Однажды летом - Карен Робардс

— Держись! — крикнул Джонни.

Рейчел стиснула зубы и обхватила руками его талию, закованную в жесткую кожу. Джонни нажал на педаль, поддал газу, и мотоцикл рванул с места на бешеной скорости. Когда они мчались по аллее, мелкий гравий, высекаемый колесами, тянулся за ними широким шлейфом. Рейчел подумала о том, что взлет на ракете мог бы показаться детской шалостью в сравнении с этой безумной ездой на мотоцикле.

Но Джонни явно наслаждался. Крепко прижавшись к нему, Рейчел чувствовала волнующее напряжение его тела. Возбуждение Джонни угадывалось и в коротких репликах, которые он бросал ей через плечо. Рейчел ничего не оставалось, кроме как довериться ему и безропотно сносить тряску.

Правда, всякий раз, когда они подпрыгивали на ухабах, она невольно морщилась. И урезонивала себя лишь тем, что Джонни тоже было нелегко адаптироваться к ее миру, а потому и ей следовало чем-то пожертвовать.

Когда через полтора часа они вернулись, Рейчел наконец открыла глаза.

— Ну разве не здорово? — широко улыбнулся Джонни.

Рейчел, радуясь тому, что жива, тоже улыбнулась и, кивнув, сняла шлем, передала его Джонни и спрыгнула на землю. И тут произошло самое забавное. Она обнаружила, что у нее дрожат колени, а ягодицы и вовсе зудят. Поморщившись, Рейчел растерла затекшие места, пока Джонни глушил мотор и любовно ставил мотоцикл на место.

— В чем дело? — От него не ускользнула ее реакция, и он нахмурился.

— У меня все болит, — призналась она с вымученной улыбкой.

— Для первого раза, конечно, многовато, — виновато произнес он.

— Для первого раза? — Она внутренне содрогнулась и, продолжая улыбаться, двинулась к дому. Но, сделав первый шаг, скорчилась от боли.

— Извини, малышка. — Джонни подошел к ней сзади и неожиданно поднял на руки.

На мгновение Рейчел напряглась, но потом расслабилась, когда он понес ее к дому, крепко прижимая к груди. Это был мужчина, которого она любила, и он мог позволить себе делать с ней все, что захочет. Она улыбнулась, наслаждаясь комфортом объятий, и обвила его шею руками.

— Прощаешь меня? — Он действительно выглядел виноватым.

Рейчел потянула тугой завиток его волос, который нащупала на затылке.

— Да, глупыш.

— Ты со временем привыкнешь.

— Я в этом не сомневаюсь.

— Но, если не захочешь, можешь больше не ездить.

— Хорошо.

Джонни на мгновение остановился, чтобы поцеловать ее. Когда он продолжил движение, Рейчел с удивлением обнаружила, что он направляется в сторону леса.

— Куда мы идем?

— Куда-нибудь, где я смогу зализать твои раны.

— Звучит заманчиво. — Она улыбнулась ему.

— Правда?

Они уже были на опушке леса. Джонни донес ее до раскидистого дуба и там опустил на землю. У нее до сих пор ломило ноги, но наверх она взобралась, даже не поморщившись. Когда Джонни спустился в дупло, Рейчел уже лежала, растянувшись на деревянном полу, и любовалась красочной листвой, шуршащей высоко над головой. В линялых джинсах и розовой майке, с растрепанными волосами, горящими глазами и пылающими щеками, она выглядела и ощущала себя восемнадцатилетней. И когда Джонни склонился над ней, озорно усмехнулась. Он пристально смотрел на нее какое-то время, потом откинул со лба упавшую черную прядь и опустился рядом на колени.

— Перевернись.

— Зачем?

— Я же сказал, что буду лечить тебя. Лучшее средство от боли — это массаж.

— Серьезно?

— Угу.

Рейчел послушно перевернулась и положила руки под щеку вместо подушки. Она чувствовала уверенную силу его рук, когда он начал ощупывать ее натруженные ягодицы, и расслабилась. Джонни оказался прав — массаж определенно смягчал боль. Или по крайней мере разгонял ее по другим частям тела.

Ей вдруг показалось забавным, как быстро ему удавалось возбудить ее. Ни один мужчина не добивался такого эффекта. Но стоило Джонни прикоснуться к ней, ей уже хотелось только секса.

Она собралась с силами, чтобы перевернуться и сказать ему об этом, как вдруг почувствовала, что его руки скользнули к застежке ее джинсов.

— Что ты делаешь? — лениво спросила она, когда он, расстегнув молнию, начал стаскивать с нее джинсы.

— Думаю, массаж станет более эффективным, если между моими руками и твоей кожей не будет стольких барьеров.

— В самом деле?

— Ага.

Он снял с нее кроссовки, потом стянул джинсы. Рейчел все еще лежала на животе, положив руки под голову, в розовой майке, персикового цвета нейлоновых трусиках и розовых гольфах. Прохлада коснулась ее обнаженных бедер. И тут же повеяло теплом его ладоней, которые заскользили по коже, продолжая прерванное занятие.

Рейчел вынуждена была признать, что без джинсов массаж оказался куда более действенным. Она по-кошачьи выгнула спину, когда его руки скользнули под трусики, и с наслаждением ощутила шершавое прикосновение его пальцев к своей нежной коже. Потом, все-таки собрав остаток сил, перевернулась и села.

— Лучше? — спросил он, чуть отстранившись и теперь уже обнимая ее голые бедра.

— Определенно лучше. — Рейчел улыбнулась, обвила его шею руками и прижалась к его губам чувственным соблазнительным поцелуем, на который Джонни с энтузиазмом откликнулся.

— Я твоя должница, — наконец произнесла она, легонько оттолкнув его и покачав головой, когда он попытался уложить ее обратно на пол.

— Да? — заинтересовался он, когда она потянулась к молнии его джинсов и опустила ее вниз. Привалившись спиной к стене, он с ухмылкой искусителя наблюдал за ее действиями.

— Да, — ответила она, распахнув ширинку.

Улыбка померкла на его губах, и дыхание участилось, когда рука ее отыскала свою добычу. Пенис был тугим и твердым, когда ее пальцы сомкнулись на нем и извлекли на свет Божий. Он был возбужден до предела, пульсировал, хотя она ничего и не делала, лишь держала его в руках. Рейчел — так, из любопытства, легонько сдавила его, и тут же взгляд Джонни зажегся горячим блеском, и на щеках запылал румянец. Когда она нагнулась, он закрыл глаза и сжал кулаки. Ее рот отыскал горячую головку члена, и губы сомкнулись вокруг нее, засасывая все глубже и глубже. Джонни застонал.

Рейчел так понравился этот звук, что она повторила свой трюк.

В этот послеобеденный час влюбленные были не одиноки в лесах Уолнат-Гроува. Наблюдатель тоже находился здесь. Рыжевато-коричневый автомобиль, за рулем которого сидел наблюдатель, спускался по Мейн-стрит, когда мотоцикл Джонни Харриса вихрем промчался мимо. Увидев прижавшуюся к мотоциклисту женщину, наблюдатель пришел в такую ярость, что его внешняя оболочка уже еле сдерживала взбесившуюся плоть. Следуя на безопасной дистанции, наблюдатель отчаянно боролся с желанием нажать на акселератор и попросту сбить ненавистный мотоцикл. Но ему удалось совладать с собой. Убийство Джонни Харриса не входило в его планы.