Заговор - Николя Бёгле

Водитель выставил руку в знак того, что просит прощения, и свернул на маленькую грунтовую дорогу, на которой метров через пятьдесят был установлен щит, указывающий на въезд в Институт Макса Планка.

Паркинг Института Макса Планка был забит автомобилями прессы и телевидения со спутниковыми антеннами. Журналисты, вооруженные микрофонами и карманными диктофонами, толпились у входа в здание, тогда как двое охранников регулировали движение машин, чтобы избежать пробки. Кристофер припарковал автомобиль на обочине, Сара выскочила из него и побежала к входу.

Спрятавшийся в зелени парка институт состоял из двух зданий, абсолютно противоположных по виду. Слева находилось современное четырехэтажное строение из стекла и бетона, в котором располагались лаборатории и кабинеты ученых. Второе, соединенное с первым крытым надземным переходом, представляло собой старинную усадьбу из красного кирпича, с башенками, крытыми серой плиткой, блестевшей под скромными лучами солнца.

Журналисты направлялись к современному зданию. Не обращая внимания на возмущенные возгласы, Сара обогнула очередь и подошла к двум охранникам, проверявшим у репортеров их пресс-карточки. Держа перед собой служебное удостоверение, она обратилась к импозантному мужчине в костюме, сделавшему ей замечание:

— Фрау, вам следует встать в очередь, как все…

— Я из полиции Осло, — сказала она шепотом, чтобы в окружающем гаме ее услышал только охранник. — Мне абсолютно необходимо срочно поговорить с Шафи Рейнвассер.

Охранник с нервозным взглядом казался смущенным. Он поскреб затылок своего бритого черепа. Относительно возможности подобных просьб его не инструктировали, к тому же у него была задача проверить и впустить всех журналистов до начала пресс-конференции.

— Послушайте, обратитесь напрямую в полицию Йены. У меня нет разрешения пропустить вас.

— Эй! В чем там дело? Конференция начнется через десять минут! — возмутился стоящий позади Сары мужчина, хлопнув ее по плечу.

Она терпеть не могла, когда к ней прикасались без разрешения, резко обернулась, и журналист, казалось, как на шпагу, наткнулся на ее ледяной взгляд.

— О’кей… ладно, но вы тут не одна, — пробормотал он, отводя глаза.

— Послушайте, я веду расследование убийства норвежского премьер-министра, — продолжала Сара убеждать охранника. — Есть все основания полагать, что Шафи Рейнвассер следующая в списке убийцы и что он может нанести удар уже сегодня. В день, когда по делу об убийстве Шафи Рейнвассер будет начато следствие, я очень постараюсь напомнить, как вы мне помешали войти…

Охранник взял свою рацию и, кажется, вызвал начальника.

Меньше чем через минуту мужчина постарше, с худощавым лицом, подошел спросить, что происходит. Он обыскал Сару и сделал ей знак следовать за ним. Вдалеке от посторонних глаз она объяснила ему ситуацию.

— Отлично. Сейчас провожу вас к ней, — сказал начальник охраны, — но я должен известить полицию.

— Да, разумеется, — ответила Сара. — Где она? Это срочно!

В этот момент Сара заметила Кристофера, подошедшего к рамкам безопасности. Его тоже обыскали, и начальник охраны разрешил ему присоединиться к ним.

— Фрау Рейнвассер все еще в своем кабинете, — уточнил мужчина с суровым лицом. — Она просила не беспокоить ее до последней минуты. Следуйте за мной.

Они со всей возможной быстротой взбежали по лестнице, приведшей их к застекленному переходу, соединявшему современное здание со старым, похожим на дворянскую усадьбу. Линолеум на полу сменился скрипучим паркетом, а безликие стены — лепниной и сводчатыми арками, вызывавшими ощущение, будто ты перенесся в XIX век. Воздух наполнял запах пчелиного воска, а место гула толпы журналистов заняла тишина, способствующая учебе.

— Ее кабинет там, справа, — объявил начальник охраны, указывая на дверь, судя по внешнему виду, современную.

Он постучался, а Сара посмотрела на часы. Чуть больше пяти минут до разоблачения. Если убийца должен нанести удар, то сейчас.

— Иду! — донесся из кабинета женский голос.

— Фрау Рейнвассер, это Сара Геринген, я оставила вам сообщение. Вам грозит опасность, и вы это знаете! Откройте мне, пожалуйста.

Тишина.

— Я не откажусь от разоблачения, инспектор.

— Я вас об этом не прошу. Совсем наоборот.

Послышались тяжелые шаги по паркету, и дверь открыла высокая женщина лет сорока — сорока пяти, как прикинула Сара. Пышная курчавая шевелюра, сразу обращающие на себя внимание карие глаза, независимость и вызов во взгляде, из-за чего Кристофер сразу мысленно окрестил ее «мадам директриса».

— Хорошо, — сказала исследовательница начальнику службы безопасности. — Я сейчас приду. Заходите, — добавила она, обращаясь к Саре.

— Кристофер Кларенс, журналист, он помогает мне в этом расследовании…

Шафи кивком согласилась на вход Кристофера в кабинет, потом, бросив быстрый взгляд в коридор, закрыла дверь.

Они оказались в светлой полукруглой комнате. Вся нижняя часть стен была занята книжными полками. Над ними, на высоте глаз, черно-белые фотографии. На всех портретах были изображены женщины.

— Я получила ваше сообщение, инспектор, — начала ученая дама. — Не знаю, как вам удалось выйти на меня, но скажу вам одно: на мой взгляд, Катрина не облегчила вам задачу, чтобы отыскать мой след. Если бы она могла, то наверняка попыталась бы стереть следы даже своего убийцы… Успех нашего дела важнее правосудия, которое могло бы быть совершено в отношении нас.

— Фрау Рейнвассер, вы должны немедленно попросить себе охрану, чтобы она отвезла вас…

— И если Катрина действовала таким образом, — продолжала исследовательница властным тоном, — то именно потому, что не хотела, чтобы полиция влезла в наш проект и помешала нам довести его до конца! Как делаете вы!

— Это лишь временная отсрочка. Вы сможете…

— Я нигде не буду в безопасности, инспектор. Если вы так успешно поработали в этом расследовании, то должны знать, кто на нас охотится и какой властью они располагают. Не так ли?

Сара взглядом попросила помощи у Кристофера.

— Мы пришли к вам, ничего не сказав нашим начальникам, чтобы защитить вас. Катрина не успела сделать свое разоблачение. Используйте все шансы преуспеть в этом, будьте умнее вашего убийцы. Не вставайте на линию огня!

Шафи Рейнвассер следила сквозь окно, как последние журналисты спешат войти в институт. Она их пересчитала. В зале собралась добрая сотня. Эффект ее выступления будет оглушительным. И он должен быть таким, чтобы подготовить разоблачение Людмилы, которое уж точно не может быть отложено на более поздний срок.

— Вы видите женщин на фотографиях?

Конечно, Сара и Кристофер заметили присутствие этих женских лиц.