Пляска на плахе. Плата за верность - Марина Баринова

Грегор увлеченно общался с графом Урстом. Члены семьи Ланге обступили короля и смеялись очередной шутке, балансировавшей на грани приличий, о чем можно было судить по зарумянившимся щекам дочерей графа.

Несмотря на старания менестрелей, силившихся покорить уши гостей песнями о славных битвах, Альдор все не мог выкинуть из головы слова Рейнхильды о намерениях принца Умбердо. Впрочем, вряд ли он собирался убивать Грегора сегодня, и тем более — своими руками. Тем сложнее будет предотвратить катастрофу, решись принц на столь решительные действия. Впрочем, до заключения брака с Рейнхильдой можно было спать относительно спокойно. Пока что.

Альдор заметил, что сестра Грегора все это время пристально на него смотрела. Он кивнул и поднял чашу, Рейнхильда проделала в ответ то же самое.

— Вы хорошо знаете графиню? — спросила Батильда.

— Мы дружны.

— Я должна отблагодарить ее за роскошный свадебный подарок. Целый сундук чаш и бокалов из цветного гацонского стекла с золотыми и серебряными ножками! Какую же ответную любезность мы можем оказать?

Альдор отвлекся от беседы с супругой, когда люди в дальнем конце зала засуетились. Сквозь столпотворение, бормоча извинения и раздавая поклоны, торопливо пробирался один из гвардейцев Грегора. Когда он оказался возле его стола, эрцканцлер жестом приказал подойти ближе.

— В чем дело?

На широком лице мужчины читалась смесь удивления и тревоги — даже кончик носа гвардейца, повидавшего в походах всякое, подрагивал от волнения.

— Ваша милость, здесь… Рунды!

Альдор резко вскочил из-за стола, но вовремя спохватился и, не желая привлекать лишнего внимания, отвел гвардейца в сторону.

— Кто? Откуда? Зачем? — сыпал вопросами барон.

— Посольство, ваша милость. Пришли под конвоем людей графа Урста со стороны Вадлока.

— Посольство? — переспросил Альдор, не веря собственным ушам. — Рундкар отродясь не присылал переговорщиков. Сколько их?

— Пятеро. Все безоружны — мы тщательно это проверили. Они пришли со знаками добрых намерений.

— Рундам не требуется оружие, чтобы навести на людей ужас. Чего они хотят?

— Просят аудиенции, ваша милость. У лор… Короля! Ведут себя мирно, прекрасно говорят на нашем языке… И утверждают, что привезли подарок от их вождя.

Это еще меньше понравилось Альдору.

— Рундские дары — удовольствие сомнительное, — покачал головой он. — Глаз с них не спускать.

— Чужаки под надежной охраной, ваша милость. Что прикажете с ними делать?

— Немыслимо, — проворчал Альдор, судорожно соображая, как быть с незваными гостями. — Усильте охрану замка. Мне нужно больше гвардейцев в зале — на всякий случай. Я передам его величеству новости, после он решит, принимать послов или нет.

— Будет сделано, ваша милость! — гвардеец стукнул каблуками тяжелых сапог и ударил себя рукой по груди. — Сию минуту.

Грегор прибытию столь необычных гостей удивился не меньше Альдора, но распорядился немедленно пригласить их в зал. Очередное развлечение для знати, непередаваемая острота ощущений. Живые дикари прямо здесь, в замке, который ни разу не удавалось взять штурмом. По приказу Грегора благородные гости спешно расселись по лавкам и теперь сворачивали головы, приковав взгляды к двери, через которую вот-вот должны были пройти варвары.

Альдор стоял подле короля, до судорог сжимая край подлокотника его тронообразного стула. Все это ему не нравилось. Будь его воля, он бы ни за что не стал пускать врагов в сердце столицы. Альдор не подпустил бы их к городу и на полет стрелы, будь оно все проклято! Кто знает, зачем они явились? Одному Хранителю известно, какие дары они собираются преподнести, и что из этого выйдет. Но Грегор был тверд в своем очередном авантюрном решении.

