со стыдом приходится выслушивать постоянные жалобы, которые поступают на них в городской совет». «Мы становимся столь же ненавистными людям, — добавлял он, — как сами испанцы, которые управляют завоеванными ими городами мягче, чем мы обращаемся с нашими друзьями и союзниками».

Штаты Голландии, под руководством Олденбарневельта, не теряя времени, воспользовались отсутствием Лестера, чтобы укрепить свое политическое положение. Преодолев возражения Дордрехта и Горкума (которые настаивали на том, что следует воздержаться от каких-либо крупных перемен без получения согласия Лестера), были приняты новые постановления, в соответствии с которыми каждый армейский офицер, служивший в Голландии и Зеландии, был обязан принимать свои полномочия от штатгальтера и принести присягу на верность провинциальным Штатам. Перемещения войск в провинциях отныне считались законными только в том случае, если они были уполномочены патентами, подписанными штатгальтером. Торговое эмбарго Лестера было изменено таким образом, чтобы смягчить его воздействие; это так разгневало английского губернатора Бриля, что он запретил обнародовать изменения в городе.

Народная реакция на английское присутствие в этот решающий момент усилила власть Штатов Голландии и отрицательно сказалась на всех усилиях Прунинка и Хесселя Аисмы (который возглавлял пролестеровскую коалицию во Фрисландии) склонить Генеральные Штаты к предложению Елизавете суверенитета над Соединенными Провинциями на той же основе, «на которой владел ими Карл V». Вернувшись в Нидерланды, Лестер обнаружил «английскую партию» побежденной и настолько ослабленной, что он пришел к выводу о необходимости совершить некую разновидность «coup d'etat» (фр. государственного переворота) — как это сделал герцог Анжуйский в 1583 г., либо должен навсегда отказаться от своих усилий. В январе 1587 г. английские гарнизоны в Девентере и в фортах вокруг Зютфена, окончательно рассорившись с голландцами, перешли на сторону испанцев, передав несколько ключевых оборонительных пунктов Республики герцогу Пармскому. Возникшая после этого «предельная ненависть» населения к английским солдатам, в свою очередь, спровоцировала дальнейшие мятежи и измены, в Зволле, Арнеме и Остенде, тем самым вызвав еще большую враждебность к Лестеру и Англии. На собрании Штатов Фрисландии в мае 1587 г. антилестеровская фракция, доминировавшая в Зевенволдене и Вестерго, одержала верх, изгнав своих главных противников, делегатов округа Остерго и городов, из Фрисландии.

Однако у Лестера еще оставался солидный запас поддержки не только в Утрехте, Зеландии и Фрисландии, но и в Голландии. Все три западнофризских города поддерживали Лестера; изнывая под гнетом Штатов, они предпочитали фактическую автономию, которой пользовались в первые годы Восстания, когда были отрезаны от остальной Голландии испанскими гарнизонами в Харлеме и Амстердаме. Дальше на юг были только два голландских города, которые действовали «против Штатов», Дордрехт и Горкум, но в других городах, не в последнюю очередь в Амстердаме и Лейдене, Лестер также пользовался сильной поддержкой среди воинствующих кальвинистских элементов городских ополчений. Некоторые голландские дворяне (которые не были связаны с кликой, возглавлявшей рыцарство в Штатах Голландии), также, по-видимому, поддерживали Лестера. Согласно одному сообщению от февраля 1587 г., «милорд Бредероде и его любовница, и старшая сестра Эгмонта, и остальное дворянство этой страны, и большинство простого народа, но, в особенности, все священнослужители находятся на стороне Вашей Светлости». В Голландии, как и в Утрехте, некоторые дворяне, на классовой почве, были враждебно настроены к голландским регентам.

На протяжении лета 1587 г. Лестер подготавливал свой переворот, разжигая оппозицию голландским городским советам среди горожан и ополчений сообща с Дириком Соноем, военным губернатором западнофризского округа, который уклонился от принесения новой присяги штатгальтеру и Штатам. В сентябре Лестер ввел в Голландию свежие войска, занял Гауду, Схонховен и другие города. Он вступил в Гаагу в сопровождении сильного эскорта, замышляя, вероятно, арестовать Морица и Олденбарневельта, но это предприятие было плохо организовано. Когда оно закончилось провалом, он попытался устроить подрывные действия против регентских муниципалитетов, особенно там, где народная поддержка была особенно сильной, в Лейдене и Амстердаме. Пролестеровское движение в Лейдене, по-видимому, приняло форму реакции, главным образом, среди фламандских и брабантских иммигрантов — которых к 1587 г. насчитывалось свыше 10 000 человек, — против коренных регентов, чьей власти они сопротивлялись и чьи протестантские убеждения считали недостаточно твердыми. Главным заговорщиком в Лейдене был воинствующий кальвинистский профессор теологии, Адриан Саравиа, который отрицал, что Штаты Голландии были сувереном провинции. Когда же заговор потерпел крах, Саравиа и некоторые другие бежали, но три фламандских заговорщика были схвачены, предстали перед судом и обезглавлены. Лестер предпринял последнюю попытку, лично явившись в Амстердам, но когда и она провалилась, в разочаровании сдался и вернулся в Англию. Таким образом, последняя и снискавшая наибольшую поддержку попытка привести мятежные провинции под косвенный протекторат и контроль иностранного правителя окончилась неудачей.

В течение тяжелых и напряженных 1585–1587 гг. в Республике Соединенных провинций не прекращались попытки оспорить политическое и военное господство Голландии над находящимся в зачаточном состоянии государством, появившимся после Революции. Поддерживая Лестера и движения за передачу Нидерландов под власть Английской королевы, коалиция недовольных групп стремилась уничтожить господство голландских регентов и заменить их на более аристократичных и более поддерживающих государственную религию людей, которым будет обязано подчиняться все или почти все население страны. У соперничающих сторон не было оригинальных политических идей. Они спорили в терминах монархии и республики и те, кто поддерживал Штаты Голландии, начинали понимать, что поддерживают республиканские формы и взгляды. Отторжение Лестера усилило эту идею значительно раньше, что выразил Хофт в своей речи в 1584 г. Он говорил, что свобода Нидерландов будет защищена лучше всего при отказе от защиты любого монарха. В том же ключе в июле 1590 г. ситуацию прокомментировал Томас Уилкс: «Почувствовав сладость своей свободы, они возненавидели идею не только об Испанском, но и о любом другом правящем над ними короле».