— Послы Рундкара! — возвестил герольд и тут же поспешил убраться как можно дальше от распахнувшихся дверей.

Первым шел старик — сухой, но крепкий, размерами он едва ли уступал здоровяку Киверу. По широкой груди рунда стелилась длинная седая борода, сплетенная в косы. В серебристых волосах, перетянутых кожаным ремешком, виднелись бусины из различных металлов, дерева и даже столь редкого на севере цветного стекла. Старик улыбался — обветренное морщинистое лицо скалилось желтыми зубами.

За ним шли четверо рундов помоложе. Первый — крепкий, как дуб, нес перевернутое вверх тормашками копье с намотанной белой тряпкой — символ мирных намерений, который, впрочем, тут же забрали гвардейцы — от греха подальше. Второй детина тащил в могучих руках окованный железом сундук. Двое последних хмуро оглядывались по сторонам, выискивая угрозу — должно быть, они служили телохранителями при после.

Старый рунд, опираясь на посох, испещренный затейливой резьбой, прошел несколько шагов и остановился перед стеной гвардейцев, преградивших ему дорогу.

— Подойди ближе, гость, — приказал Грегор.

Переговорщик улыбнулся еще шире и, каркнув что-то по-рундски своей свите, наконец предстал перед Волдхардом.

— Ты желал говорить с вождем хайлигландцев. Я — Грегор из рода Волдхардов, и я правлю этой страной. Кто ты и зачем пришел? — король принял расслабленную позу, но его холодные глаза неотрывно следили за послом.

— Мое имя — Ойвинд Долгий язык, — пророкотал рунд на безупречном хайлигландском. — Это прозвище я получил потому, что могу говорить на нескольких наречиях. Впрочем, в молодости тому были и другие причины. — Сказав это, старик усмехнулся и стукнул посохом о пол. — Но я пришел говорить не от себя, а от имени Магнуса Огнебородого — вождя, что объединил северные кланы. Он установил мир на своей земле и теперь хочет того же и с Хайлигландом.

Альдор обмер от неожиданности. Грегор на миг застыл, не веря собственным ушам. Подавшись вперед, он поставил локоть на колено и оперся подбородком о ладонь.

— С чего вдруг рунды заговорили о мире? Сотни лет наши народы враждовали и пролили море крови за клочок земли. Так почему твой вождь хочет мира сейчас?

— Потому что сейчас мы можем друг другу помочь, — любезно поклонился переговорщик. — Грядет зима, вождь хайлигландцев, и мы знаем, что твоя земля родила мало зерна. Мы знаем, что ты поссорился с южанами, сидящими в далеком Белом городе. У твоей страны почти нет друзей, а те, что остались — ненадежны. И сейчас ты стоишь перед выбором: либо воевать с нами и дать умереть с голоду своему народу, либо отдать подданным хлеб, но ослабить свою армию. Трудный выбор. Но от голодных солдат толку мало, уж мы-то знаем. И потому у моего вождя есть к тебе предложение.

Брови Альдора невольно поползли вверх. Он прочитал немой вопрос в глазах Волдхарда и пожал плечами.

— Вы слишком хорошо осведомлены для дикарей, — заметил король.

Старик громко расхохотался.

— Вы считаете рундов дикарями, но мало кто из вас бывал дальше границ. Пленные видели разве что Тронк, — ответил он. — Но вы не бывали в Эксенгоре, стоящем на великой реке Сире. Вы не знаете Вевельстада, где уже давно торгуют купцы с дальнего юга и сказочного востока. Воюя с нами за небольшой кусок почвы, что вы именуете Спорными землями, вы закрыли глаза на все прочее. Ты не знаешь рундов, вождь хайлигландцев. Ты думаешь, что рунды срут и спят на снегу, едят сырую медвежатину и воруют ваших баб, чтобы позабавиться с ними.